Сашка - Владимир Зюкин

Эй, прохожий, хоть на мгновенье обернись на свою юность. Не она ли тебя подгоняла идти смело вперёд? Вспомни её взгляд, вспомни её силу, которой не было предела. Что опасности ей? Что трудности? Себя не жалея, она на заводе, в шахте работает по две смены подряд или добровольно записывается на фронт, веря в победу, а не в смерть; с ней беда не беда, с ней слабый становится богатырём!

38

С утра Полина отчитала дочь, а Сашке наладила подзатыльник. Сделав разгон детворе, она высказала им:

– И когда же вы полезным делом займётесь?

Зина не стерпела:

– Мам, о чём ты? Я салфетку мережу, а Саше за дровами разве сходить?

Она в упор глянула на мать, на глазах её блеснули слёзы.

– Довольно хныкать, – смягчилась Полина. – Найду вам занятие. Сходите за смолой. Наскребёте, а я сварю серы, и продадим. Мальчишки продают банками. Когда поедите, научу вас, как брать смолу.

Сашка загорелся:

– Пойдём, Зина, пойдём!

– Пойдём, – согласилась Зина и отложила рукоделье.

– Супу поешьте! – прикрикнула Полина.

Поев наскоро, дети стали вопросами досаждать Полине.

– Не терпится? – тётка с неудовольствием шикнула на Сашку, оттопырив губы, что говорило о плохом её настроении.

Сашка хорошо знал это. У, какой вид! Не зря он однажды подумал, что тётка собралась идти на войну, бить фашистов. На самом же деле вид такой свидетельствовал о том, что задавать лишние вопросы ей не надо, иначе можно получить оплеуху. Как бы там ни было, дети направились в чащу, перейдя речку по мосту.

Смолы на ближних с мостом берёзах не оказалось – вероятно, мальчишки уже побывали тут. Зина, придерживаясь края берега реки, направилась к лесу. Сашка шёл за ней, махая прутом. Вниз из-под ног его катились камешки и, булькая, тонули в речке. Так как тётка утром пресекла Сашкины вопросы, то их накопилось у него много. «Почему весной на деревьях смола? Почему около воды гладкие камни? Почему пела, а теперь замолчала птица?» Зине вопросы его надоели, и она ускорила шаги. Сашка, махнув рукой, задержался. В одном месте на камне лежала палка. Сашка подошёл к ней и тронул прутом. Палка зашевелилась. Зина, оглянувшись, увидела гадюку. Дико заорав, она подбежала к малышу и оттащила его в сторону. Змея зашипела. Зина, держа Сашкину руку, прыгнула вниз, к реке. Сверху что-то свалилось – то ли змея, то ли ветка, но Зина, испугавшись, метнулась в воду, продолжая держать Сашку за руку. И не достала дна… Оба окунулись с головой. Зина плавала хорошо, потому сразу вынырнула. Сашка, дрожа, мёртвой хваткой вцепился в неё. Обоих понесло течением. К счастью, Зина почувствовала вскоре ногами дно. И берег тут был не отвесным. Придя в себя и не отпуская руки малыша, который весь дрожал, Зина выбралась на сушу. Лес подступил к воде; тень от прибрежных деревьев купалась в ней. Недалеко рубили дерево, вот оно упало, треща ломающимися ветками.

– Снимай рубаху и штаны! – стуча зубами, прикрикнула Зина.

Она помогла малышу снять рубаху, а штаны он, отвернувшись, снял сам. Отжав его тряпки, Зина потрясла их и приказала:

– Теперь оденься, на солнце досохнешь.

Платье Зина с себя не сняла, только отжала внизу.

– Пошли быстрей, надо согреться, – приказала Зина и направила шаги к лесу, не выпуская Сашкиной руки.

Они вышли к поляне. Солнце светило ярко. Окружали поляну старые берёзы.

– Тут и наскребём! – обрадовано сказала Зина.

– Зина, – оправившись от испуга и согревшись, Сашка вернул привычку задавать вопросы, – правда, что русалки любят сидеть на камнях?

– Наверное, правда.

– Я знаю, почему: им холодно в воде, вот они и греются.

Из леса шли они, едва передвигая ноги. Зина несла кусок бересты, на которой лежал тонкий слой смолы. Как отполированная, она отражала лучи солнца.

– Смотри, как красиво! – восхищённо сказала Зина.

– Смолы не видела? – буркнул Сашка.

– Эх ты, – осуждающе сказала Зина, – не любишь красоту, – и, мечтательно улыбаясь, продолжила: – А я люблю смотреть на облака, на птичек.

Полины дома не было.

– Где же мама? – вздохнула Зина, положив бересту на лавку.

– Сплетни собирает, – брякнул малыш и осёкся, увидев неодобрительный взгляд сестры.

– Иди, умойся, болтун, где мыло, знаешь!

Сашка, с ковшом, отправился за водой, в сени. Мимоходом глянув в окно, он увидел приближающуюся тётку; она размахивала руками, улыбалась и что-то сама себе говорила.

– Милые мои! – воскликнула Полина, распахнув дверь.

Она сияла, казалась молодой, даже косынка как-то по-девичьи легла на плечи её, волосы же ниспадали ей на лоб, и она ладонью их поправляла. Сашка хорошо знал эту её правую ладонь – на ней отсутствовало полмизинца, но оплеухи она отвешивала такие, что после них долго шумело в голове. Но сейчас тётка с лаской тискала его и Зину.

– Милые мои! – воскликнула. – Война кончилась!

На детей сообщение подействовало по-разному: Зина засмеялась, а Сашка громко захлопал в ладоши и заорал:

– Теперь много хлеба будет! И каши манной сварим!

– Сегодня же и сварим, – сказала Полина.

Манная каша – его мечта, за неё он отдал бы, не задумываясь, рогатку Вовкину, которая временно перекочевала в его карман.

Лицо у тётки было розовым, щёки сияли от капель пота, а изо рта пахло как от пьяного дедушки. «Сегодня она добрая!» – подумал Сашка. Но главными были для него последние её слова.

– А где ты крупы возьмёшь? – недоверчиво спросил он.

– Найду и крупы, и маслица, досыта обоих накормлю, – успокоила Сашку тётка.

39

Война закончилась, но пока что ничего не изменилось в Сашкиной жизни. Он продолжал гостить у тёти Поли. В солнечную погоду он бегал у дома. А иногда тётя Поля накладывала в консервную банку кубики серы, которую сварила, смешав с канифолью, и он отправлялся к бревенчатым домам, где обычно играли мальчишки, и один из них покупал его серу и раздавал её друзьям. А Сашка, с рублём, спешил домой, чтобы отдать деньги тёте Поле.

И снова собрался он к мальчикам, но Зина предложила ему сходить порыбачить. Они спустились к воде, которая блестела под солнцем, и на берегу наковыряли много червей. Сашка знал, куда закидывать леску, и к полудню в ведёрке их плескалось десятка два карасей.

Посмотрев на их улов, тётя воскликнула неизменное «ой-ой-ой» и отправилась варить уху. Пообедав, Сашка вышел из дома. Около пекарни стояла повозка, рядом с ней конь щипал траву. Перешагнув через оглобли, Сашка подошёл к мерину. Конь был смирный. Сашка жалел его, видя, как конюх кнутом безжалостно его бьёт. Он подошёл к животному и погладил ему ноздри. Фыркнув, мерин опустил голову. Тогда Сашка стал чесать коню живот, потом вытаскивать из гривы колючки. Но на хвосте колючек было больше, и Сашка принялся чистить коню хвост. Не поднимая головы, мерин ткнул его копытом. Сашка упал, попискивая и согнувшись калачом. Зина, увидевшая это, подбежала к нему, заахала. Сашка стонал, глотая ртом