Серая Мышка. Второй том о приключениях подполковника Натальи Крупиной - Василий Лягоскин

– И что самое интересное, – улыбка Кобаяси стала поистине дьявольской, – все это мы провернем с помощью русского мастера.

Все развивалось четко по плану – по плану, который разработал Кобаяси и утвердили на самом верху. Остров Зеленой лагуны послушно провалился в море, неведомо пока какими тропами пронеся свою боль и гнев до далекого русского Сахалина. Этот – не сравнимый по размерам остров – содрогнулся в землетрясении силой восемь с половиной баллов, но устоял, не стал территорией страшных разрушений и человеческих драм. Но сам факт имел место, и токийские стратеги, начальники Кобаяси, уже начинали потирать руки. Дело оставалось за малым – найти следующее место приложения таланта русского мастера. Не сообщая ему ужасных подробностей, естественно. Ну и подготовить текст ультиматума.

И именно в этот момент ситуация вырвалась из-под контроля. В план, который кроме разработчиков видели всего несколько человек, включая самое высшее руководство страны, вмешались сторонние силы. Вмешались грубо и кроваво. В результате флот потерял подводную лодку типа «Оясио», а потом получил, словно в отместку за сахалинское землетрясение, разгром военно-морской базы Йокосука. Полковник срочно вылетел на базу; он чувствовал, что где-то там до сих пор обретается камешек, который может сломать зубья самой важной шестеренки плана.

Какой именно? На этот вопрос пытался ответить уже его заместитель. Потому что и самого Кобаяси, и адмирала Ватанабэ, и опытного телохранителя полковника, бывшего чемпиона Японии по сумо, нашли в кабинете начальника базы в бессознательном состоянии. Вернее не нашли – это чемпион выполз из кабинета, подняв панику на всю и без того растревоженную базу. Двух начальников в сознание привести не смогли. А заместитель полковника тоскливо рассуждал, сидя в своем кабинете, что не так представлял себе собственное продвижение по службе. Потому что кто-то должен был ответить и за подводную лодку, и за разгромленную базу, и, наконец, за окончательное крушение такого великолепного плана.

Русский мастер, которого охраняли элитные мастера боя, исчез из особняка. Исчез вместе с охраной. В доме, который без ожесточенного боя вряд ли смогло бы захватить целое отделение спецназа, не нашли ни одного разбитого окна, ни одного осколка древних ваз. Все стояло на своих местах. Кроме людей – русского мастера Виктора Будылина, майора военной контрразведки Райдона, и его подчиненной —умелицы на все части тела Асуки. Впрочем, в токийском филиале самого могущественного клана якудзы эту женщину знали совсем под другим именем.

Глава 39. Сентябрь 2000 года. Токио

Наталья Крупина. Над всей Японией безоблачное небо

Мышку скоростным экспрессом удивить было сложно. Она навидалась за последние годы, за которые успела побывать во всех частях земного шара, такого, что это чудо технической мысли воспринималось ею вполне буднично. Она прекрасно выспалась – теперь уже в своем привычном облике. Лида с Николаем теперь не испугались бы ее вида; наверняка бросились бы с объятиями к ставшей им родной женщине. За месяц, что прошел с того момента, когда катерок унес Емельяновых к самолету, а тот в Израиль, под опеку Инессы Яковлевны, они конечно же соскучились по Мышке.

– А больше – по острову, которого нет, – с грустью констатировала Наталья этот факт, – интересно, они знают уже об этом? Наверное, оплакивают меня сейчас…

Сообщать о своем чудесном воскрешении она никому не собиралась. Не потому, что не доверяла Николаю, самому близкому человеку в этом мире. Просто пользы от него здесь, в незнакомой стране, где не только язык, но и обычаи, само отношение к жизни разительно отличалось от российского, было бы совсем немного. А так – вдали от событий, которые уже немного потрясли, а скоро (в этом Наталья была уверена) сотрясут страну Восходящего солнца до основания – им было безопаснее. Что, учитывая состояние Лидии, было для семьи Емельяновых определяющим.

Наталья невольно улыбнулась, вспомнив друзей, а потом и милую старушку Инессу Яковлевну, которая сейчас, несомненно, «кудахтала» вокруг Лидки. Эта улыбка тут же переместилась на парнишку, скромно расположившегося в сидении напротив и тот ответно разулыбался. Этого японца украшали огромные наушники и шнур, тянувшийся к плееру.

Мышка остановила свой взгляд на этом лице совсем не потому, что молоденький японец был таким симпатичным – хоть сейчас снимай в каком-нибудь анимэ; она сейчас вспомнила другого – похожего на этого как две капли воды.

– А может, это он и был? – засомневалась было в своей памяти Наталья.

Тот парнишка, о котором вспомнила Крупина, стоял с восторженным лицом напротив памятника адмиралу Того – герою войны девятьсот пятого года; точнее ее Цусимского сражения. А за памятником грозно целил в окружающее пространство корабельные пушки знаменитый броненосец «Микаса», флагман японского флота, который в тот страшный для Российской империи год разгромил русскую Тихоокеанскую эскадру. Наталья знала об этом; может не в таких подробностях, что сейчас живо рассказывала, размахивая руками, какая-то француженка. По крайней мере, французским языком, как отметила Наталья, эта молодящаяся женщина далеко за сорок (а может, и за пятьдесят) владела как родным. Сама Мышка была сейчас неузнаваема – тем же секретарем адмирала Ватанабэ, к примеру. Ходить по городу – а Йокосука была не только базой японского флота, куда частенько заходили и корабли шестого флота США, но и городом с населением почти в четыре сотни тысяч жителей – по его улицам в адмиральском мундире, да еще с перевязанным сплошь лицом, было, по меньшей мере, безрассудно. Поэтому военную базу покинул моряк из низших чинов, лицо которого из-под бинтов проглядывало. Взамен вражескому военнослужащему (а вокруг – как четко определила подполковник Крупина – были одни враги, об этом пока не догадывающиеся) она оставила шитый золотом мундир адмирала японского флота и изрядную кипу бинтов. Естественно, использованных.

Города Наталья не знала. Ей нужно было лишь попасть на вокзал и первым же экспрессом отправиться в Токио, и дальше – в пригород Харадзюку, где среди сотен не самых роскошных особняков затерялся нужный ей.

– И лучше это сделать в облике европейца… лучше европейки. Скажем туристки – вроде этих.

Крупина как раз проходила мимо мемориала воинской славы японского флота, представлявший собой поставленный на вечную стоянку броненосец. Там она и услышала французскую речь. Очевидно, в жидкой толпе японцев, что тоже вслушивались в негромкий комментарий француженки, знатоков языка Мольера и Александра Дюма хватало, потому что многие из них кивали с довольными улыбками. А Мышке совсем не хотелось улыбаться. Потому что по словам этой сушеной воблы с берегов Сены (а может, Луары, или другой какой реки) выходило, что русские в том давнем сражении показали совсем уж никчемными моряками. И даже подвиг «Варяга» был преподнесен как акт трусости и капитуляции. Может, поэтому Наталья пошла за этой троицей, которая по очереди попозировала рядом с бронзовым адмиралом, а потом направилась по магазинам.

Йокосука, как оказалось, была еще и региональным центром текстильной промышленности. Бутиков с шедеврами местных домов моды было несколько улиц. В один из них и зашли француженки, громко комментировавшие выставленные в витрине манекены с образцами одежды. Наталья в ту же витрину видела, как к ним подскочили сразу несколько человек. На первый взгляд казалось, что их не меньше десятка – так они мельтешили вокруг покупательниц. На самом деле их было четверо.

– С француженками семь, – собралась входить с такой мыслью внутрь бутика Мышка, – две минуты делов. Восемь, черт бы тебя побрал!

– Капрал! – ее остановил требовательный, даже возмущенный голос.

Наталья повернулась – не так поспешно и почтительно, как, конечно же, полагалось простому капралу, которого окликнул целый капитан. Сказать что-то вроде: «Что ты тут делаешь?», – он не успел.

Капитан первым, с багровым от ярости, вызванной собственной беспомощностью и хамством простого моряка, ворвался в магазин. Видимо, его лицо было столь выразительным, что продавцы – все четверо – бросили богатых клиенток и подскочили к моряку. Практически одновременно с ним они и опустились на пол, уже без сознания. А Наталья, скорчив жуткую физиономию, которая из-за бинтов смотрелась еще ужасней, пошла на француженок, растопырив руки. Так, по крайней мере, советовал им когда-то инструктор по выживанию – если вдруг на тропу неожиданно выскочит дикий зверь. Женщины здесь, в бутике, на диких зверей походили мало (ну разве что физиономиями – немного), но испугались визуально выросшей вдвое Мышки…

– До усра.., – усмехнулась Мышка, действительно уловив неслабый запах дерьма.