Последняя инстанция - Том Клэнси

Многие годы Киевская резидентура комплектовалась по остаточному принципу, по той простой причине, что лучшие сотрудники и подавляющее большинство финансовых ресурсов направлялись на борьбу с исламским терроризмом, то есть тем, чего в бывших советских республиках не водилось.

Но все изменилось — сначала неочевидно, с окончанием войн в Ираке и Афганистане, и сокращением внимания к Ближнему Востоку вообще — а затем все яснее, с приходом Валерия Володина к власти в Москве и его империалистическими амбициями. Бывшие советские республики снова привлекли к себе внимание Лэнгли, и нигде это не было важнее, чем здесь, в Киеве.

Но даже при том, что ЦРУ вновь вкладывало средства в Украину, она оставалась жестоким испытанием для Кита Биксби и его команды. Страна была разделена на националистический и несколько прозападный Запад и стойко пророссийский восток. Россия активно вмешивалась в дела страны, а реальная угроза российской военной мощи черной тучей висела над головой каждого.

Кит Биксби начал свою службу в качестве атташе в Москве, однако потом, в связи с переносом центра внимания на исламский терроризм, провел последнее десятилетие в Саудовской Аравии, выбиваясь из сил, чтобы добывать информацию в среде и культуре, совершенно отличных от тех, к которым он привык. Эта фаза его карьеры закончилась всего девять месяцев назад, когда ему дали старшую должность в Киеве.

И, насколько он мог понимать, Киев был краеугольным камнем в отношениях США с Россией.

Конечно, начальник Московской резидентуры был еще более важен, но вся деятельность начальника московской резидентуры наиболее тщательно контролировались. Конечно, Кит знал, что и здесь, в Киеве, действовали агенты ФСБ, которые, несомненно, следили за посольством США настолько тщательно, насколько это было возможно. Но Биксби и его сотрудники все же имели намного большую мобильность в городе и были намного более вхожи в местные органы власти, чем если бы они работали в России. По этой причине он находил Киев куда лучшим и куда более важным местом для работы на должности начальника резидентуры.

Биксби работал много и тяжело, выделяя на сон менее пяти часов в сутки с момента конфликта в Эстонии. Но каждый вечер он позволял себе провести время со своими коллегами за игрой в техасский покер и распитием «Джек Дэниэлс» и «Катти Сарк».

Хотя ему хотелось бы так собраться в местной пивной, да и вообще пройтись по ночному Киеву, эти партии в покер с подчиненными позволяли еще раз-другой обсудить дела, скопившиеся за день. В городе такое было бы невозможно, так что ночные встречи проходили здесь, в скучной и пресной обстановке.

Некоторые из его лучших сотрудников были женщинами, что не было неожиданностью в свете того, что Мэри Пэт Фоули была известна в близких к ЦРУ кругах как лучший сотрудник, когда-либо нанятый Агентством. Но у всех из них были семьи, и им было трудно совмещать трудную работу и домашние дела. Так что Биксби не намеревался добавлять к их каждодневной работе еще и вечерние посиделки с начальником.

Кит и еще полдесятка офицеров сидели за столом уже больше часа, когда вошел Бен Герман, самый младший сотрудник резидентуры, держа в руках папку.

Один из сидевших за столом офицеров оторвался от карт и сказал:

— Бен, если у тебя там куча денег, которые ты готов просадить, давай садись, раздену тебя в следующей партии. А если у тебя там что-то по работе, то иди отсюда.

Сидящие засмеялись. Это было довольно смешно, особенно после нескольких стаканов «Джека», однако Биксби проигнорировал комментарий:

— У тебя есть что-то, что мне нужно увидеть?

Бен пододвинулся к нему:

— Ничего эпохального, но я думаю, вы могли бы помочь. — Молодой офицер открыл папку и достал несколько черно-белых фотографий восемь на десять. Биксби взял их и разложил на столе среди карт и фишек.

— Откуда это?

— Я получил их от одного знакомого в украинской армии, который получил их от одного знакомого в СБУ. — Служба Безопасности Украины была государственной правоохранительной системой, наподобие ФБР в Соединенных Штатах. — Эти фотографии получены от отдела по борьбе с коррупцией и организованной преступностью.

Фотографии представляли собой несколько снимков одной и той же группы из шести мужчин, все из которых были в пальто, стояли перед рестораном, курили и говорили. Они были определенно славянской внешности, пяти из них было под тридцать, а шестой был намного старше, возможно, под шестьдесят.

Биксби присвистнул:

— Гляньте на этих болванов. ОП? — ОП было сокращением от «организованная преступность».

Герман потянулся к лежащему на столе пакету сушек и взял горсть.

— Да, они так полагают. Эта группа была снята в момент встречи с представителем «Шалинских странников», чеченской банды, действующей здесь, в Киеве.

Биксби посмотрел на Германа:

— Слушай, тебе что, делать нечего?

— Извините, босс. Я, конечно, считаю танки и самолеты. ОП не моя сфера. Я раньше никогда не слышал о «шалинских странниках». Думаю, я не очень ориентируюсь в бандах, бегающих по Киеву. — Герман прослужил девять лет в морской пехоте, и его направлением была украинская армия.

— Ничего страшного. — Биксби взглянул на фотографии пристальнее. — А почему СБУ отправило это украинским военным?

— Они вели наблюдение за чеченцами, но потом появились эти ребята. Они проследили за ними до «Формонт гранд отель» и выяснили, что те сняли целый последний этаж на месяц. Очевидно, что они из какой-то ОП, но не местные. Один криминалист в СБУ подумал, что они похожи на военных, настоящих или бывших, поэтому отправил их военным, чтобы проверить, не знают ли там чего-либо. Они не знают, но мой контакт в украинской армии передал это мне.

— И они действительно похожи на военных? — спросил Биксби?

Он еще раз просмотрел фотографии.

— Младшие так точно. А вот насчет деда я не уверен.

Кит передал фотографии остальным. Сначала никто не узнал никого из изображенных на них, но последний получивший их сотрудник, старший оперативник по фамилии Отсхаймер присвистнул.

— Черт тебя подери, — сказал он.

— Что такое? — поинтересовался Биксби.

— Деда я знаю. Даже имя, так сказать.

— А не врешь?

— Он русский, я полагаю. Его кличка Резаный.

— Замечательно.

— Пару лет назад, когда я работал в Санкт-Петербурге, этот парень там засветился. У местных копов на него был зуб, а также фотография и кличка. Он чертовски хорошо избегал всякого обнаружения себя, насколько это возможно для члена ОП в этой части мира. Никто не знает его настоящего имени. Банда Резаного находится в розыске за ограбление банка, нападение на инкассаторов и заказные убийства чиновников и предпринимателей.

Биксби усмехнулся:

— Боюсь даже спросить, где именно он порезан.

Все собравшиеся за столом рассмеялись.

Бен Герман сказал:

— Полагаю, поскольку я младший по званию, выяснить это будет моей задачей. — И добавил вполголоса: — И вот ради этого я получал магистра международных отношений?

Биксби сказал:

— Шутки в сторону. Этот Резаный явно старший в этой группе. Гляньте на фотографии. Военные придерживают для него дверь и дают прикурить.

— Может, просто телохранители? — предположил кто-то.

— Не похоже. Их пальто застегнуты, и это не потому, что холодно, но они не осматриваются по сторонам в поисках угроз. Нет. Они слишком долго пробыли в боевой обстановке. Похоже, бывшие спецназовцы или вроде того.

— И русский криминальный босс заправляет ими? — удивленно спросил Бен.

— Как ни странно, — признался Биксби.

Отсхаймер добавил:

— Что еще более странно, это то, что они встречаются с чеченскими бандитами. Довольно странные подельники для бывших спецназовцев. Кроме того, здесь, в Киеве, ОП настолько укрепилась, что на улице в любое время могут начать стрелять оттого, что какой-то жлоб пройдет не по тому газону. И я не понимаю, черт побери, как какой-то русский парень может просто так ввалиться в город, как к себе домой, и не полететь задницей вперед в Днепр.

Бен сказал:

— Я пошлю запрос в Лэнгли, проверю, известно ли им что-то об этом Резаном.

Отсхаймер покачал головой.

— Я проверял, когда работал в Сент-Пите. Его досье было тонким. Может, появилось что-то новое, но я бы не рассчитывал.

Биксби вернул снимки Бену:

— Учитывая, сколько у нас всего, я не хотел бы никого отвлекать на это. Завтра я сделаю пару звонков и выйду на пару старых «русских» в Лэнгли и проверю, что они думают об обладателе этой клички. Ему было чуть больше тридцати, когда в девяностые здесь начался Дикий Запад. Если он выжил в том московском тире, кто-то что-то должен знать.

Биксби допил порцию виски и налил следующую. Он подумал, что надо заканчивать и поскорее просадить оставшиеся пятьдесят баксов, чтобы вернуться домой и немного поспать, потому что он намеревался прийти на работу пораньше.