Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Документальные книги » Публицистика » Итоги № 18 (2013) - Итоги Итоги

Итоги № 18 (2013) - Итоги Итоги

Читать онлайн Итоги № 18 (2013) - Итоги Итоги

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 14 15 16 17 18 19 20 21 22 ... 30
Перейти на страницу:

— В 1990-м ваша жизнь делает крутой поворот: вы меняете Ленинград на Москву, науку — на политику...

— Я тогда только что защитил кандидатскую диссертацию и совсем не собирался посвящать себя политической карьере. Но за неделю до того, как завершилось выдвижение кандидатов в народные депутаты России, мне позвонил Аркадий Цурков, бывший политзаключенный и регулярный участник дискуссий в «Синтезе»: «Ты живешь в Приморском районе, а у нас там нет хорошего кандидата от «Демвыборов-90». Не хочешь попробовать?» Я довольно долго колебался. Посоветовался с Чубайсом, с Васильевым... И отправился в Сестрорецк на собрание избирателей. Пролетел: выбрали другого кандидата. Тем не менее мое выступление, что называется, имело успех. После собрания ко мне подошел лидер окружной ячейки «Демвыборов»: «Слушай, а ты умело отвечаешь на вопросы. Давай все-таки попробуем тебя выдвинуть». Вторая попытка была предпринята в одном НИИ. Представить себя я попросил Чубайса, который тогда уже был довольно известным в городе человеком. Выступил сам, рассказал, что считаю нужным сделать для экономики города и страны... И с уверенным перевесом обошел других кандидатов. Потом, уже совершенно неожиданно для себя, победил во втором, основном туре и поехал в Москву на Съезд народных депутатов.

— А ваши старшие товарищи возглавили вскоре экономический блок правительства... Вас, кстати, с собой не звали?

— В тот момент нет. Возможно, я сам был тому причиной. Точнее — одно мое интервью. Дело было в конце октября или начале ноября 1991 года. Ельцин втянул страну в разорительную конкуренцию суверенитетов. Направо и налево раздавались неподкрепленные ресурсами обязательства. Суммы «подарков» исчислялись десятками процентов ВВП. Я видел, что риски накапливаются. По моему твердому убеждению, процесс вывода страны из кризиса должен был возглавить Гайдар. И вот буквально за неделю до того, как было сформировано гайдаровское правительство, ко мне пришел журналист, по-моему, из «Независимой газеты». Я как на духу выложил все, что думал. Мое мнение было такое: Ельцин начинает исчерпывать себя, это политик-популист, которому не хватает мужества для проведения ответственной экономической политики... А через пару дней ко мне подходят знакомые депутаты: «Слушай, интересный материал ты дал. Все правильно сказал. Но мы бы на такое не решились». Я в то время находился в очень хороших, тесных отношениях с Алексеем Головковым, советником госсекретаря Бурбулиса. По словам Алексея, интервью прочитал и сам Ельцин. И оно очень сильно его задело. Похоже, я попал в самую больную точку. Насколько мне известно, мои «нахальные» заявления стали одним из толчков, ускоривших формирование гайдаровского кабинета. Но одновременно, как мне прозрачно намекнули, сделали невозможным мое вхождение в органы исполнительной власти. Слишком нелояльной была та публикация.

— Тем не менее вас тогда можно было отнести к проправительственной фракции парламента?

— Да, разумеется. Я всегда поддерживал законодательные инициативы правительства Гайдара. Был эпизод, в котором я даже сыграл довольно важную роль. По просьбе Чубайса. Правительству требовалось тогда утвердить программу приватизации. Точнее — избежать ее отклонения парламентом. Задача состояла в том, чтобы убедить депутатов не выносить программу на голосование, поскольку Верховный Совет наверняка бы ее провалил. Молчание же означало согласие с решениями, принятыми до этого президентом и правительством. В качестве союзников — хитрый тактический ход — предполагалось привлечь коммунистов. Я был тогда заместителем председателя комитета по региональной политике, одного из тех, в котором программа должна была пройти предварительное рассмотрение. Поскольку председателя не было на месте, заседание вел я. Большинство членов комитета склонялось к тому, чтобы поддержать программу. Но, подытожив замечания, я неожиданно для всех сказал, что в такой ситуации документ нецелесообразно выносить на голосование. И коммунисты действительно встали на мою сторону. Инициативу комитета рассмотрели на пленарном заседании, и все с удовольствием нас поддержали. В тот момент это помогло предотвратить полную остановку процесса приватизации.

— Сегодня вы поступили бы так же?

— Конечно. Чтобы понять, чем была бы Россия без ваучерной приватизации, достаточно взглянуть на соседнюю Украину. Во всех более или менее успешно развивающихся странах бывшего соцлагеря приватизация была масштабной и последовательной. Кстати, отношение к ней тоже везде одинаково. Независимо от того, в какой форме она проводилась, 70—80 процентов населения высказываются за пересмотр ее итогов.

— Вы были согласны со всем, что тогда делала гайдаровская команда?

— Нет, конечно. Было немало ошибок. Для гайдаровского кабинета характерно минимальное погружение в детали. Предельно простые решения, рассчитанные на очень быстрые эффекты. Но винить его в этом сложно. У гайдаровцев, как тогда любили говорить, был только один патрон, чтобы убить тигра. На реформы, требующие кропотливой системной, институциональной работы, попросту не было времени и сил. Приоритетом считались нормализация денежного обращения и запуск базовых рыночных механизмов. И в целом они справились с этой миссией.

— Ваш бывший синтезовский одноклубник Андрей Илларионов по-иному оценивает роль Егора Тимуровича и его команды.

— Я бы не стал слишком серьезно относиться к мнению Илларионова о персоналиях. К сожалению, Андрей не может существовать без личного врага, персональный конфликт является основным драйвером его самореализации как эксперта. Трудно назвать человека из той первоначальной гайдаровско-чубайсовской команды, с которым бы не конфликтовал Андрей. Он умудрился испортить отношения почти со всеми. В том числе и со мной.

...Мы познакомились в 1982 году на Всесоюзной студенческой олимпиаде по экономике. После олимпиады, которая в тот год проходила в Ташкенте и на которой я, кстати, занял второе место (первое, согласно тогдашним неписаным правилам, получил «хозяин»), мы подружились и очень долго сохраняли хорошие отношения. А в 1995 году в моей трудовой книжке появилась курьезная запись: «Уволен за отказ от исполнения своих должностных обязанностей». Я был на тот момент замдиректора возглавляемого Андреем Института экономического анализа. Илларионов тогда вступил в непримиримый конфликт с Джеффри Саксом (американский экономист, в 1991—1994 годах руководитель группы экономических советников президента РФ. — «Итоги»), вместе с которым создал институт, и фондом Форда, на гранты которого тот существовал. Попытавшись склонить Илларионова к компромиссу, я натолкнулся на жесткую конфронтацию с его стороны. Написал заявление об уходе, но Андрей был настолько взвинчен, что решил, что увольнение по собственному будет недостаточным наказанием для меня...

Что же касается Гайдара, то приведу один факт: накануне его прихода в правительство на совещаниях у Олега Лобова (был тогда такой вице-премьер) всерьез обсуждался вопрос заготовки осиновой коры в качестве продовольственного ресурса. Вот уровень мышления предшественников Гайдара и масштабы хаоса, в котором находилась тогда экономика России! Если бы не гайдаровские реформы, страну ждала бы неминуемая социально-экономическая катастрофа.

— Глупо, наверное, спрашивать, какую сторону баррикад вы выбрали в октябре 1993 года. Но насколько трудным был для вас этот выбор?

— Не могу сказать, что я с большим энтузиазмом поддержал действия Ельцина. Это была рискованная, авантюрная политика, подрывающая легитимность всей политической системы. Но симпатизировать Хасбулатову и Руцкому и тем людям, которых они сплотили вокруг себя, тоже считал невозможным. Я слишком хорошо знал эту среду. Это люди, устремленные в прошлое, у которых не было никаких конструктивных идей. Ночь накануне штурма Белого дома я провел на Новом Арбате, в здании, где собралась значительная часть депутатов, не согласных с позицией руководства Верховного Совета. С верхних этажей было хорошо видно, что происходит в окрестностях Белого дома. Помню, как в 4—5 часов утра мимо нас проехала колонна бронетехники. Потом началась стрельба... Конечно, все это оставило очень тяжелый осадок.

— Что было после Верховного Совета?

— Я баллотировался в Госдуму — не прошел. Потом попытался избраться в петербургский ЗакС. Набрал большинство голосов в своем округе, но подвела явка: выборы были признаны несостоявшимися. Наступил период личного кризиса. Я перепробовал довольно много разных занятий, пока в конце концов Джеффри Сакс не пригласил меня на работу в Институт экономического анализа. Два года работы в институте показали, что как эксперт я гораздо более успешен, чем как политический деятель, и это наложило отпечаток на мою дальнейшую карьеру. Когда я вернулся во власть, у меня совершенно не было страха выпасть из обоймы. Я дважды уходил из правительства по своей инициативе, возвращаясь к экспертной работе. Первое приглашение занять серьезную должность получил в 1995 году: мне предложили пост руководителя экспертного управления президента. Я отказался. Где-то через год последовало еще одно предложение, которое я тоже отклонил. А на следующее, в 1997 году, согласился: Чубайс, его тогда только что назначили первым вице-премьером, предложил мне стать первым замминистра труда и социального развития и начать реализовывать те реформы, которые я до этого разрабатывал как эксперт. Речь шла о комплексном обновлении всей социальной сферы, включая пенсионную систему и систему здравоохранения.

1 ... 14 15 16 17 18 19 20 21 22 ... 30
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Итоги № 18 (2013) - Итоги Итоги торрент бесплатно.
Комментарии