И слово это было - Россия.. «Спаси меня... Соловецким монастырем» - Петр Петрович Татауров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но Бирон был коварен и убедил Анну в необходимости принятия жестких мер. 31 мая 1740 года Мусин-Пушкин был арестован. Арестовали и сподвижников по борьбе с немецким засильем Волынского, Хрущева, Еропкина и публично казнили их 27 июня. Мусин-Пушкин не был подвергнут публично!! экзекуции и позору, ему был предъявлен приговор: «…обрежут… конец языка и заключат на всю жизнь в монастырь». Более мягкий приговор дипломатическая молва связывала с родством сановного графа с фамилией Романовых, ибо ходили упорные слухи, что Платон Мусин-Пушкин был сыном побочного сына (внуком) царя Алексея Михайловича.
В камере у сенатора «урезали» язык, но говорил он потом довольно отчетливо. А вскоре был отправлен в Соловки, в тот самый монастырь, в который по иронии судьбы он сделал ранее богатый вклад — 300 рублей. Он был помещен в жуткий каменный мешок Головленковой башни монастыря, ибо стражники имели предписание содержать его в «наикрепчайшей тюрьме под караулом, а пищу давать ему обыкновенную против монахов» (такую же как и монахам).
Имущество состоятельного графа было разграблено. Имения его присвоили себе Миних, Манштейн, Густав Бирон (брат самодержца). Семье узника была оставлена только их личная собственность. Грабеж немцами богатства Мусина-Пушкина был настолько тщательным, что молодой подпоручик Вындомский был послан в Соловки допросить больного подагрой старика именно о его пожитках и векселях.
Спасли графа династические перемены. 17 октября 1740 года скончалась Анна Иоанновна. Через десять дней, вероятно, опасаясь влияния могущественного аристократа, он был освобожден из заключения и отправлен на жительство в деревню жены в Симбирский уезд. В конце следующего 1741 года наконец взошла на престол глава «русской партии» — дочь Петра Елизавета, — и полностью реабилитированный Мусин-Пушкин появился в Москве, Петербурге и начал хлопотать о возвращении разграбленного имущества.
Мы столь подробно рассказали об этом влиятельном аристократе не только потому, что он прошел зловещие соловецкие застенки, но еще и по той причине, что являлся он прадедом Наталии Николаевны Гончаровой — будущей жены поэта. Дочь Мусина-Пушкина Надежда Платоновна была замужем за Афанасием Николаевичем Гончаровым и была она матерью отца Наталии — Николая Афанасьевича, а ей самой — бабушкой{12}.
Все это Пушкину предстоит узнать, когда Наталия Николаевна станет его женой, а пока он в заснеженном Тригорском коротает дни в играх с молодежью и в долгих беседах с мудрой Прасковьей Александровной.
Но вернемся к холмогорской трагедии семьи Ивана VI. Вындомские жили на Севере очень долго. Через двадцать лет Елизавету на престоле сменила Екатерина II. А царские узники, одни — состарившись, а другие — возмужав, все в той же секретности жили в Холмогорах. А с ними и значительная охранная команда, которую возглавлял Вындомский. Императрицы, опасаясь обратного переворота, держали семью Ивана VI в полной изоляции даже от местного населения. Обитала она в строго охраняемом помещении, окруженном высоким забором. В северном заточений Анна Леопольдовна родила еще троих детей: дочь Елизавету и сыновей Петра и Алексея и во время последних родов, в 1746 году, умерла. Иван на шестнадцатом году жизни, в 1756 году, был отделен от семьи и, как опасный претендент на престол, перевезен из Холмогор в Шлиссельбургскую крепость. Однако именно здесь и была сделана в 1764 году, уже при Екатерине II, неудачная попытка освободить его и восстановить на престоле. Эта попытка стоила ему жизни, ибо стражники, исполняя строжайшую инструкцию, убили его. Ему шел 25-й год, из которых 23 он провел в заключении.
Холмогорские узники долго не знали о гибели сына и брата. А Екатерина II после смерти этого претендента на престол указала Вындомскому, к тому времени уже полковнику: «Остававшихся арестантов содержать по-прежнему, еще и строже и с прибавкою караула…»{13}
После воцарения на престоле Екатерины II отец семейства Антон-Ульрих обращается к ней с просьбой отпустить семью за границу и клянется в верности ее величеству до конца дней своих. Ответа не последовало. В 1776 году, на 35-м году заключения Антон-Ульрих умирает в Холмогорах. И только в 1780 году Екатерина решилась отпустить семью за границу. Наступает последний акт драмы. В белую ночь с 26 на 27 июня специальное судно под купеческим флагом отправляется из Холмогор, минуя Архангельск. Тайна столь велика, что даже архангельский губернатор не ведает, куда ведут его подопечных. А везут их, по договоренности Екатерины II с королевой Дании и Норвегии Юлией-Марией (родной сестрой Антона-Ульриха) в маленький датский городок Герсенес, где они и завершили свою жизнь. Последней в 1802 году скончалась шестидесятидвухлетняя принцесса Екатерина. Такова печальная история этой семьи{14}.
И очень долго рядом с ними в Холмогорах жили Вындомские. Сын М. Д. Вындомского Александр уже в 1759 году в чине сержанта помогал отцу в этой тайной службе, видел узников, общался с ними. Мы не знаем точно, в каком году Вындомские оставили службу на Севере, но произошло это уже при Екатерине II, ибо именно она отблагодарила старшего Вындомского за долгую и весьма ответственную службу званием генерал-майора и селением Тригорское, где в описываемое нами время гостил А. С. Пушкин и слушал хозяйку этого имения.
Полковник А. М. Вындомский умер 12 февраля 1813 года, когда его дочери Прасковье Александровне было уже за 30 лет, и она многое знала об отце, и о жизни в Холмогорах, и о поездке деда в 1740 году на Соловки{15}.
Эти исторические сведения среди других, наверное, были темой бесед Прасковьи Александровны и Пушкина, однако нигде в пушкинских текстах мы не находим упоминаний о том, что Осипова посвящала поэта в фамильные предания. Впрочем, это и понятно. Пушкин соблюдал осторожность, чтобы не навлечь неприятностей на друзей, причастных к государственной тайне. Лишь один раз поэт «оговорился», упомянув холмогорских
