Борьба за влияние в Персии. Дипломатическое противостояние России и Англии - Фируз Казем-Заде

Лобанов занял следующую позицию: очерчивание северной границы Персии является делом исключительно Персии и России. Лорд Хартингтон, статс-секретарь по делам Индии, отверг такую точку зрения и подчеркнул опасность, которая возникнет в случае, если Россия достигнет афганских границ. Хартингтон хотел, чтобы русские заключили официальное соглашение с Персией и Англией, признавая владычество шаха над Мервом и таким образом «вводя сравнительно цивилизованное Государство между территориями Царя и наших собственных нецивилизованных союзников и вассалов на северо-западной границе Индии».

Министерство по делам Индии было так вовлечено в решение вопроса о персидской границе, что лорд Хартингтон даже присутствовал на переговорах между Гренвиллем и Лобановым в марте 1882 г. Хартингтон предложил Лобанову, чтобы Англия и Россия признали «бесспорное право» шаха на территорию между Баба-Дормез и Сераксом и поддержали Персию в установлении ее власти над племенами текке в той области. Лобанов ответил, что Персия была не способна управлять текке на более обширных землях и она также не сможет управлять ими в Мерве.

Россия никогда не вмешивалась в договоренности между Англией и Афганистаном. Со своей стороны, она ожидала, что ей будет предоставлена свобода «предпринимать любые действия в отношении государств в пределах сферы ее влияния, которые могли бы потребоваться в целях безопасности». Гренвилль сказал, что из слов Лобанова можно сделать вывод, что Россия считает себя вправе наступать на Серакс. Лобанов не предложил никакого объяснения. Переговоры кончились ничем.

В период 1882–1883 гг. в Центральной Азии возобладало тревожное затишье. Персия совершенно отказалась от подтверждения своего владычества над Мервом; мирза Саид-хан сказал Рональду Томсону, что необходимо было слишком большое войско, чтобы покорить текке и ввести армию на их земли.

Иранцы не были готовы предпринять подобное усилие, которое, учитывая планы России в этом регионе, было обречено на поражение.

Даже дипломатические беседы стали более мягкими. Соперничающие игроки в большой игре казались уставшими.

Очевидное спокойствие вводило в заблуждение. Русские власти, вынашивая свои далеко идущие планы, преуспели в создании пророссийской партии среди старейшин Мерва, получивших за свою службу подарки и медали. Русские представители проявили необычайный такт в обращении с жителями Мерва. Попытка привлечь руководство туркмен на свою сторону заставила царскую команду демонстрировать терпимость даже к врагам России.

Про– и антирусские группировки были заняты ожесточенными мелкими ссорами, но ни у кого из них не хватало решительности на следующий этап борьбы, которая могла закончиться только поражением и, возможно, новой резней.

Туркмены предпочитали чаще устраивать грабительские набеги на персидские деревни в Хорасане, чем сталкиваться с русскими. Чиновники в Тегеране верили, что рейды, спровоцированные Махдумом Кули-ханом и другими приверженцами русских в Мерве, совершались, чтобы персы отказались от своих требований даже на такие земли, как Серакс. Однако агент англичан в Мешхеде и его корреспондент в Мерве не имели оснований предполагать, что так и было.

13 января 1884 г. пророссийски настроенные старейшины, возобладавшие в Мерве при помощи русских агентов, адресовали царю прошение о принятии в империю[4].

Заранее было решено, что прошение будет принято в Санкт-Петербурге.

Хотя Александр II был убит в марте 1881 г., а преданный ему военный министр Д.А. Милютин, главный архитектор политики расширения России, был отправлен в отставку новым царем, основная политика правительства в отношении Центральной Азии не изменилась. У нового военного министра, генерала Петра Семеновича Ванновского, были отряды, готовые занять Мерв. Гирс, сомневавшийся, что пророссийская партия будет способна предотвратить сопротивление антироссийских элементов, рекомендовал проявить осторожность. Нужно было избежать кровопролития. Если сопротивление будет нарастать, следовало отложить действия отряда и вначале применить «моральное давление».

14 февраля в Санкт-Петербурге было официально объявлено, что генерал А. Комаров, начальник Закаспийской области, доложил царю об официальном подчинении Мерва. Двадцать четыре представителя четырех туркменских племен дали клятву верности в Ашхабаде. «Ханы и представители признали, – докладывал Комаров, – что племена текке решились на этот шаг, потому что осознали свою неспособность управлять собой, и убеждены, что лишь только могущественное Правительство Вашего Величества способно к установлению порядка и процветания в Мерве».

На следующий день Гирс небрежно объяснил британскому послу, сэру Эдварду Торнтону, что император решил благосклонно принять преданность, предложенную ему туркменами Мерва.

Момент для аннексии Мерва был выбран удачно. В Англии были у власти либералы, и русские полагались на Гладстона и его коллег, которые не выходили за пределы обычных и слабых протестов, когда оказывались поставлены перед свершившимся фактом. Международное положение России было сильным, тогда как Англия находилась в изоляции.

Восстановление отношений, которое произошло между Санкт-Петербургом и Берлином в марте 1884 г. для возрождения союза трех императоров, служило устойчивому положению России на Западе.

Кроме того, Англия была в глубокой скорби по Судану. В ноябре 1883 г. египетские войска под командованием генерала Хикса были разбиты наголову взбунтовавшимися отрядами самозваного махди Мухаммед Ахмада. Остальные египетские подразделения под командованием англичан были разгромлены в течение нескольких месяцев. Вскоре был осажден Хартум. Было ясно, что египтяне будут не в состоянии покончить с махди; но Англия не сможет повторно завоевывать Судан и одновременно оказывать сильное сопротивление России в Центральной Азии. Англичане хорошо знали, что египетское-суданское несчастье было поддержкой русским.

В ответ на ноту Торнтона от 12 марта, воплотившую недовольство Гренвилля, Гирс заявил, что Россия не принимала на себя никаких ограничивающих обязательств в Центральной Азии, но сохраняла за собой полную свободу действий, за исключением северо-восточных границ Афганистана. Оккупация Мерва русскими имела своей целью умиротворение степи в интересах и России и Персии. Гирс не хотел обсуждать возможные будущие действия России в Азии. Британские истолкования прежних уверений со стороны России вынудили ее «быть очень осмотрительной» в этом смысле.

Хотя Гирс не касался Судана, мысль, что действия русских были искусно приурочены к британскому поражению, осенила многих. Чтобы снять подозрения в вероломстве, барон Артур Павлович Морренгейм, преемник Лобанова в русском посольстве в Лондоне, утверждал, что упрек Гренвилля был незаслужен. Русские обязательно заранее проинформировали бы англичан, если могли бы предвидеть просьбу жителей Мерва о предоставлении русского гражданства. Они приложили бы усилия, чтобы избежать принятия решения в тот момент, когда правительство ее величества было обеспокоено делами в Судане.

В парламенте оппозиция порицала отсутствие решимости со стороны правительства. Лорд Литтон саркастически заметил, что, если либералы создадут два новых отделения в иностранном и военном министерствах, предназначенных для подготовки мер, которые будут приняты слишком поздно, они станут самыми деятельными на Даунинг-стрит. Барон Морренгейм старался подыграть либералам, объявляя, «что, если бы у власти было любое другое правительство, а не правительство Гладстона, русское правительство официально отказалось бы обсуждать данный вопрос».

Отказавшись от своих претензий на Мерв, иранцы держались в стороне от этой проблемы. Но они были неприятно удивлены, когда увидели русские отряды, продвигающиеся к правому берегу реки Теджен и деревне Старый Серакс. Там иранцы, не подвергаясь набегам туркмен, выращивали зерновые культуры и установили свою власть над маленькими группами племен текке и салоров.

Мысль о потере этих недавно освоенных земель причиняла боль Насреддин-шаху.

В начале мая 1884 г. в России распространился слух о том, что Персия уступила Серакс. Он, вероятно, возник после посещения начальником Закаспийской области генералом А.В. Комаровым Старого Серакса на правом берегу Теджена. Как обычно, британский посол в Санкт-Петербурге немедленно запросил Министерство иностранных дел о намерениях России и получил заверения, что Серакс на западной стороне Теджена, где расположен персидский гарнизон и куда позже правительство Персии направило батальон, принадлежал и будет принадлежать Персии. Что касается Серакса на восточной стороне Теджена, там нет ничего, кроме нескольких глинобитных жилищ, населенных туркменами. Гирс добавил, что именно туда недавно добрался генерал Комаров, чтобы уладить споры, возникшие по поводу водоснабжения.