Дыхание скандала - Элизабет Эссекс

— Ну, что у нас здесь? Привет.

Треугольник света, проникавшего в приоткрытую дверь, высветил лорда Олдриджа.

Антигона не смогла удержаться и нырнула назад, прочь от света, хоть и побранила себя за это. Это шанс. Шанс показать ему, что она на самом деле настоящий сорванец, неисправимая девчонка, как назвала ее миссис Стаббс-Хей. Доказать, что она безрассудная, бесшабашная и совершенно не подходит для того, чтобы стать леди Олдридж.

Но одно дело — принять решение переступить черту, и совсем другое — действительно сделать это.

Антигона подвинула тяжелое ведро. Сейчас она откроет себя. Она ему скажет…

— Вижу, тебе нравится моя лошадь.

Его лошадь? Негодование словно кислотой обожгло горло, но Антигона сдержала нрав и понизила голос, казалось, до самых подметок своих сапог.

— Сэр?

Олдридж сделал шаг-другой к стойлу Резвушки, что казалось для него совершенно нехарактерным, Антигона никогда не видела, чтобы он совершал бесцельные прогулки. Он всегда шагал решительно и целеустремленно. Наверное, он пьян.

— Она красавица, правда? — В его голосе не было раздражения и досады, с какими он разговаривал через дверь библиотеки. Его тон был добрым, почти льстивым. Словно лорд Олдридж втайне радуется. Словно он счастлив.

Он точно пьян.

— Да, сэр. — Антигона ответила, поскольку ответ казался необходимым. Но она тщательно соблюдала дистанцию.

— Мм… — Лорд Олдридж даже говорил как пьяный. Наверное, расслабился, всю ночь потягивая бренди. Но прекрасный коньяк ему не достался. — Я впутался в большую неприятность, чтобы заполучить эту кобылу. У меня на нее большие надежды.

Черт! Этот откровенный, собственнический тон остановил Антигону. И ужаснул. Она покрылась холодной испариной, словно шла сквозь густой туман.

— Что вы имеете в виду?

Ей не следовало спрашивать. Или нужно было потрудиться замаскировать и голос, и яростное возмущение, потому что лорд Олдридж повернулся к ней и вгляделся в темноту, пытаясь рассмотреть.

— Как тебя зовут, приятель? Я тебя раньше тут не видел.

— Я с почтовой станции. — Антигона выпалила первое пришедшее на ум подходящее объяснение и украдкой двинулась к двери.

— Хорошая работа? — Олдридж потянулся погладить кобылу, но Резвушка, столь же застенчивая с чужаками, как и Кассандра, уклонилась от его ласки и отступила.

Эта инстинктивная демонстрация неповиновения и безразличия к воле лорда Олдриджа придала Антигоне сил, Резвушка ее лошадь, и подходит только к ее руке, только к ней одной.

Но лорд Олдридж, как всегда, истолковал ее молчание в свою пользу.

— Ты, похоже, сильный парень. Я могу дать тебе работу. Собираюсь выставить эту кобылу на скачки и получить от нее потомство. Я положил глаз на одного жеребца, хочу приобрести его, он ей очень подойдет. — Отвернувшись от кобылы, Олдридж снова посмотрел на Антигону и медленно шагнул к ней. — Ты хотел бы работать в конюшне? Я всегда ищу добрых парней для Торнхилл-Холла.

Вот почему он хотел жениться на ней. Это не имело никакого отношения к ней как к личности, как к жене или матери наследника, которого, как считалось, он хочет иметь. Он сделал ей предложение только потому, что думал получить таким способом кобылу.

— Нет, сэр. Мне нужно идти. — Антигона сделала еще шаг к выходу, хотя ей ужасно не хотелось оставлять свою кобылу с этим жадным человеком. — Меня ждет работа. — Оставив всякое притворство, Антигона пошла прочь так быстро, как только несли ноги, пока не уперлась плечом в дверь и не толкнула ее.

— Помни, что я сказал. Приходи в Торнхилл. Когда захочешь. Я буду ждать.

Антигона промчалась по мощенному булыжником двору и выскочила за ворота, будто за ней по пятам гнался дьявол. Она бежала так, что легкие жгло огнем. Когда она обогнула дом сзади, ей пришлось прислониться к надежной каменной стене, чтобы перевести дух и глотнуть прохладного ночного воздуха.

Он хочет ее кобылу. Он хочет забрать Резвушку на племя, использовать ее, невзирая на то, чего хочет Антигона, что она думает, советует. Он действует так, словно Резвушка уже принадлежит ему, будто Антигона просто вручила ему лошадь и позволила делать все, что он пожелает.

И, если Антигона выйдет за него, у него будет полное право так поступать.

Но она не собирается выходить за него. Потому что он смотрит на нее так же, как на Резвушку — как на племенную кобылу, не считаясь с тем, что Антигона думает и чего хочет. Обе они окажутся в его распоряжении, и он будет волен поступать с ними в свое удовольствие. Демонстрировать своим друзьям или какому-нибудь мальчишке на конюшне. Чтобы произвести впечатление своими приобретениями.

Если раньше Антигона была в холодной испарине, то теперь чувствовала себя просто больной. Она нагнулась, уперлась руками в колени, стараясь вдыхать медленно и долго. Стараясь прогнать дурноту, которая подкатывала к горлу при мысли, что высохшие руки лорда Олдриджа коснутся ее или Резвушки.

Резвушка не будет страдать от этого. И она тоже.

Но нужно терпеть фальшивую помолвку, пока Касси или мама — помоги им Господь! — не найдут кого-то, кто поможет им сохранить крышу над головой. Лорду Олдриджу лучше было бы обручиться с мамой. Она по крайней мере его обожает.

Стук колес заставил ее повернуть голову. Красивая карета с гербом, запряженная четверкой отлично подобранных серых лошадей, выехала из ворот конюшенного двора, проехала по круглой подъездной аллее, усыпанной гравием, и остановилась перед домом. Засверкали огни, это лакеи вышли с фонарями осветить путь.

Словно смотря пьесу, которую выдумала в своих фантазиях, Антигона увидела, как красивый молодой джентльмен, тот, что первым танцевал с Касси, виконт Джеффри, помог пожилой даме, должно быть, матери, сесть в экипаж.

Антигона двинулась ближе к кованым воротам конюшенного двора и увидела, как элегантная красивая девушка, вероятно, сестра виконта, легким шагом последовала за матерью. Семья в сборе, все улыбаются друг другу.

А потом появился он, во весь рост шагнув в парадную дверь. У Антигоны затрепетало сердце. Даже с такого расстояния безошибочно ясно, что это Уилл Джеллико. Он небрежно придерживал локтем шляпу. Факелы в руках лакеев бросали золотые блики на его светлые волосы, делая Уилла еще красивее, если такое вообще возможно.

Конечно. Уилл Джеллико — брат Джеймса, виконта Джеффри и сын графа Сандерсона. Как она не сообразила? Она читала его имя в «Морской хронике». Папа говорил, что этот мальчик, как он называл Джеллико, из соседних мест. Но она была слишком увлечена и очарована обретением нового друга, чтобы думать о чем-то еще.