Размышления русского боксера в токийской академии Тамагава 5 (СИ) - Афанасьев Семён

— Не чёрт, — не согласился товарищ. — Во-первых, эта свинья меня оскорбила так, что я спускать не собираюсь. За закрытыми дверями, кулуарно — но в моём собственном доме и при старших.

— Да, он тебе здорово врезал, — неуместно захихикал толстяк. — Насчет…

— ЗАТКНИСЬ! — прошипел Шо, непроизвольно оглядываясь по сторонам.

Они заняли стол для специальных клиентов в середине зала, в геометрическом центре между секторами. Сразу же активированная защита персонального места владельца заведения надежно блокировала любой интерес со стороны.

Сёгун заржал ещё больше.

— Я тебе сейчас помогу, — мстительно заявил товарищ. — Справиться с эмоциями. Ответь на мой вопрос! Почему ты, как пацан, полез на него? Драться?! Вместо того чтобы хлопнуть дверью здесь — а завтра разобраться уже возможностями организации? Это мы теперь ничего не можем сделать! — Шо старательно выделил слово «теперь». — Когда его папаша с управляющей компанией, вон, чаи гоняет!

От владельца заведения не укрылись действия пары официантов, которые сейчас прямо с бара направлялись с чайниками в руках в весьма определённое помещение.

— Блядь. Один-один, — вдохнул Ито. — Но всё равно отвечу. Подло это как-то.

— Ты о чём?!

— Ну чего ты не понимаешь? Рейко меня никогда не любила. Да она и не скрывала этого, если честно… Такие отношения всегда кончаются одинаково, я знаю. По опыту, — бывший сумоист грустно похлопал себя по колыхнувшемуся животу. — То, что она время от времени раздвигает ноги по велению души, я и раньше знал… Сейчас ей этот белобрысый блондин просто под руку попался. Пацан малолетний, на неё, естественно, возбудился. Я бы в его годы, на его месте, ради такой тёлки… Скажем, бился бы до последнего. С кем угодно. Даже с нынешним собой, невзирая на разницу в иерархии, — здоровяк грустно ухмыльнулся. — Когда он меня достал своими подъёбками за столом, выстёгиваясь перед ней — это одно. Я ему честно по рогам засветить и хотел. Тем более что в первый раз он со мной вообще справился… Но вот так, как ты говоришь — отсюда молча свинтить, а потом его всей гуми загонять… Недостойно это как-то, понимаешь?

— Ты сейчас серьёзно?! Это всё?!

— Вполне, — легко пожал плечами Ито. — Я, кстати, его очень хорошо понял. Просто при всех с тобой спорить не стал.

— Когда…?

— Угу. Пьяная драка, ещё и из-за бабы — это никак не повод. Для серьезной конфронтации с утра, ещё и силами организации… Блин! Ну вот проиграл ты в финале, допустим! Попал на деньги, которые на себя поставил! Ты будешь за это ёкодзуне в подворотне ноги ломать?! Потом, через неделю как-нибудь?

— Конечно. — Шо спокойно смотрел на друга. — Конечно буду. И этим белобрысым спортсменом займусь лично. Если ты такой всепрощающий.

— Я не участвую, — Сёгун тоскливо посмотрел через весь зал на другой стол, из-за которого сейчас вставала Рейко.

Вместе с ней была ещё пара баб и тот самый белобрысый пацан.

— А я справлюсь и без тебя. Раз ты решил себя в жертву принести — и картинно напиваешься. — Шо крайне непоследовательно налил в собственную рюмку столько же сакэ, сколько и товарищ.

После чего опрокинул её в рот.

— Я за ним только понаблюдаю издалека и информацию соберу, — добавил владелец заведения. — А уж потом придумаю, как он за слова ответит…

Сё ничего не ответил и никак не прокомментировал: он тоскливо и молча провожал взглядом уходящую по проходу Рейко.

Глава 10 (пардон!)

— Зачёт засчитан, — говорит весело Вака и падает спиной вперёд в относительно низкое кресло.

Кажется, её абсолютно не беспокоит тот момент, что достаточно короткая юбка (весьма спорного фасона) поднимается значительно выше приличных пределов.

— О, ножки, — отстраненно замечает хозяйка дома, переступая через длинные вытянутые ноги менеджера по пиару.

— Можешь присесть на коленочки, — Коюме призывно хлопает себя гораздо выше коленей, обращаясь к модели, как к маленькому ребёнку.

— Чего надулся? — как-то слишком уж сосредоточенно интересуется Цубаса.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Не давая мне ответить, она решительно хватает меня за запястье и тут же добавляет:

— Колись!

— Да протрезвел — и многое теперь кажется совсем не таким уж завлекательным, — пожимаю плечами. — Чего-то вся эта чехарда начинает где-то напрягать.

— А ты сейчас о чём? — резко врезается в нашу беседу Вака со своего места. — Ты отработал на отлично. Я даже не скажу, это везение или расчёт — но вот тебе такая мелочь: твоему отцу даже играть не пришлось огорчения и разочарования в твой адрес. Я бы со своей должности сказала, что всё прошло как по маслу.

— И что? — равнодушно пожимаю плечами.

— Он сейчас имеет очень высокий шанс наметить сразу четыре выхода из последовательных проблем и кризисов, — простенько отвечает бывшая спортсменка. — Я о твоём родителе. Знаешь, поговорка есть? «Если много и кропотливо работать, богам надоест смотреть — и они сами тебе помогут». Сегодня для Организации всё сложилось так, что…

— Ему абсолютно неинтересно, как обстоят дела в организации, — задумчиво перебивает старшую Кимишима, поднимая мою руку в воздух.

Не только у меня проблемы субординацией и со старшими, похоже. Что странно, кстати: уж моя-то вторая половина в этой своей недо-армии должна была как-то приспособиться к иерархиям и дисциплине?

— Маса, чего ты дуешься? — Цубаса плюет на условности, тем более что нынешняя кампания этому только способствует.

Она садится мне на колени верхом и, сжав мои виски ладонями, заглядывает мне в глаза.

— Тебя обидел кто-то? — невпопад спрашивает Рейко, вернувшаяся с кухня с целым подносом непонятных напитков, уже разлитых в стаканы.

Мне абсолютно не хочется отвечать на этот вопрос, ещё и откровенно.

— Эй, взрослые женщины, а ну, помогайте! — распоряжается красноволосая через плечо. — Он что-то скрывает — вон, моя приложуха бесится… У него какой-то внутренний конфликт, на его почве — стресс, плюс последствия интоксикации! Так, на последнее можем наплевать…

— Что надо делать? — равнодушно спрашивает хозяйка дома, приземляясь на колени сбоку от нас.

Параллельно, она начинает разминать мою ладонь, вопросительно глядя при этом на Цубасу.

— Мне кажется, тут что-то более серьёзное, чем перепихон, — дальновидно и мудро предполагает Вака, даже не дергаясь из своего кресла.

Только протягивая руку за одним из многочисленных стаканов на подносе.

— Фу-у, Рейко, ты что, и сюда бухло притащила?! Опять?! — наша менеджер только что не подпрыгивает в своём кресле, транслируя неподдельное отвращение.

— Нет, — чуть удивленно оборачивается назад актриса. — Ровно половина подноса — вина, до красных стаканов. Вторая половина — сок!

— А-а-а… На вид, по цвету не отличается, — Коюме меняет стакан в своей руке и откидывается назад с полностью удовлетворенным видом. — У нашего малыша какие-то терзания с нравственностью! Так что ваш тесный тактильный контакт не поможет. Скорее всего.

— Да ты в пятьдесят раз умнее, чем стараешься казаться при первом знакомстве, — ворчу, чувствуя себя слегка уязвленным.

Коюме действительно очень умная. И актриса, не в обиду Рейко, не за деньги — а за качество актёрской игры.

Скажем, Станиславского убедила бы сто раз из ста.

Но я это просто не сразу понял.

— Дошло? — ухмыляется бывшая баскетболистка. Или волейболистка. — Давно? И это… А ведь я тебе с самого начала говорила: верь мне! Я не ошибаюсь с анализом! Ну или не настаиваю на нём и честно предупреждаю — если в нем возможны дырки.

— Все так говорят, — бормочу по инерции. — Ни разу не встречал, чтобы хоть какой чел заявил: «Сам я — серая посредственность, тормоз и не догоняю. Анализ мой можете не слушать — всё равно толку от того мизер».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Цубаса и Рейко задумчиво смотрят на нас, а Вака коротко похохатывает.

— Обычно все без исключения говорят, что именно они — истина в последней инстанции, — завершаю логическую конструкцию. — И призывают им безоговорочно внимать. Так что, на этапе этой декларации о твоей проницательности ты ничем не отличалась. От большинства.