Зона невозврата - Шон Блэк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А какие у вас планы в отношении Рипера? – спросил Лок Маркеса.
– Я вот что на этот счет скажу. Никогда не думал, что настанет день, когда я скажу хоть про одного из здешних сидельцев: слава богу, что я от него избавился. И тем не менее я вздохну с облегчением, когда спроважу его отсюда к чертовой матери в Сан-Франциско, и чем скорее, тем лучше. Пускай с ним там прокуратура барахтается, пока сил хватит. Сами просили, сами и возитесь.
– Может, теперь имело бы смысл внять нашему первоначальному совету: спрятать его где-нибудь в надежном месте? Скажем, в доме на отшибе?
– Так ведь он попытается дать деру, – скептически усмехнулся Маркес. – Это ж ясно как божий день.
– Как-то слишком уж вы в этом уверены.
– Я об этом подумал сразу, как только услышал, что Рипер запросился в общую зону. Разумеется, ваше присутствие его несколько стесняло, связывало руки. Потому-то, видно, он и подговорил «Нацистских бунтарей» столкнуть вас с вашим приятелем.
Лок призадумался. А что, и вправду… Нельзя исключать, что именно Рипер и стоял за указанием энбэшников напасть на Тая. Это позволяло избавиться разом от обоих соглядатаев, не проявив при этом открытой враждебности к Джалисии.
– Дайте мне знать, когда определитесь с переводом, – твердо сказал Райан, – и тогда я позабочусь, чтобы Рипер был доставлен к обвинителю в персональном порядке.
В шторку загородки заглянул надзиратель Уильямс.
– Господин начальник?
– Слушаю?
Увидев Лока без наручников (тот так и сидел в своей синей арестантской робе), Уильямс несколько растерялся.
– Не обращай внимания, – кивнул Маркес. – Говори в открытую.
– Кто-то только что устроил взрыв в федеральном суде Сан-Франциско.
Стабильными в загородке оставались разве что зеленые зубцы Тая на мониторе; Лок же буквально подскочил.
– И как тряхнуло? Ощутимо?
– Ощутимо – не то слово, – вздохнул Уильямс. – Одних убитых с полдюжины. Раненых вообще неизвестно сколько. Затем, вскоре, грохнуло еще и в Лос-Анджелесе.
– Авторы те же?
Уильямс пожал плечами – дескать, да кто ж его знает.
– Ответственность и за то и за другое взяли некие БАРСы: «Белое арийское сопротивление».
Маркес мрачно кивнул.
– Н-да. Видно, очень уж им не хочется, чтобы он свидетельствовал. А?
– Можно мне минутку наедине?.. – посмотрел на тюремного начальника Лок.
– Да почему минутку: можно и больше.
Маркес кивнул Уильямсу, и они оба удалились, оставив наконец Райана наедине с Таем. Лок, потянувшись, осторожно коснулся руки товарища:
– Тайрон, ты меня слышишь?
Левый глаз у Тая приоткрылся. Слабым движением он попытался сдвинуть на сторону кислородную маску, и Лок ему в этом помог.
– Ты можешь не касаться меня и всей этой хренотени? – страдальческим голосом выдавил Тай. – Не хватало еще, чтобы тебя не так поняли.
По Локу волной прошло облегчение. Во-первых, друг в сознании; во-вторых (и это еще более симптоматично), пытается вставлять шпильки, а значит, определенно идет на поправку.
– Ты здесь вообще за каким чертом?
– Радуюсь встрече с тобой, Тайрон.
– Я так понимаю, тебя еще до сих пор не ухайдакали?
– Отменная дедукция. Особенно при виде меня, сидящего здесь с целыми, непереломанными конечностями.
– Черт. Я-то рассчитывал получить общий гонорар за двоих, а теперь вот придется делиться. – Тай крякнул, приподнимаясь на локтях. – Подай-ка мне воды, брат.
Из графина на прикроватном столике Лок налил стакан и бережно поднес его к губам друга.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил он попутно.
– Как подстреленный, – ответил, отпадая от стакана, Тай.
Он попробовал пристроить под спину подушки, но зажмурился от боли.
– Может, кого-то позвать? – чутко вскинулся Лок.
– Лучше всего ту смазливую врачиху-азиаточку, – вкрадчиво понизил голос Тай. – У нас с ней взаимное влечение: я это чувствую по флюидам.
– Ба-а. Неужто все настолько фатально?
– Я, конечно, подстрелен, но ведь не в член же.
Лок скорчил сочувственную мину:
– Если что, то готов тебя здесь подменить. – И переходя на серьезный тон, сказал: – Ну ладно, Тай, я пошел. А ты тут лежи, будь умницей, паинькой – и, главное, поправляйся.
Тай помахал в ответ.
– Ты ведь даже не дал мне ориентировку по местности.
Заручившись обещанием друга воспринимать все новости стоически, Лок по максимуму загрузил его информацией, происшедшей со времени того побоища во дворе.
– Это хорошо, что Рипера вывозят на суд, – удовлетворенно сказал Тай. – Я этой шкуре не верю ни вот настолько. Даже по тюремным законам он гад конченый.
– Вопрос в том, какой породы…
– Думаю, это выяснится, когда он будет давать показания.
– Ну, мне пора, – поднялся наконец Лок.
Они с Таем стукнулись кулаками.
– Еще раз насчет того змея, – предупредил напоследок Тай. – Береги спину.
Глава 24
Джалисия с Коберном разместились в конференц-зале Апелляционного суда Девятого округа, в деловом центре Сан-Франциско. Неожиданно засвиристел телефон Мэнни Лопеса, маршала, ответственного за безопасность суда. Пока тот, не торопясь брать трубку, с недоуменным видом пожимал плечами, начал издавать звуки мобильник сидящего рядом агента ФБР Пита Бридлава. Задумчиво и комично полилась мелодия из «Крестного отца», под которую Бридлав сконфуженно поспешил нажать на кнопку связи.
Около минуты он сосредоточенно слушал, затем произнес всего одно слово:
– Когда?
Прикрывая трубку ладонью, он, не переставая слушать, вполголоса сообщил:
– Поступил звонок о бомбе, заложенной в федеральном суде Санта-Аны какими-то БАРСами. Расшифровывается как «Белое арийское сопротивление».
– У них есть кодовое слово? – задал вопрос Коберн.
– До сегодняшнего дня никто о них слыхом не слыхивал, – раздраженно бросил Бридлав.
Сидящая во главе стола Джалисия по спецсвязи прозвонилась в здание суда Санта-Аны – третьего в списке, предоставленном службой маршалов. Информация подтвердилась.
– Ну, так куда теперь?
– А суду ведь необязательно происходить именно в Калифорнии? – прочистив горло, спросил Коберн.
– Необязательно, – подтвердил проводящий слушания судья. – Главное, чтобы штат относился к Девятому округу. Какие мысли, агент Коберн?
– Мысли такие, что уже изначально само собой напрашивается: это одна и та же группировка, и действует она на территории Калифорнии. Которая как раз и является вотчиной «Арийского братства».
Бобби Гросс, настоявший на своем участии в обсуждении, ослабил галстук.
– Давайте не будем огульно перескакивать от причин к следствиям, – раздраженно предложил он, – кто виновен, а кто нет.
Было заметно, как у него на шее пульсирует жила.
– Ой, да бросьте вы, – досадливо отмахнулся Мэнни Лопес. – Кому еще нужно прекращение судебного процесса, причем настолько, что ради этого можно рвануть по меньшей мере два здания суда?
– Я не потерплю… – возвысился над столом Гросс.
– Вне зависимости от того, кто виноват, – сказал Коберн, поглаживая руками полировку стола, – думаю, все согласятся, что в Калифорнии сейчас откровенно опасно.
В ответ – солидарный рокот.
– Так какие соображения насчет места? – подалась вперед Джалисия.
– Думаю, отдаленность здесь только на пользу. Что-нибудь покомпактнее, чем Лос-Анджелес. Если там объявится кто-нибудь со стороны, запеленговать его будет куда как проще.
Фэбээровец – а по совместительству любитель гангстерской кинематографии – Бридлав кивнул:
– Я считаю, вполне уместно. Потому как в антураже мегаполиса люди слишком уж легко смешиваются.
– Тогда можно считать, что такое место у нас есть, – констатировал Коберн.
Через десять минут по ту сторону залива, в Окленде, Ченс услышала в трубке голос:
– Все разыгрывается так, как ты предсказывала.
Сердце у Ченс гулко забилось. О том, что случится после взрыва, она с уверенностью судила по собственному опыту. При сообщении о шестерых погибших ее отчего-то охватило уныние. Не от жалости (наверняка это были в основном черномазые или мексы), а от того, что не сбылась смутная надежда на полное прекращение процесса или хотя бы на сколь-либо длительную его задержку – на недели, а то и на месяцы. Вот ведь гадюка кровожадная, эта обвинительница Джалисия Джонс… Верна себе.
– Они переползают?
– Угу.
Где-то на заднем фоне послышался шум голосов. Ченс хотела было прервать связь, но человек на том конце сказал:
– Я сейчас. Не исчезай.
Было слышно, как ее собеседник с кем-то переговаривается, а затем снова берет трубку. Ченс улыбнулась от мысли: есть, есть своя лиса среди собак.