Бессмертное сердце - Эльбрус Мяус

Хоть никакого освещения не было, через некоторое время котел мягко замерцал зеленым светом, и послышался мужской голос, показавшийся Медее знакомым:

— Что с артефактом?

— Пока ничего, он хорошо охраняется, и проблем не было.

— Отлично, значит, от него никаких действий, — в голосе послышались нотки удовлетворения. Но почему этот голос казался ей знакомым? И где она могла его слышать? Память деликатно молчала, не давая никаких подсказок.

— Что будем делать, если он сделает ход? — спросил Тарелиал. Он стоял к лекарке спиной, прикрывая обзор, поэтому с кем говорил молодой человек, она не видела.

— Я пока не знаю, — прошелестел голос. — Пока мы будем просто наблюдать. Не хотелось бы прибегать к крайним мерам.

Тарелиал молча кивнул в знак согласия и, попрощавшись, вышел из домика. Девушка не спешила идти следом, считая, что это уже просто не требуется. Она стояла в углу, укрытая темнотой, и тяжело дышала. Армеди поняла, что узнала что-то, что не надо было. Что здесь вертится какая-то тайна, связанная с ее миром. С Сердцем Искусств, за которым ее отправили. Значит, опасения Рамайтона не были напрасны, и в этом Оплоте Волшебства, то есть Ламасторе, затевалось что-то важное. Но тогда почему отправили именно ее? Ведь имелось много армеди, которые сильнее, мудрее, старше и опытнее, чем она. Не потому ли, что здесь был он, Тарелиал? Значило ли это, что ее, действительно, простили, и слова о том, что ей позволено вернуться, — правда? Это вселяло небольшую надежду.

Внезапно воздух показался Медее разряженным, и, чувствуя, что не может дышать, она выбежала наружу. Стало темнее, тучи опустились совсем низко, дождь и туман объединились, образуя некую липкую неприятную смесь. Девушка побежала, не разбирая дороги, испытывая болезненные тошнотворные позывы. Тело, словно пронзенное током, ныло и дрожало. Сила, наполненная в этом месте, выгоняла ее обратно к замку.

Добравшись до комнаты, лекарка потеряла сознание прямо на полу.

Медея тихо выпустила воздух через нос. После вчерашних приключений она чувствовала себя побитой, несмотря на выпитую склянку с лекарственной настойкой. Она подумала, что в случае подобных повторений, ей придется покинуть Ламастор, чтобы пополнить запас трав и ингредиентов для эликсиров. Кто бы мог подумать, что в легендарном городе магов практически не изучается целительство? Конечно, кроме нее в замке был лекарь окончивший Академию в Астмерии, но этот нелюдимый и злобный, брюзжащий слюной, плотный мужчина чуть за сорок, с редкими пепельными волосами, неизвестно каким образом, попавший в Ламастор, не вызывал у девушки доверия. К тому же привыкшая полагаться только на себя и окончившая Академию четыреста лет назад, лекарка была уверена в своих знаниях.

Девушка невольно дернула плечами и обвела взглядом учеников. Наблюдать за ними было так увлекательно! Камилла сидела с хмурым и сосредоточенным лицом. На ней было то же платье с панталончиками, а на ногах красовались гольфы с оборками, что не очень вязалось с ее серьезным образом. Ее стол был завален книгами, на что никто не обращал внимания, а в мыслях читалось некое беспокойство. Веро, напротив, вела себя расслаблено и даже улыбалась, что было не совсем свойственно фиолетовоглазой красавице, поэтому улыбка выглядела несколько злобно. У Хемайтл была только одна тетрадь и всего одна книга с чернильницей и пером, но так как девушка сидела рядом с Лавар, количество принадлежностей не бросалось в глаза. Таким образом, подруги дополняли друг друга. Свирла расположилась на первом ряду, практически перед носом Захара. Вся собранная, аккуратная она умудрялась кокетничать и строить глазки. Это получалось у нее так изыскано, словно блондиночка где-то специально этому училась.

На задних партах, с ухмылками на лицах и презрением в глазах, сидели ребята из Ордена Огня. Когда-то этот Орден гремел на весь замок. Впервые упоминание о нем появилось около пятисот лет назад. История его создания была такой запутанной и непонятной, что правды никто уже не помнил, и, несмотря на множество разговоров, все это были недомолвки и слухи. Славился он тем, что все его члены плели интриги, шпионили за остальными учащимися и попадали в вечные приключения. Двести лет назад из-за некоего инцидента, который тщательно скрывали от огласки, Орден был распущен. Но теперь новые «герои» решили вернуть себе былую славу, хотя все равно, это уже был не тот Орден.

Четвертая группа Искусства Огня расположилась в Центральной Башне, где Захар рассказывал ребятам про разных магических существ, в том числе и про тех, которых Медея никогда не знала прежде. В небольшой аудитории, лишенной окон и ярко освещенной разноцветными цветочками-светильниками, было спокойно, но из-за монотонного повествования Главы Ламастора всех, даже самых крепких, клонило в сон.

— Кто же мне напомнит про элькрис? Об этом я рассказывал на лекции по мифологии, — спросил Захар неожиданно бодро и громко, что все тут же зашевелились, как разбуженные шмели. Камилла Лавар отложив перо, которым все время что-то записывала, подняла руку. — Вот вы, мисс! — сказал он, указывая на Медею.

— Элькрис, древний народ, который, согласно легендам, жил в Арии, Солнечной Стране. У них была нежная либо бледно-бирюзовая с переливами, либо лазурная кожа, острые черты лица, худощавое телосложение, иссиня-черные волосы и прекрасные черные глаза без зрачков, — рассказывала Медея. Для всех присутствующих, она говорила, о красивых и непонятных существах, которых почти никто не видел, сама же она ясно это представляла.

— Ну что ж, не дурно, не дурно, — ответил Захар. — Достаточно, присаживайтесь.

Девушка осторожно присела на место. В области груди подозрительно завозилось, а на глаза накатила мокрота, в горле встал комок. Не хватало ей еще расплакаться здесь! Она ведь так надеялась и верила, что старая обида зажила, что она справилась с собой, и больше не будет думать о прошлом.

Все оставшееся время армеди просидела, как в тумане. Ей тут же ответил голос Силы, ее накрыла волна грусти и боли, словно Ламастор страдал вместе с ней. Невольно ей вспомнилось первое появление в этом мире, когда она в одиночестве оказалась посреди людей в столице королевства Ран. Вернее, на его задворках возле Южных ворот. Столица была еще простым среднестатистическим городом, но уже живущим в предрассудках и ненависти к тем, кто хоть как-то казался ненормальным. Первые три месяца девушка не могла ничего вспомнить, в ее памяти был чистый лист, поэтому приходилось тратить много сил, чтобы выжить.