Эксперт № 27 (2014) - Эксперт Эксперт

В рамках, которые задает реиндустриализация, бесспорный приоритет для Минпромторга — производство средствпроизводства

— А есть отрасли, которые не являются приоритетными на перспективу в десять-пятнадцать лет? Где не нужно усиленное внимание государства?

— Конечно есть. Вот химическая промышленность и металлургия — они успешно развиваются, они давным-давно в глобальном бизнесе. Понятно, что там большое количество проблем, в решении которых мы участвуем. Но там действуют уже сформировавшиеся компании, представленные на мировом рынке. Поэтому я бы не стал говорить, что они сейчас должны быть в зоне особого государственного внимания.

Поддержка им все равно будет оказываться, но не с использованием прямых государственных вложений, а с помощью таких механизмов, как приоритезация спроса, обеспечение доступности капитала, увеличение горизонта планирования через внедрение контрактов жизненного цикла. Сколько я ни общаюсь с промышленниками, я вижу, что для них самое важное — это понятный, длинный спрос. И когда тебе гарантируют профиль спроса, то могут устанавливать дополнительные требования качества, закручивать гайки, говорить, что каждый год ты должен повышать точность, еще какие-то требования выставлять. Но очень важен именно срок контракта и объемы заказа.

— Сейчас в рамках гособоронзаказа большие средства вкладываются в модернизацию ОПК. Но все прописано до вполне определенного срока. Вот мы дожили до этого срока, все выпущено, армия вооружилась, промышленность модернизировали. А что будет с ОПК дальше? Чем обернется резкое снижение объема заказов?

— Мы с оборонкой постоянно говорим о том, что у вас есть время, чтобы переориентироваться, а у нас есть время, чтобы вовремя понять, способны ли люди, которые руководят ОПК, переориентироваться или их надо менять.

В ходе модернизации ОПК мы модернизируем промышленность и создаем новые мощности, а они должны обеспечить их загрузку, в том числе через диверсификацию своего производственного портфеля, ориентируясь на гражданский спрос. Я недавно в прессе прочитал, что Уралвагонзавод заключил договор, по-моему, с Armored Warfare, производителем компьютерных игр, по имитации танка Т-90 в игре. Понятно, что это история необычная, но знаковая. Она показывает, что ребята смотрят по сторонам и очень активно пытаются в новых точках приложения усилий найти себя. Это здорово. Они делают композиционный вагон-хоппер, они идут в гражданское транспортное машиностроение очень активно. Я с ними сталкиваюсь и в инжиниринге, и в композиционных материалах, и в редкоземах, и везде у них какая-то инициатива присутствует. То есть они настроены на расширение своего горизонта.

Некоторые представители оборонно-промышленного комплекса спрашивают меня, можно ли рассчитывать, что государство и после 2020 года будет им помогать и вкладывать средства в переналадку, в переориентацию. Я хочу им сказать: конечно же, так, как мы поддерживаем ОПК сейчас, мы поддерживать конверсионный тренд не будем. Мы обеспечили предприятиям ОПК серьезную материально-техническую базу, которая дает им сильные конкурентные преимущества по отношению к другим участника рынка. И если их менеджмент даже при наличии такого конкурентного преимущества не сможет стать игроком, значит, они просто не способны руководить. У Минпромторга есть время присмотреться. И здесь важно не проспать. Потому что если действительно в 2020 году выяснится, что люди не перенастроились, то в один момент это уже нельзя будет сделать.

— Появятся ли еще какие-то инструменты промполитики в отношении оборонных предприятий, чтобы помогать, советовать, консультировать? Ведь самим предприятиям сориентироваться во всех глобальных трендах трудно, это скорее задача министерства — начертить основные тренды. А дальше провести аудит этих предприятий, их технологических возможностей и увидеть, в какую сторону они могут двигаться. Это, естественно, должно делать и само предприятие, но с помощью каких-то аналитических и консалтинговых структур, связанных с министерством. Вот вы сказали «робототехника». Но как предприятию, которое какие-то ракеты делает, двинуться к робототехнике?

— Попытка чиновников министерства решить за них, куда им двинуться, и бесполезна, и неправильна по сути, мы явно будем менее эффективны, чем менеджеры на месте, технологи, маркетологи, в конце концов. Да, мы будем делать технологический аудит, чтобы анализировать проекты, которые мы финансируем на предмет оптимальности затрат, оптимальности технологических линий, чтобы они были более универсальными и гибкими. Чтобы они не были заточены исключительно на производство конкретного какого-то изделия военной техники.

Но думать за них, какой продукт произвести, я считаю, неправильно. И указывать, что вы будете производить насосы для «Роснефти», а вы будете качалки, а вы будете у них покупать, невозможно. Поэтому наша задача в чем? В том, чтобы ориентировать спрос больших потребителей внутри страны. Возникнет рынок, а они должны его увидеть.

И оборонные предприятия могут использовать все те инструменты, которые мы сейчас предлагаем гражданке, например стать учредителем компании, реализующей комплексный инвестиционный проект, и получить поддержку от нас по этому проекту. Компании ОПК также могут использовать все механизмы, на которые мы сейчас ориентируем гражданские отрасли в части поддержки спроса.

— А какая поддержка предусмотрена для комплексных инвестиционных проектов?

— Согласно постановлению правительства № 3*, мы субсидируем до 90 процентов ставки рефинансирования по таким проектам. Мы принимаем соответствующее решение до получения кредита. Раньше этого не было никогда. Раньше всегда в силу сложившейся бюджетной практики для получения соответствующих бюджетных ассигнований требовался уже заключенный договор кредита.

А теперь мы говорим: если у тебя проект не летает без субсидий и ты даже в банк не идешь без субсидии, ты можешь прийти сначала к нам и мы готовы, если банк тебе даст кредит, субсидировать процентную ставку. И ты уже с этим решением идешь в банк, получаешь решение кредитного комитета, и возвращаешься к нам уже с решением, и получаешь субсидию. Нам здесь нравится то, что этот инструмент впервые носит стимулирующий характер. Оппоненты могут сказать, что инвестор, может быть, и так получил бы кредит и начал бы проект и без нашей поддержки. Может быть. Но совершенно точно есть какая-то часть бизнеса, которая без нас не пошла бы в банк, и проект бы просто не начался. А за счет нашего инструмента появился проект, появился завод, появилось производство. В том же постановлении прямо прописано, что оно относится к инвестиционным проектам от 150 миллионов до двух миллиардов рублей. Это четкий ориентир на средний бизнес.

— Предусмотрены ли какие-то инструменты для улучшения взаимодействия среднего и крупного бизнеса? Например, идет большой гособоронзаказ, который выполняет тот или иной государственный холдинг. При этом известно, что по некоторым, особенно инновационным, высокотехнологичным, направлениям есть интересные средние компании. Холдинг мог бы вовлечь в выполнение гособоронзаказа эти средние компании, и тогда они тоже стали бы лучше расти. Но сплошь и рядом этого не происходит. Крупная компания ВПК, получив контракт, старается в лучшем случае это среднее или малое предприятие поглотить, а нормального партнерства не возникает.

— Мы активно поддерживаем расширение аутсорсинга государственными компаниями и, более того, сейчас выходим с инициативой установления показателей по увеличению объема аутсорсинговых компаний для оценки качества работы менеджмента. И работаем над утверждением соответствующих программ увеличения аутсорсинга, то есть, другими словами, доли комплектующих, приобретаемых и производимых компаниями, не входящими в холдинги. И будем стремиться к тому, чтобы эта доля расширялась многократно.

Мне кажется, нужно всем дать ориентир на целевой показатель. Допустим, в случае с импортозамещением я считаю, что это 80 процентов к 2020 году. В части аутсорсинга, допустим, 50 процентов к какому-то времени. Сориентировавшись на этот процент, компании должны сформировать план постепенного его достижения. А все органы исполнительной власти при формировании перечня основных показателей для топ-менеджмента должны сфокусироваться на каких-то самых главных. И я думаю, что эти два, о которых идет речь, с учетом текущей ситуации становятся приоритетными.

— В чем, по вашему мнению, основная проблема при реализации планов правительства?

— Недоступность капитала. Вот только что перед вами я проводил совещание с коллегами из МСП-банка. Они мне говорят, что у них есть пример в Приморье, когда процентная ставка составляет, вы не поверите, 80 процентов. А вообще, обычное явление ставка выше 20 процентов, если говорить про региональные проекты. Хотя, когда мы на уровне серьезного банковского сообщества все это обсуждаем, они это отрицают, они говорят: нет, у нас 11 процентов средняя ставка. И на сайте ЦБ именно 11 процентов. Но даже если мы возьмем 11 процентов и попробуем привести эту ставку к реальной ставке, сравнить ее со ставками за рубежом, то мы абсолютно неконкурентоспособны.