Вихрь с окраин Империи - Роберт Фреза

– Несмотря на мои несуществующие рекомендации, – закончил за него Санмартин.

Клаассен невесело усмехнулся.

– Помню выражение его лица, когда ты сказал, что не собираешься принимать жалованье.

– А я помню первые лекции профессора Сан-мартина, – улыбнулась Мария Вилджунс. – Ваша одежда едва на вас налезала. И где только вы ее взяли?

– Позаимствовал, – ответил Санмартин. – Через десять минут после начала лекции до студентов дошло, что я всерьез ожидаю от них устных ответов по-английски и усердных практических занятий. В первый же перерыв половина из них побежала в канцелярию менять курс.

Вилджунс покосилась на своих товарищей.

– Мы трое остались.

– И с тех пор отлично поработали, – галантно продолжил Клаассен. – Рауль показывал мне ваш диплом «Генетический анализ формирования видов амфитилий Драконовых гор». Признаюсь, я не понял ни слова.

– Почему бы тебе не изложить хеэру Клаассену смысл твоей работы без специальных терминов, Мария? Это займет всего десять минут. – Санмартин, всегда дремавший на скучных лекциях и ожидавший того же от всех нормальных людей, научил своих студентов технике устного и письменного изложения кратких военных сводок.

Вилджунс набрала воздух в легкие и принялась за дело. Вся процедура заняла девять минут одиннадцать секунд.

– Невероятно! – с удивлением воскликнул Клаассен. – Большинство наших профессоров не в состоянии объяснить то, чем они занимаются, на языке, понятном простому банкиру, и используют десять слов там, где можно обойтись одним – разумеется, за исключением Рауля, но он не в счет. Скажите, Мария, вы уже представляли свою работу таким образом?

– Да, студентам-первокурсникам несколько недель назад. – Она сердито покосилась на Санмар-тина. – Профессор Санмартин дал мне тогда пятнадцать минут.

– И ты оба раза отлично справилась. – Санмартин легонько похлопал по плечу Бетье. – Теперь твоя очередь взойти на пьедестал, Симон. Я сознательно не показывал Христосу твою последнюю работу об устранении последствий ущерба, причиненного горнорудными операциями «ЮСС» земле и водному пространству.

Бетье рассмеялся.

– Сэр, он практически все мне продиктовал. – Симон снова стал серьезным. – Хотя экологически вредные предприятия на Земле остановлены, никто не обдумывал ту же проблему в отношении Зейд-Аф-рики. Сначала мне это казалось чисто инженерной, механической работой. Я хотел просто внести вклад в сокровищницу человеческих знаний – скажем, применить теорию относительности Эйнштейна к вопросам генетики. Но он меня отговорил. – Бетье кивнул на Санмартина. – Он сказал: «Старайся принести конкретную пользу».

Мария Вилджунс сжала руку Бетье.

– Это потребовало массы работы. Только двенадцатый опытный проект оказался частично успешным.

– И как только Симон показал мне результаты, я спросил его, как осуществить все это на практике, – вмешался Санмартин.

– Об этой части работы я не подумал, и это заняло еще три месяца, – вздохнул Бетье. – Когда я снова ползал результаты профессору Санмартину, он спросил, все ли там верно. Я ответил, что не стал бы показывать ему работу, если бы думал, будто там что-то не так. Но он улыбнулся и заметил: «Мне не интересно, что ты думаешь; я хочу знать, действительно ли там все как надо». Поэтому я потратил еще два месяца на проверку, и, когда вернул работу профессору, он сказал: «О'кей, завтра приступаем».

– И этот план помог нам очистить районы, загрязненные «ЮСС»! – радостно подхватил Клаассен.

– В некотором роде да, сэр. У нас появился научный проект, но каждую деталь нужно было отработать. Некоторые из них отрабатываются и теперь.

– О, Симон! Как ты можешь говорить такое? – воскликнула Мария Вилджунс, притягивая его к себе.

– Все сработало достаточно хорошо, чтобы обеспечить ему должность, – заметил Санмартин.

– Которую профессор Блок выдирал себе когтями и зубами. – Клаассен посмотрел на Санмартина. – Старина Адам напрасно считает себя таким крутым и безжалостным.

– Я прошел более крутую школу, – мягко произнес Санмартин. – До Адама постепенно дошло, что то, чего мы пытаемся достичь, очень важно и что, если он будет создавать мне проблемы, я вырву у него сердце и буду скармливать ему же по кусочкам. После этого он стал крайне любезен.

– Процесс шел нелегко, – заполнил Бетье неловкую паузу. – Мне не хватало необходимых знаний. Приходилось работать с химиками, биохимиками, агрономами, факультетами горнопромышленности и металлургии, даже с профессором Блоком. Сначала я даже не знал, как задавать им вопросы. Потом профессор Санмартин заставил меня провести две недели на руднике, чтобы понять, как можно все осуществить, не доводя до банкротства всех участников.

– Одна вещь, которую я никогда не мог вытянуть из Рауля, это сколько времени займет полное восстановление земель, отравленных «ЮСС», – сказал Клаассен. – Возможно, вы сообщите мне это.

– Если финансирование не прервется, нам, быть может, удастся завершить большую часть работ лет за двадцать пять, – уверенно заявил Бетье.

Клаассен выпучил глаза.

– Так долго? Я этого не ожидал.

– Многие не понимают, сколько требуется времени, чтобы залечить тяжелые раны окружающей среды, хеэр Клаассен, – заметила Вилджунс.

– Ну, что скажешь, Христос? – спросил Санмартин.

– Если эти двое смогут так же бойко говорить в присутствии попечительского совета, проблем не возникнет, несмотря на их молодость, – твердо ответил Клаассен. – Надеюсь, хеэр Кукемур не уступает своим коллегам.

– На всей планете не найти больше людей, которые бы лучше справились с этой работой, – заявил Санмартин. – Хорошо, план таков. В ближайший четверг я ухожу с поста главы факультета и ожидаю, Симон, что на мое место назначат тебя. Христос и ректор уже в курсе, а если профессор Влок попробует пикнуть, то пожалеет об этом.

Симон Бетье провел пальцем по губам и посмотрел на Марию Вилджунс.

– Так скоро?

– Ничего не поделаешь – политика. Ты и так выполняешь мои обязанности, Симон. Ты ведь уже набросал бюджет и расписание на ближайшие шесть месяцев. Так что теперь эта миссия твоя. – Санмартин умолчал лишь о том, что людям в возрасте Симона никогда не поручали пост главнокомандующего, не ожидая, что они в состоянии выиграть войну. – У тебя есть что добавить, Христос?

Клаассен кивнул.

– В эту миссию, конечно, входит не только обучение студентов и изучение зейд-африканской флоры и фауны, но и предостережение нашему народу, чтобы он не уничтожал природные богатства нашей планеты, которые к тому времени, как вы трое достигнете моего теперешнего возраста, сделают ее единственной в своем роде во всей Вселенной. В этом мы с Раулем едины, несмотря на наши политические разногласия.

– Надеюсь, вы понимаете, сэр, что я не буду осуществлять свою миссию, в точности копируя профессора Санмартина. Хотя я его ученик и глубоко его уважаю, у меня есть своя точка зрения, – вставил Бетье.

– Симон! – ахнула Мария Вилджунс.

– Нет-нет, наш молодой Симон абсолютно прав, вроу Вилджунс, – успокоил ее Клаассен. – Рауль и я не ожидаем ничего другого.

– У меня в машине две коробки с результатами пяти лет моей практической деятельности плюс кое-какие материалы с Земли, – сообщил напоследок Санмартин. – Почему бы вам троим не забрать их оттуда?

Осознав, что Санмартин полностью разрывает связи с университетом, Бетье почувствовал, как по его щекам текут слезы. Рауль обнял по очереди всех троих учеников.

Когда они вышли, Клаассен сказал Санмартину:

– Я бы хотел, чтобы ты позволил нам оставить тебя на факультете. Мы бы могли организовать тебе годовой отпуск.

– Я ведь не настоящий профессор, Христос. Мы оба отлично знаем, что единственная причина, по которой я так долго этим занимался, – то, что все профессора, политически достаточно благонадежные для того, чтобы их допускать в университет, были законченной посредственностью. Я тянул эту лямку пять лет, но так и не научился быть профессором и вряд ли когда-нибудь научусь.

Христос Клаассен понимал его, благодаря объяснениям Ханны Брувер. Мать Санмартина была профессором экономики в университете Буэнос-Айреса. Когда Раулю исполнилось шестнадцать, она заявила на его дне рождения о нарушениях гражданских прав, в результате чего ее приговорили к двадцати годам тюрьмы. Она сумела обмануть правительство на шестнадцать лет с помощью преждевременной смерти.

Санмартин шагнул с дорожки, осторожно затолкав ботинком в землю семена папоротника.

– Симон и Карел уже знают о зейд-африканской экологии куда больше меня. Кстати, ты знаешь, что год или два назад Симон высказал пожелание стать солдатом в нашем батальоне?

– Ну и как ты на это отреагировал? – осведомился Клаассен.

– Сказал, что он нужен мне здесь.

– Разве быть солдатом так уж плохо?