Любовь на Бродвее - Беверли Марти

Джаффи посмотрела вниз. На ее юбке появилось большое темно-красное пятно, а по ногам стекали струйки крови, скапливаясь у кромки коротких белых носков.

— О Боже, — застонала она.

— Похоже, это дела Лии, — сказала девушка. Голос ее звучал весьма прозаично. — Она только что занималась тобой, не так ли?

Джаффи кивнула, слишком испуганная, больная и несчастная, чтобы отрицать это.

— Обычно она хорошо делает свое дело, — сказала девушка. — Не знаю, почему ты оказалась исключением. — Она отодвинула Джаффи немного подальше от всей этой дряни на земле и помогла ей сесть и опереться спиной на кирпичную стену, построенную два века назад. — Подожди здесь и не двигайся. Я приведу Лию.

Она вернулась через несколько минут со стопкой каких-то вещей в руках. Женщина, делавшая аборт, стояла за ней.

— Дай мне полотенце, — сказала Лия. — Сухое. — Девушка достала полотенце из стопки вещей, которую держала в руках, и протянула женщине. Та засунула его между ног Джаффи. — Еще немного кровь будет выделяться, но это вовсе не кровотечение, о котором говорит здесь эта мисс острячка-самоучка. Все будет в порядке, — Она встала с колен и обратилась к девушке:

— Я пойду. Твой отец ждет ужин. Потом мы собираемся прогуляться и посмотреть на всеобщее торжество.

— Иди, — сказала девушка. — Я останусь и помогу ей. Мы не должны ронять свою репутацию, не так ли?

Женщина пренебрежительно фыркнула:

— Ладно, мисс. Оставлю тебе кое-что на плите, — И ушла в дом.

— Это моя мать, — сказала девушка. — А я Карен Райс.

— Похоже, твоя юбка никуда не годится, но ты не можешь появиться без нее на улице. Я принесу тебе одну из моих. Если ты немного приподнимешься, я сниму твою.

Джаффи приподнялась. Через несколько минут Карен Райс ловко поменяла испачканную одежду на чистую.

— Ну вот, теперь у тебя вполне приличный вид.

Можешь встать?

— Думаю, что да.

Слегка выцветшая зеленая в сборку юбка с резинкой на талии была ей намного выше колен.

— Черт побери! Я и не думала, что ты такая высокая.

Давай оттянем юбку вниз и выпустим блузку, чтобы было незаметно. Когда она закончила, Джаффи выглядела, как неряшливый, но вполне приличный ребенок. — Нормально, — сказала Карен улыбаясь. — Где ты живешь?

— В Ньютоне.

Карен приподняла брови:

— Тебе везет. Но туда довольно долго добираться, Бог знает, работает ли метро. Они все посходили с ума.

Ладно, пойдем, а там посмотрим, что делать.

Они уже были в конце переулка, готовые выйти на многолюдную улицу, когда Карен спросила:

— А как тебя зовут?

— Джаффи. Джаффи Кейн.

Девушка протянула ей руку:

— Будем знакомы, Джаффи.

Они добирались до Ньютона часа два, сначала на метро, а затем на трамвае.

— Здесь ты и живешь, — сказала Карен, разглядывая безупречный, хорошо сохранившийся дом в викторианском стиле с великолепными украшениями и просторным внутренним двором.

— Хочешь, пойдем в мою комнату?

— Конечно. Я должна проследить, чтобы с пациенткой все было в порядке.

Они поднялись по лестнице в спальню Джаффи, и Карен помогла ей раздеться и лечь в кровать.

Затем без всякого перехода спросила:

— Ты говорила со своим другом про аборт?

— У меня нет друга.

Джаффи чувствовала легкое головокружение и тошноту. У нее начались спазмы, и ей хотелось спать, но она не могла допустить, чтобы Карен Райс ушла в недоумении относительно нее. Кроме того, все, что произошло, ослабило ее защитную реакцию.

— Я не отношусь ни к одному из названных тобой типов. Меня изнасиловали.

— Господи! — Карен тяжело опустилась на край кровати. — Ты разыгрываешь меня?

Джаффи покачала головой.

— Подонок. А ты забеременела. Какой ужасный случай! Я почти горжусь Лией. Твои родители знают?

— Не будь смешной. Конечно, нет. Послушай, я не могу больше разговаривать, я засыпаю.

— Прости. Я не подумала. О'кей, Джаффи. Я ухожу.

У тебя все будет хорошо.

— Карен, — обратилась Джаффи к уже уходящей девушке, — ты придешь навестить меня?

— Конечно. Может быть, завтра.

На следующий день Джаффи пожаловалась матери на головную боль и озноб.

— Лежи в постели, — сказала Рози. — Еду я буду приносить прямо сюда.

— Благодарю. И еще, мама, ко мне может прийти девушка. Ее зовут Карен Райс. Я познакомилась с ней вчера. Если она придет, проводишь ее наверх?

Рози обещала исполнить просьбу. Она была довольна, так как уже многие годы у Джаффи не было подруг, которые приходили бы к ней домой.

Когда вечером послышался стук в дверь, Джаффи решила, что это мать с ужином:

— Входи, я не сплю.

— Привет. — Неожиданно вошла Карен с подносом в руках. — Твоя мама сказала, что я могу отнести это наверх, — она заговорщически подмигнула, что ты простудилась.

— Я думала, что ты не придешь.

— У меня появилась возможность подработать в бакалее, так как постоянная девушка заболела. Я пытаюсь скопить немного денег на одежду для колледжа.

— Ты будешь учиться в колледже?

— Да. У Симмонса. С сентября.

— Серьезно? Я тоже.

— Потрясающе!

С той поры как Джаффи исполнилось одиннадцать лет, она не знала лучшего периода в своей жизни, чем учеба в колледже Симмонса. Как и все колледжи, он имел свой замкнутый мир, где никто не вспоминал о ее дедах и отце, даже если знал кое-что. Рядом с ней была Карен, первая настоящая подруга. Они обе были студентками дневного факультета, но Карен не надо было ездить ежедневно из Вест-Энда — в течение недели она жила в доме Джаффи. Их спальни находились рядом.

Майер и Рози с радостью приняли Карен, потому что она, как они поняли, составляла вновь обретенное счастье дочери. Лия и Джейк тоже согласились, поскольку готовы были сделать все ради дочери.

Так Карен переехала на Уолнат-стрит. Джаффи была очень рада. И еще одна вещь делала ее жизнь прекрасной — драматический кружок. У Симмонса не было настоящего театрального отделения, зато профессор Лесли Уинг читал лекции по истории театра на английской кафедре и вел драматический кружок. Они ставили три спектакля в год и показывали их в колледже.

Будучи сыном американского консула в Лондоне, Лесли Уинг воспитывался в Англии. В четырнадцать лет мальчик проявил исключительный талант и был послан на учебу в Королевское шекспировское общество. Это произошло в 1926 году и явилось началом его выдающейся сценической карьеры.

В 1939 году, в возрасте двадцати семи лет, он сыграл уже четвертую ведущую роль в Вест-Энде и получил целый ряд предложений с Бродвея. Однако, когда в 1941 году был атакован Перл-Харбор, Лесли вступил в ряды добровольцев.