Любовь на Бродвее - Беверли Марти

Однажды в субботу, когда ей было уже пятнадцать, она, никому ничего не сказав, оделась и пошла в бостонский городской совет, где предложила свои услуги в качестве хозяйки на одной из эстрад Объединенной службы, сообщив вымышленный возраст и адрес. Она сказала, что сможет помогать только в конце недели.

Объединенная служба организации досуга войск была сформирована год назад как частная благотворительная организация с целью создания развлекательных и религиозных мест отдыха для американских военнослужащих. Моряки, солдаты и морские пехотинцы приходили в клуб в течение всего дня, по мере того как освобождались от службы. К тому времени, когда туда являлась Джаффи, около семи, там было уже полно народу и на танцплощадке не было свободного места. С момента, когда она входила в дверь, к ней уже выстраивалась очередь молодых мужчин, желающих потанцевать бешеный джиттербаг или линди, или еще лучше — прижать ее поплотнее в фокстроте. Джаффи особенно нравился один молодой моряк из Канзаса, чей корабль часто швартовался в Бостоне. Прибыв в порт, парень сразу мчался в клуб и, сидя в углу, терпеливо ждал, когда придет Джаффи, не обращая внимания на других молодых женщин.

Его акцент вызывал у Джаффи смех. А он смеялся над тем, как точно она копировала его и диалекты других парней.

— Ты должна быть актрисой, милочка. Ты необычная девушка.

Джаффи посмотрела на него испытующе:

— Знаешь, я сама думаю об этом, возможно, это неплохая идея.

— У меня полно хороших идей. Пойдем прогуляемся, и я расскажу тебе еще кое-что.

Джаффи постаралась выйти с ним незаметно, потому что это было против правил. В полумраке она позволила поцеловать себя и даже немного поласкать груди, но не более. Молодой моряк прижался к ней и временами пытался просунуть свою ногу между ее ног, но Джаффи сопротивлялась. Он был хорошим парнем и не стал действовать силой, хотя иногда ему казалось, что она просто кокетничает и ему надо побыстрее завалить ее.

В эти дни они легко находили место рядом с клубом или напротив, в городском парке, где можно было незаметно обниматься и целоваться. Весь Бостон был затемнен, и вокруг было полно темных уголков. Джаффи и ее моряку представлялась масса возможностей пойти дальше, и Бог знает, как парень страстно стремился к этому.

Но она сдерживала его. Джаффи мечтала о свечах, и тихой музыке, и, может быть, даже шампанском. Поэтому парень из Канзаса мог только лишь щупать своими мозолистыми пальцами напряженные соски упругих грудей Джаффи Кейн.

Когда Джаффи исполнилось шестнадцать, Рози узнала о тайной жизни дочери в клубе Объединенной службы. Она обо всем рассказала Майеру. Тот пришел в бешенство и впервые повысил голос, действительно разозлившись.

— Не вижу в этом ничего плохого! — закричала Джаффи в ответ. — Я хотела помочь! Они хорошие молодые парни и так одиноки.

— Дело не в этом, — сказал Майер немного спокойнее. — А в том, что ты солгала матери и мне.

Джаффи посмотрела на него долгим взглядом, и в ее глазах он прочел обвинение в его собственной прежней лжи.

Рози тоже заметила это.

— Она права в том, что здесь нет ничего плохого, — сказала она. — Я доверяю тебе, Джаффи. Мы оба доверяем. Ты не должна думать, что мы против. Просто мы очень любим тебя и не переживем, если с тобой случится что-нибудь ужасное.

— Со мной ничего не случится, — заверила Джаффи. — Я только танцую с разными одинокими парнями.

Родители посмотрели на прелестную молодую женщину, которую они создали, затем друг на друга и поняли, что самым большим вкладом Джаффи в победу могла быть только работа в клубе. Скатывание бинтов было не в их стиле и тем более не в ее.

— Будь поосторожней, — сказал Майер. — И помни: в эти вечера ты должна приходить домой не позднее десяти тридцати.

Девочки из дневной школы Честнат-Хилла в день выпуска не надевали псевдоакадемические колпаки и мантии. Они облачались в длинные белые платья от Чэндлеров с Тремонт-стрит. Каждый год стиль немного менялся. Он определялся школьным комитетом, в который входили представительницы старшего класса, директриса и группа матерей.

В 1945 году они без труда пришли к согласию. В связи с войной, всевозможными нормами и ограничениями модель была очень простой. Платье из белого пике с расклешенной юбкой, глубоким вырезом в виде сердца и с пышными рукавами, отделанными шитьем. Ничто не пошло бы Джаффи больше.

Каждое платье шилось индивидуально и подгонялось в магазине. Джаффи принесла свое домой в среду в конце апреля. Она несла его в темно-синей коробке Чэндлеров, перевязанной желтой лентой. Рози и Майер ждали ее в гостиной перед офисом, и Джаффи решила, что родители хотят посмотреть на свою дочку в ее первом длинном платье.

— Я получила его! — Она задыхалась от волнения. — Пойду и надену прямо сейчас.

— Подожди минуту, Джаффи, — сказал отец. — У нас новости. И не очень хорошие.

Джаффи почувствовала, как внутри у нее все сжалось и опустилось вниз, как иногда бывало в лифте. Она ждала, но Майер, казалось, не мог начать.

— О деде, — вмешалась Рози. — Нас вызывали власти.

У него сердечный приступ, и они не надеются, что он протянет долго. Мы собираемся поехать… в Бриджуотер.

В Бриджуотере находилась тюрьма штата, но никто из Кейнов никогда не упоминал дедушек в сочетании с тюрьмой.

— О! — воскликнула Джаффи. Она хотела так много высказать, броситься в объятия отца и выразить сочувствие. Но не смогла. Она оказалась способной произнести только это «О!».

— Ты не хочешь поехать с нами? — спросил Майер. — Дед был бы очень доволен. Я спрашивал, они разрешат увидеться с ним.

Джаффи тотчас представила старого и больного Бенни Кейна в камере с вооруженной охраной и решеткой на окне. Она не сможет вынести этого. Ей хотелось запомнить его таким, каким он был прежде. Джаффи посмотрела на родителей, затем бросилась мимо них вверх по лестнице, все еще сжимая в руках коробку, перевязанную желтой лентой.

Минуту спустя Джаффи услышала, как открылась и закрылась входная дверь, а затем отъехал старый довоенный автомобиль.

Она долго сидела на постели, глядя в пустоту, стараясь не думать о своем любимом деде, и тут зазвонил дверной звонок. Джаффи подождала, но, по-видимому, мисс Кохен не было в офисе. Она спустилась вниз в халате, приоткрыла дверь и выглянула наружу. За дверью стоял незнакомый мужчина. Он не был похож ни на полицейского, ни на посыльного. На нем были темный костюм и темная рубашка с ярким галстуком. Волосы были зачесаны назад и смазаны толстым слоем бриллиантина. Джаффи увидела, как и предполагала, у обочины его автомобиль — новенький «кадиллак». Никто из тех, кого она знала, не мог приобрести новый автомобиль, с тех пор как началась война.