Падение мисс Кэмерон - Хелен Диксон

— Вы сказали, что были в борделе, чтобы отыскать там ребенка. Нашли?

Она кивнула:

— Это девочка по имени Мэйзи. Ее мать работает в борделе.

— Вероятно, и дочь кончит тем же.

Она вдруг развернулась и посмотрела на него с возмущением:

— Нет, не кончит. Я сделаю все, чтобы она не попала туда. Мэйзи — очень красивая девочка. К несчастью, она уже привлекла внимание одного ужасного человека, который намерен пустить ее по стопам матери, он все время охотится на таких девочек и поставляет их в бордели. Он известен как самый безжалостный садист, подавляет волю жертв, заставляет их работать на себя. Но в том коррумпированном мире, где он обитает, этот подонок имеет влияние и обладает связями.

— Как его имя?

— Уилл Келли. — Она снова отвернулась, глядя на море. — Если бы вы знали, как я его ненавижу, — заключила она уже спокойнее.

Он посмотрел на нее удивленно:

— Но вы оставили девочку в борделе. Разве это разумно?

— Ее мать обещала мне, что вернет Мэйзи утром в приют, и я знаю, что она сдержит слово. Я выходила от нее, когда встретила вашего мистера Оакли.

— Я в тот день прибыл в Лондон. Я хотел провести не более трех дней в отпуске, прежде чем отправиться в Плимут, чтобы сесть там на корабль до Лиссабона. И я это сделаю, как только доставлю вас домой и представлю всем обитателям Тамары, вашего нового дома. Я давно там не был, ранее проходил учебу в военной академии Вулвича, учился на артиллерийского офицера. В ту ночь, когда мы встретились, был первый день короткого отпуска, я хотел снять напряжение, отвлечься и был готов для небольшого развлечения. За этим и отправил Оакли, подобрать мне подходящую партнершу. И его выбор был поразителен — девственница с очень влиятельным папой. Но я этого не знал, поэтому не ожидал, что за этим последует принуждение к женитьбе. Да еще так скоропалительно, что, впрочем, объясняется моим скорым отъездом в Испанию.

— И еще тем, что отец хотел поскорее сбыть меня с рук. — В голосе ее прозвучала печаль. — Ему надоело мое вечное непослушание и настойчивое желание поступать по-своему, часто вопреки установленным правилам. Мне не нужен и неинтересен был свет, с его балами, сплетнями и охотой за женихами, я нашла себе друзей в лице тети Селии и других людей, которые занимаются настоящей, а не показной благотворительностью, не просто собирают пожертвования, а посвящают жизнь обездоленным и несчастным, проводя свое время на грязных улицах; они не боятся трудностей и опасностей, которые там их подстерегают. Мне пришлась по душе такая работа, я получала удовлетворение оттого, что вношу, хотя и небольшую, толику в общее дело. У меня появился смысл в существовании, а наградой была радость в глазах детей, получивших новую игрушку или другую помощь.

— Но это благородный поступок. А ваши родители этому препятствовали?

— Нет, они не против помощи бедным. Мама тоже занимается благотворительностью, как и ее подруги, потому что это модно и придает вес в обществе. Но их возмущало мое общение с людьми дна, и они были рады отдать меня за первого подходящего жениха, хотя это было трудно сделать, ведь я не посещала балов, которыми так увлекались мои сестры. Как говорила моя мама, что надо еще найти храбреца, который захочет на мне жениться.

— Тогда вам повезло, поскольку я не из трусливых. Я уже понял, что вам очень нравилась ваша работа в приюте.

— Да, это для меня было просто спасением. Но я не такая дикая, как вы могли подумать, и не совсем пренебрегаю домашними обязанностями и светскими приличиями, хотя стараюсь их избегать. Для меня не имеют большого значения наряды и как я в них выгляжу. Мама без конца упрекает меня за это. Впрочем, я умею вышивать и играть на пианино и других музыкальных инструментах, поддерживать светскую беседу не хуже сестер. Но мне приносит удовлетворение только моя работа. Я занимаюсь любимым делом. Вы можете меня понять, ведь вам нравится быть солдатом. Разница между нами в том, что я не убиваю людей.

Он спокойно ответил:

— Но не убивать на войне невозможно, хотя это не приносит мне особой радости. Но в мирной жизни я забываю о насилии и веду обычную жизнь.

— Мне кажется, что в мирной жизни вы станете скучать, вам будет не хватать остроты и опасностей, романтики жизни военного.

— Как и вы без своей работы в приюте.

— О, разумеется. Эти дети были так важны для меня. А моя работа в приюте была смыслом жизни.

Стивен больше не улыбался. Она видела перед собой его серьезное лицо и глаза, которым солнце придавало стальной блеск.

Хмурая складка прорезала лоб, и взгляд был полон холодного цинизма, который вернулся вновь.

— Но вы должны были когда-нибудь выйти замуж. Просто это случилось скорее, чем предполагалось, но не без вашего участия. Обещаю, скучать вам не придется, и у вас найдется чем заняться в Тамаре.

— Да, но это будет не то же самое, что в моем приюте. — Она отвернулась и медленно пошла к карете.

Глава 4

Солнце уже клонилось к закату, когда они достигли места назначения. Тамара — имение было названо, как объяснил ей Стивен, в честь нимфы, по местному преданию она обитала у реки Тамар. Там, где узкая долина выходила к морю, стоял господский дом, окруженный с двух сторон зубчатыми скалистыми утесами. Один из предков Стивена воздвиг этот дом в пятнадцатом веке, в дни своего процветания. Предок был воином, живущим в суровом мире, когда в Корнуолле почти отсутствовал закон и люди сами должны были думать о своей защите. Вот он и выстроил дом из корнуоллского гранита, больше напоминавший крепость, который с тех пор стоял почти в неизменном виде.

На расстоянии он показался Дельфине холодным и мрачным, замком властелина, неприветливым, не внушавшим путнику чувства, что он найдет здесь приют. Но мнение начало меняться, когда карета, прогрохотав колесами по мощеной подъездной дороге, въехала через ворота с высокой аркой в обширный двор. Отсюда здание выглядело приветливее.

Над фронтонами тянулись красивые готические окна эпохи Тюдоров, прорезанные в граните; они, как объяснил Стивен, давали свет главному холлу и гостиной первого этажа. Во дворе стояла невысокая колокольня с часовней. Дельфина сразу заметила, что трава во дворе давно не стрижена, а по стенам ползут дикие побеги вьющихся растений. Все здесь требовало заботливой руки хозяина, ухода, но в целом дом выглядел загадочно и красиво в своей небрежной заброшенности.

Проехав по подъездному кругу, карета остановилась у подножия пологой лестницы центрального входа. Хотя они послали вперед депешу, чтобы уведомить о прибытии господ, их никто не встречал. Оакли немедленно отправился разыскивать кого-нибудь из слуг, а Стивен подал руку Дельфине, и они стали подниматься по лестнице. Очутившись в огромном средневековом помещении со стенами из темных дубовых панелей, Дельфина огляделась с благоговейным любопытством. Зал был прямоугольной формы, в центре, почти во всю его длину, стоял стол, за которым могло уместиться большое количество гостей. Дельфина обошла его кругом, оглядываясь по сторонам и стараясь ничего не упустить, потом взглянула наверх, и у нее невольно вырвалось: