Мой опасный - Татьяна Гончарова

Прочувствовала уже это их пси на себе на полигоне. Орсы эти, чтоб их так и раз эдак, возникали буквально из ниоткуда. Подавая мне патроны, поправляя давящий ремешок, и всё время пытаясь отловить и зажать мой злющий от такого внимания распушёный взбешёнными ворсинками хвост.

Разговор тут же стих, когда вошёл Хард.

По одному короткому взгляду, брошенному на командира, я уловила, что что-то изменилось.

В ледяном и жёстком взгляде, на дне которого плескалось лютейшее бешенство, было что-то странное. Какая-то… растерянная или затравленная озлобленность, что ли?

Нет, не затравленная. Хард и затравленность — вещи совершенно несовместимые. Сам кого хочешь затравит.

Хард выглядел крайне опасным, загнанным в угол свирепым смертоносным хищником. И в данный момент он замер, озираясь, в поисках источника опасности. Выбирая, кого уничтожать первым.

Да, точно. Хард, во всём его поджаром мускулистом великолепии, застыв на пороге, выглядел не дичью. А охотником, выбирающим цель.

Похоже, опасность, исходящую от него, этот дикий мрачный оценивающий взгляд — прочувствовали все.

Не сговариваясь вскочили, по-уставному вытянувшись в струнку каждый у своей кровати. Даже орсы.

Хард ощутимо расслабился, увидев такую реакцию.

— Я подготовил для каждого план индивидуальных и командных тренировок, — произнёс Хард низким жёстким голосом. — Его придётся скорректировать с учётом новых вводных.

При этих словах он метнул острый взгляд в сторону орсов.

— С завтрашнего дня вливаемся в учебный распорядок интенсива, — продолжил он. — С утра общая теория и практика. Вторая часть дня отдана на командные и индивидуальные занятия. Свои учебные планы получите на коммуникаторы завтра. Сегодня отдых, с завтрашнего дня возможностей отдыхать будет исчезающе мало. Выспитесь как следует.

С этим словами он резко рассёк воздух хвостом с выскочившим жалом, подтверждая серьёзность своих слов.

Только когда Хард развернулся и вышел, Орд позволил себе изогнуть хвост в оскорбляющем жесте с оттенком «сам ходишь прохлаждаешься».

Я сдержала усмешку. В глаза Харду побоялся этот хвостовой жест показать.

Орсы ко мне, хвала Великому Космосу, не лезли. Поглядывали только. Я спокойно повторила теорию перед сном и легла спать.

Командир сказал выспаться. Разумно. После той безумной, ничем не объяснимой нагрузки в первый день, мы ещё не до конца восстановились. Я во всяком случае точно. Сон нужен. Просто необходим.

Члены моей команды гасили индивидуальные светильники над кроватями. Кто-то уже спал. Я тоже сейчас засну.

Только вот наши планы отдохнуть перед началом интенсива оказались снова сорваны.

Оглушительным ревом боевой тревоги.

Глава 16. Тревога

А команда у нас не безнадёжна. Все же никого тут за красивые глазки не взяли. Отобрали лучших, что бы там Хард не говорил.

Сигнал боевой тревоги ревёт, а никто из 1-КА не мешкает.

Даже быстрее норматива четко собрались и рванули к точке сбора.

Совсем без шероховатостей не получилось — потолкались, поматерились друг на друга словами и хвостами. Но в целом, прибываем быстро.

Других команд не видно — у них сбор в другом месте, значит.

Хмурый бесстрастный Хард уже на месте. Краткими отрывистыми фразами сообщает, что получил опровержение протокола О43.

Тревога учебная, но выкладываться придётся, как в боевой. Проверка, мать ее!

Командир отдаёт приказ строиться. Стремительно проверяет у нас экипировку и вооружение. Одобрительно взмахивает хвостом. Здесь у нас нет осечек.

Полным составом мы отправляемся на полигон РН-10, вход А7.

Бронированные ворота с лязгом закрываются позади нас.

Едва сдерживаю тягостный вздох.

Джунгли, чтоб их в черную дыру все засосало. Ненавижу. Куча растительности, лианы, широкие листья, морось сверху, грязь под ногами, влажность.

Околонулевая видимость, масса посторонних звуков.

Звездец, а не условия.

Я не чистокровный рихт, чтобы дикую природу любить. Нет вот во мне охотничьих инстинктов никаких. И внутренней самки тоже не присутствует, хвала космосу.

Хард между тем разбивает нас на четыре четвёрки и озвучивает приказ двигаться в квадрат пять-шесть-пятнадцать.

По легенде, там башня, на которую мы должны взобраться. Наверху генератор, блокирующий пси, его мы должны отключить.

После этого, используя свое пси, мы должны пробиться сквозь заграждение из множества тварей, атакующих секретную лабораторию в джунглях. Вывести оттуда гражданских к шаттлу на орбиту, обеспечивая их прикрытие.

Та еще задачка.

В моей четвёрке орсов нет. Странно. С ударником-рихтом, техником и мною — стрелком, логично поставить разведчика орса.

Собственно, другая четвёрка, со вторым стрелком нашей команды, именно такая, только вместо техника — медик.

Оставшихся двух орсов объединил с ударником и псиоником.

Хард хочет посмотреть на разные комбинации нашей группы? Скорее всего. В принципе логично. Я бы тоже в начале микшировала группы по-разному.

Напротив, мне даже полегчало от того факта, что ни один из плоскохвостых не будет рядом тереться. Спасибочки, командир.

Ладно. В сторону все лишнее. У меня есть задача. Буду её выполнять.

Собственно, уже. Из зарослей показалась шипастая голова с шевелящимися лапками — передняя часть десятиметровой многоножки. Жуткой твари, обладающей пси-воздействием.

Сейчас, из-за глушилки, которую мы еще должны отключить, эти твари не могут объединиться пси-полями, разворачивая паутину пси-контроля. Зато потом это всё развернётся во всей красе. Знаем уже. Опыт у каждого был.

Каждый из нас хорошо знает этот полигон. Каждый поток в академии космического десанта знает. Слишком часто нас гоняли сюда во время практикумов и экзаменов по физподготовке.

Отдельная благодарность за это Зартону старшему. Это с его подачи подготовку курсантов расширили практикой на том полигоне. В разы… До него, как я слышала, там только контрольные тесты сдавали раз в полгода.

И многоножек этих мы теперь слишком хорошо знаем. Насмотрелись. Точно знаем, как эффективно с ними справляться.

Уже справляемся…

До башни наша команда добирается быстро и слаженно. Эффективно и четко отстреливаемся от тварей. Прикрываем друг друга. Пока вроде все идет очень гладко. Слишком гладко…

Как бы дальше жопы какой не случилось.

Непонимание