Мой опасный - Татьяна Гончарова

климатом, ландшафтом и количеством тварей. Несмотря на равные условия, облажались вы все по-разному. И об этом я буду говорить подробно.

Куратор Зартон извлёк из-за спины планшет.

— Команда 6-КЛ, — резкий жест над поверхностью планшета. — Командир Дарг Валтин, шаг вперёд. Разбор продвижения вашей команды.

Рослый молодой рихт со стянутыми в тугую косу длинными волосами — командир команды, занявшей первое место — вышел вперёд.

— Дарг Валтин, — начал свой разбор, точнее разнос, куратор Зартон. — Разбивка на двойки в первом же квадрате привела к ранению двух бойцов. Переоценка ситуации и объединение в четвёрки позволило пробиться к башне быстрее всех.

Неодобрительный изгиб хвоста, сводящий эффект от слов «быстрее всех» к нулю.

— Как командир вы принесли команде десяток баллов за сохранение раненых боеспособными единицами. Но. Только путь до башни стал преимуществом, по совокупности баллов давшим вам первое место в списке. Остальное отвратительно. Штурм башни завалили. Вместо того, чтобы…

Я слушала, как цан Зартон методично, слово за словом, размазывал сначала командира, а потом и каждого члена команды тонким слоем, и поражалась, когда они успели всю эту информацию собрать и обработать?

Тем не менее, анализ был блестящий. Я слушала внимательно, и невольно сравнивала с нашим продвижением. Задача-то была такая же, в точно таких же условиях.

Было крайне полезно. Особенно после разбора, а точнее разноса остальных команд.

Сразу было понятно, где мы были правы, а где всё полетело в чёрную дыру.

В целом, я даже Харда зауважала. В некотором роде, на фоне других команд он, как командир, смотрелся сильнее.

Если бы не одно но. К финалу испытания наша группа 1-КА развалилась. К тому же оказалась последней.

— Команда 1-КА, командир Хард Зартон, шаг вперёд. Разбор продвижения вашей команды.

Голос куратора звучал холодно и бесстрастно, но было в нём нечто настолько жуткое, отчего хотелось срочно, немедленно отсюда сбежать. Смертельным холодом в лицо дохнуло.

— Разбивка на четвёрки с самого начала показала свою эффективность, — начал Дрэго Зартон свой разнос. — Эффективный штурм башни добавил вам ещё десяток баллов. Всё остальное отвратительно. Начиная с…

Я слушала, холодея от макушки до кончиков ворсинок на хвосте. Будто это меня сейчас единолично разносят перед всем строем. Хвост вжался между ног, не выдержав накала. Я не стала его выправлять. Самой хотелось куда-нибудь в щель забиться.

Было похоже, что других командиров куратор Зартон пощадил. Потому что своего сына он просто раскатывал тончайшим слоем по плацу, методично, жёстко, не упуская ни малейшей детали озвучивая его провал за провалом.

Его личные ошибки, как командира.

Основное оружие было выбрано не верно. Чётвёрки с учётом данных своих бойцов следовало формировать иначе. Помощника не назначил, снизив этим управляемость. Игнорировал пси орсов. Допустил развал на отдельные единицы. И прочее, и прочее, и прочее.

Я косилась на Харда, на остальных. Что-то как-то папа с сыном чересчур… Судя по взглядам, которыми обменивались другие члены группы, меняя злорадные на недоумевающие, такого мнения была не только я.

Затем Зартон прошёлся по каждому члену нашей группы. Мне показалось, что нам тоже досталось больше остальных.

Впрочем, узнать мои собственные ошибки мне было весьма полезно. Учту.

Например, я не знала, что поднимаю плечо при прицеливании, и это снижает эффективность последних выстрелов в очереди. Придётся отрабатывать, чтобы убрать этот рефлекс.

— За подобный комплекс вопиющих ошибок вся группа 1-КА подлежит выбыванию, — ледяной тон куратора Зартона, казалось, заморозил ночной воздух.

Глава 20. Прогулка

Меня будто в жидкий азот опустили. Как?! Он не может нас выгнать! Не может же!

— Оставляю вас по единственной причине, — продолжил куратор. — Задача всё же вами выполнена. Все бойцы, включая гражданских, оказались в шаттле. Но. Учтите. Ваша команда и вы под особым контролем. Как поняли курсант Хард Зартон?

— Понял, цан Зартон! Благодарю за разбор!

Я удивлённо глянула на Харда. Спокойное лицо. Неподвижный хвост. Безмятежный взгляд перед собой.

— Встать в строй! — Цан Зартон убрал планшет и хвост за спину.

Хард сделал шаг назад, занимая своё место в группе.

— Текстовую версию разбора с видео-нарезкой ошибок и грамотных действий, получите утром на коммуникаторы, — голос цана Зартона был леденяще спокойным. — Завтра по основному расписанию интенсива. Подобные проверки будут внезапными. Регулярными. Потрудитесь устранить причины ошибок и максимально поднажать на ваши сильные стороны. Разбор окончен. Свободны.

Мы поплелись в казарму. Ещё час заняли душ и чистка экипировки с оружием от грязи и слизи от многоножек.

Сил на разговоры просто не было.

Все молча разместились по кроватям и отрубились.

Утром собирались тоже молча и напряженно. Недосып сказывался. В сторону Харда бросали мрачные взгляды. Было ясно, что в общей неудаче всей команды и своих в частности винят именно его.

Хард проигнорировал их. Так же спокойно и сосредоточенно командовал.

День прошёл тяжело.

Нас разбили в группы по специализации. Меня объединили с другими стрелками.

Сначала были теоретические занятия. После обеда пошла практика. К вечеру, я едва поднимала руки от усталости, несмотря на то, что физически я была очень даже подготовлена — на эсминце Мрака, тренируясь по программе ударно-боевой команды, не забалуешь.

Со своей группой я снова увиделась лишь поздним вечером, в казарме.

Харда не было. Большинство молча отдыхало на своих кроватях. Умоталась за день не только я. Рихты только собрались плотной кучкой у кровати Орда, переговаривались вполголоса.

До меня долетали только отдельные слова, но общий недовольный резкий тон был понятен и без этого. Насколько я услышала, обвиняли Харда в том, что он им сорвал начало интенсива и завалил первую проверку. Хотели, чтобы его сняли и заменили.

Я едва удержала лицо и хвост неподвижными, осознавая: Харда обвиняли даже в том, что он не послушал орсов и повёл