Синдикатер - РуНикс

«Я думаю, это она… Луна».

Его дыхание со свистом вырвалось из него. Данте уставился на экран своего телефона, не в силах поверить в то, что он слышит, чувствуя, как слоги отдаются в его груди.

Луна.

В этот момент она стала казаться почти мифом, неуловимой легендой, за которой они гонялись десятилетиями.

Луна.

Они никогда ее не видели, не знали, как она выглядит. Ее изображения? Человек-тень прислал ее изображения? Данте не удивился бы, если бы этот человек знал, что они искали ее, но тот факт, что он только что прислал изображения, был странным. Какого черта?

Хотя она не была его младшей сестрой по крови, он искал ее столько лет с Тристаном, кого-то, кого он считал братом, она ощущалась как его собственная. Она ощущалась как младшая сестра, о которой он не знал до тех пор, пока не стало слишком поздно, сестра, которую он никогда не видел и не встречал, но в которой нуждался.

Кровь бурлила в его теле, пульс становился теплее, когда слова проникали в его чувства.

«Ты уверена?» — спросил он, даже зная ответ. Морана никогда не сказала бы что-то столь серьезное, если бы не была в этом уверена. Она знала ставки, вероятно, лучше, чем кто-либо другой.

«Довольно», — ответила она. Данте дал этому осмыслиться на минуту, прежде чем что-то еще привлекло его внимание.

Морана была той, кто позвонила ему с этой новостью, а не Тристан. Он не мог себе представить, чтобы Тристан, человек, который неустанно искал свою сестру, иногда гоняясь за зацепками с самим Данте, не позвонил Данте с этой новостью в тот момент, когда она у него появилась. Несмотря на все его внешнее презрение, он знал, что Тристан тоже считал его членом семьи.

Это означало только одно.

«Тристан не знает», — заявил Данте, слова оставили кислый привкус во рту. Было неправильно, что он не знал. Он должен был узнать первым. Но зная Морану, он знал, что должна быть причина.

«Пока нет», — вздохнула Морана. «А, я хочу быть уверена на сто процентов, прежде чем вселять в него надежду, что я сделаю через несколько часов. Самое позднее сегодня вечером, надеюсь».

Это имело смысл.

«И, Б, вот о чем я хотела с тобой поговорить…» — она замолчала.

Дантед ждал, давая ей возможность собраться с мыслями, пока его разум обдумывал идею о том, что они действительно могут найти Луну, и реальность этой мысли ударила его прямо в солнечное сплетение.

Морана глубоко вздохнула. «Одна из фотографий… интимная».

Данте почувствовал, что хмурится. «Интимный, как?»

«Как… как фотография Амары, которую вы сделали бы, если бы она была в вашей рубашке на следующее утро после встречи с ней, довольная, растрепанная, но сияющая».

«Ладно», — он рассеянно наблюдал за Темпест, которая засыпала на Лулу, размышляя о том, что имела в виду Морана.

«Это взгляд любовника, Данте», — пояснила ему Морана. «И я думаю, что это фото сделал Человек-тень. Есть причина, по которой он прикрепил это фото к другим, почему его текст для меня был скорее личным, чем прямым. Если моя догадка верна, что, как я должна признать, случается чаще, чем нет, он ее любовник, и он хочет, чтобы мы это знали».

Это был второй раз за столько же минут, когда слова проникали в него с силой. Он поднял телефон с коврика, на котором сидел, выключил динамик и прижал его к уху, как будто это действие могло каким-то образом отправить слова глубже в его мозг.

«Ты говоришь, что Человек-тень », — начал он недоверчивым тоном, — «гребаный миф в подземном мире, о котором мы даже не знали до недавнего времени, этот человек... с Луной? Разве не возможно, что он просто взял фотографию откуда-то еще, как и все остальное?»

Это звучало дико, даже когда он это озвучивал. Человек-тень был безликим, безымянным негодяем с какой-то таинственной причиной появляться и исчезать из их жизни.

«Он мог получить его откуда-то еще», — признала Морана. «Но он хотел, чтобы мы увидели это изображение. Это обретает смысл, чем больше я об этом думаю. Это единственное, что может объяснить, почему он был вовлечен в нашу жизнь или почему он связался со мной. Он хотел получить информацию о конкретной поставке, и он изучал время, когда нас всех забрали. Она — единственная связь со всем этим».

Чем больше Морана говорила, тем больше кусочков пазла подходили друг другу. Не все, но некоторые. Он должен был признать, что она могла быть права.

«Так ты думаешь, он тоже ее искал?» — спросил Данте.

«Или к ее прошлому», — вставила Морана. «Возможно, именно поиски ее происхождения привели его к нам».

Ебать.

Это звучало правдоподобно.

«Я не знаю, как рассказать об этом Тристану». Данте услышал стук клавиатуры на заднем плане, пока она говорила. «В последний раз, когда Человек-тень прислал нам местоположение, я сразу же сказал Тристану, и это оказалось пустой тратой времени. Мы нашли Ксандера, и я так благодарен за это, не поймите меня неправильно. Но я знаю, как Тристана огорчило то, что это не его сестра. Я видел, как рухнула его надежда». Голос Мораны надломился. «Я не хочу снова так с ним поступать. Ты же знаешь, он не очень хорошо справляется с эмоциями, и он уже стал более напряженным после стрельбы, и я просто…»

Данте вздохнул. Он мог понять, откуда она взяла. Потребность эмоционально защищать тех, кого они любили, была сильна во всех них. Но Данте также знал, что может сделать с отношениями, какими бы крепкими они ни были, если что-то скрывать от партнера. Он все еще помнил, как он почти разорвал десятилетнюю отношения, скрывая что-то от Амары, как он потерял ее, когда она была беременна. Он помнил, потому что они оба заплатили за это цену, и он чувствовал это каждый день, когда его маленькая принцесса дышала, и его маленький ангел, который никогда не делал этого, следил за ее сестрой. Это была рана, которая, вероятно, никогда не заживет полностью, и рана, которой они могли бы избежать, если бы его решение скрыть что-то от Амары не заставило ее сбежать от него, сделав их обоих более уязвимыми.

И хотя он никогда не вмешивался в отношения Тристана и Мораны, сейчас ему это было необходимо. Поэтому, с опытом своей прошлой ошибки, наблюдая, как его малышка мирно спит, Данте дал Моране самый искренний совет, который