Его самое темное желание - Тиффани Робертс

одно — все зависело от нее, как бы сильно он ни желал обратного. Он не мог позволить себе рисковать ее безопасностью. Он не мог позволить себе игнорировать любые угрозы ее благополучию, какими бы незначительными они ни казались.

И какая-то его часть настаивала на том, чтобы он защищал ее, несмотря на их соглашение, несмотря на проклятие. Эта часть настаивала, чтобы он защищал ее, потому что она была его парой. Его долгом было защищать ее, обеспечивать всем, и если она умрет с голоду или пострадает из-за его безразличия, из-за его беспечности…

— Неприемлемо, — прорычал он, пересекая мастерскую. Он поднялся по ступенькам, обошел дерево в центральной комнате и распахнул дверь спальни с помощью магии.

Векс вошел внутрь, сжав кулаки. Женщина вскочила из-за его стола, ее глаза расширились, а длинные, волнистые, медово-каштановые волосы рассыпались по обнаженным плечам, когда она повернулась к нему лицом.

— Человек, я спас тебе жизнь не для того, чтобы ты…

Кинсли уставилась на него, ее темно-синие глаза сверкнули.

— Уходи!

Он остановился, разведя руки в стороны.

— Это моя спальня. Я не позволю выгнать себя отсюда.

— Поскольку я вынуждена оставаться здесь, теперь это моя спальня. И я сказала, чтобы ты уходил.

— Не смей командовать мной в моем собственном доме. Я здесь хозяин, — прорычал Векс, делая шаг к ней.

Кинсли хлопнула ладонью по книгам, стопкой сложенным на столе, схватила одну и подняла руку.

— Не подходи ближе.

Он помолчал, нахмурив брови.

— Положи.

Кинсли склонила голову набок и повертела в руках книгу.

— Это? Было бы жаль, если бы она повредилась.

Другой подход. Почему он принял во внимание совет огоньков?

Стиснув зубы, Векс наставил на нее палец.

— Верни ее на место, человек. Я не буду повторять тебе это снова.

Сжав губы, она швырнула в него книгой.

Та пролетела через комнату, хлопая страницами. Книге, которая пережила неисчислимые годы, теперь угрожала смертная, прожившая всего один вздох. Он отодвинулся в сторону, едва не задев головой том, и рука метнулась вверх, чтобы поймать его.

Векс сердито посмотрел на человека и захлопнул книгу. Звук был оглушительным в тихой комнате.

— Ты швырнула книгой в мое лицо.

— О, так ты мастер очевидности.

— Мне наплевать на твои предположения.

— А мне плевать на твое лицо! — женщина схватила еще одну книгу и швырнула в него, за ней последовала еще одна, и еще.

Он поймал вторую книгу, потом третью, хотя и с трудом. К четвертой он понял, что не сможет справиться только двумя руками.

Почему он допустил обострение ситуации? Почему он позволил человеку сеять хаос в его доме, угрожать ему и его имуществу? Он пошел к ней, бросив книги на кровать, как раз в тот момент, когда она подняла кристаллическую колонну, покрытую рунами.

Это был магический фокус — и достаточно острый и тяжелый, чтобы поранить даже Векса.

Она без колебаний швырнула его.

— Довольно! — Векс вскинул руку, послав вперед магию в форме ладони. Полупрозрачные зеленые пальцы обвили кристалл и остановили его в воздухе.

Кинсли смотрела широко раскрытыми глазами, как рука пронеслась мимо нее и вернула кристалл на стол.

Раздув ноздри от тяжелого выдоха, он убрал руку. Он не сводил глаз с человека, пока не убедился, что она не потянется ни за чем другим, прежде чем осмотреть комнату. Его брови опускались все ниже с каждым предметом одежды или листом пергамента, которые он замечал на полу.

— Ты пыталась разрушить мою спальню, человек?

— Совсем недавно я пыталась размозжить тебе голову.

— Я убивал и за меньшее.

Она развела руками и указала на себя.

— И все же я стою здесь.

Несмотря на раздражение, Векс поймал себя на том, что с трудом сдерживает улыбку. Этот вызов, эта уверенность, эта… живость — все это казалось таким неуместным здесь. И, прежде всего, от человека. Человека, который был здесь совершенно бессилен и должен был просить у него прощения, который должен был съежиться от страха.

Он видел Кинсли много раз с тех пор, как вытащил ее из странной кареты и спас от смерти. Окутанный магией, он наблюдал, как она бродила по его дому, как ела на его кухне, как отчаянно искала выход из леса. Он видел ее замешательство и разочарование, когда его иллюзии неоднократно искажали ее путь и вели обратно к коттеджу. Он был свидетелем ее упорства, когда она брела в тумане и боролась со своей болью только для того, чтобы быть возвращенной сюда проклятием.

И он мельком увидел ее обнаженную фигуру, когда она была под ним.

И все же это был первый раз, когда он по-настоящему увидел ее.

Ее тело было мягким и чувственным, с пышными изгибами и податливой плотью. Бледная кожа имела привлекательный розовый оттенок, дополненный другим цветом, который был шепотом чего-то навсегда недостижимого для Векса — поцелуя солнца. Хотя она была на голову ниже его и одета только в простынь, ее ноги стояли твердо, а поза была гордой. Она не желала отступать, несмотря на то, что знала, что ее превосходят.

И ее лицо… Оно было в форме сердечка и нежное, такое далекое от угловатого совершенства фейри. Но в нем чувствовалась сила. Это было видно по твердости полных розовых губ, по очертаниям темных изящных бровей и по блеску сине-фиалковых глаз, обрамленных пышными черными ресницами.

Кинсли была человеком. Недавно обретшее бессмертие существо, несущее в себе все недостатки смертных. Уступающее ему во всех отношениях.

И все же его тянуло к ней. Она зажгла в его сердце жар, не похожий ни на что, что он когда-либо чувствовал, уже достаточно сильный, чтобы он испугался, что тот поглотит его, если раздуть пламя.

Позади него в комнату вплыли огоньки. Они задержались у порога, разговаривая друг с другом приглушенными голосами.

Кинсли посмотрела мимо него и ахнула.

— Их три?

— Именно, — ответил он, свирепо глядя на огоньки через плечо, — это делает их втрое более ненадежными. Я велел вам присмотреть за ней.

Вспышка сильнее загорелась и двинулась вперед.

— Я делала это, маг.

— Значит, ты видела, как она разнесла мою спальню в клочья?

— Моей обязанностью было наблюдать, — Вспышка слегка приподняла усики, небрежно пожав плечами. — Мне не было приказано вмешиваться.

— Не ожидал ли я слишком многого, предполагая, что ты доложишь мне, если она будет вести себя деструктивно? — потребовал ответа Векс.

— Это не ее вина, — сказала Кинсли. — Если ты собираешься кого-то винить, вини меня.

Векс снова обратил свое внимание на женщину и обнаружил, что она снова смотрит на него. Он шагнул