Богатые мужчины, одинокие женщины - Петти Мессмен

Как раз сейчас Пейдж верила в перемены. Сомнение вызывало лишь то, что она сама точно не определилась в своих желаниях.

Пока поток пассажиров нес ее на посадку и потом в самолет, Пейдж разглядывала состоятельных пассажиров, в основном мужчин, рассаживающихся в первом классе. Сначала она со знанием дела оценила качество их обуви и портфелей, а затем подняла взгляд, чтобы подвергнуть критическому анализу пошив костюмов. Ей пришла в голову мысль, что если лететь в изысканном обществе первого класса, то можно познакомиться с парнем, который наверняка окажется богатым.

Все слышали о романах в самолете, когда за несколько часов полета можно познакомиться, пофлиртовать, а то и добиться кое-чего большего. Известно, что пять часов в обществе незнакомца создают удивительно интимную обстановку.

Если бы Пейдж купила билет на место у окна или у прохода, все могло бы остаться без изменений. Но так как она занимала среднее сиденье и была зажата между простуженным парнем и болтливой дамой, обладавшей размерами кита, то сочла необходимым предпринять попытку перебраться в первый класс. Неудачное место бросало ей вызов, в котором просматривалась рука судьбы.

Пейдж как раз вычисляла стоимость своего перемещения в другой класс, когда из прохода ее приветствовала хорошенькая блондинка-стюардесса. Она с преувеличенным восторгом похвалила броские, фантастические серьги Пейдж; напоминавшие летающие тарелки.

– Какие милые серьги! Где вы нашли такие? – спросила, стюардесса, когда Пейдж шагнула в сторону, чтобы не загораживать проход, потоку все еще продолжавших заходить пассажиров.

– У Блумингдейла, – ответила Пейдж.

– Боже мой, в Нью-Йорке мне всегда не хватает времени, чтобы ходить по магазинам, – жаловалась стюардесса, разглядывая серьги со страстным интересом, в то время как Пейдж с не меньшим интересом заглядывала за ее спину, в салон первого класса, где пассажирам уже предлагали французское шампанское, журналы и прочий сервис, соответствующий этому классу. – Ах, ладно. Может быть, в другой жизни…

– А что, если в этой? – предложила Пейдж, поворачиваясь к ней и осматриваясь вокруг, чтобы убедиться, что никто их не подслушивает. – Я предлагаю вам сделку. Вы устроите мне место в первом классе, и серьги ваши.

Пейдж наблюдала за тем, как стюардесса удивленно улыбнулась, пытаясь сообразить, серьезное это предложение или нет. Поняв, что Пейдж не шутит, и явно соблазненная, она сказала, что скоро вернется. Салон первого класса обслуживали две другие стюардессы, и можно было наблюдать, как хорошенькая блондинка шептала им что-то, что заставляло их поглядывать в сторону Пейдж. Их улыбки явно говорили:

«Почему бы и нет?» – приглашая, ее перебраться на свободное место.

Когда стюардесса принесла диет-колу и меню на этот рейс, Пейдж указала на мужчину, показавшегося ей знакомым и сидевшего через проход от нее двумя рядами дальше.

– Кто этот мужчина? Мне кажется, я его где-то встречала, – спросила она, силясь припомнить его.

– Карим Абдул-Джаббар, – наклонившись, осторожно прошептала стюардесса.

Пейдж на самом деле не заметила семифутового атлета, сидящего у окна, и только теперь пригляделась, думая, что это сообщение произвело бы на нее впечатление, если бы она знала хоть что-нибудь о баскетболе.

– Не он. А парень, сидящий рядом с ним? – поинтересовалась она.

– О, это Джери Басе. Он владелец Лейкерс. – Стюардесса понимающе усмехнулась. – Одинокий. Говорят, славный малый и очень веселый. Еще какие-нибудь подробности?

– Пока достаточно, – сказала Пейдж.

Басе ее явно заинтересовал. Паршиво, что он так поглощен разговором с Джабаром. Один раз он, правда, повернулся и посмотрел в ее сторону, но только и всего. Очевидно, это деловая поездка.

Сделка с серьгами оказалась выгодной в любом случае. Хотя пятичасовой полет и не привел к роману, он дал два интересных Лос-Анджелесских деловых знакомства, в результате которых у нее остались визитные карточки, а также мягкое погружение в первоклассный стиль жизни, который, как рассчитывала Пейдж, в дальнейшем станет для нее привычным.

ГЛАВА 5

Дом Дастина Брента выглядел как монумент, олицетворяющий цель Пейдж.

Это было большое строение в средиземноморском стиле, стоявшее на пригорке, с грандиозной, на голливудский манер, круговой подъездной дорожкой, обсаженной рядом пальм, в центре которой был устроен сильно заросший забранный в камень рыбоводный пруд.

Когда тяжелые железные ворота распахнулись, Пейдж удовлетворенно откинулась в блестящем на солнце черном «астон-мартине», который забрал ее из аэропорта. Ей не верилось, что она действительно здесь, что фантазия превратилась в реальность, что эта изумительная величественная роскошь будет ее новым домом.

На протяжении всего пути она пыталась представить свою будущую «резиденцию», создавая яркие картины. И когда Эвонна, секретарша Дастина, сообщила, что они почти приехали, Пейдж попыталась угадать дом. Но именно этот дом она не посмела бы выбрать – он был слишком безупречен.

В большом круглом зеркале, установленном на обочине для обзора дороги, она увидела себя в сияющей спортивной машине, въезжающей в шикарные ворота, и подумала с легким волнением, что пока все замечательно. Досадно было лишь то, что ее не встречает Дастин. По дороге Эвонна рассказала Пейдж, как они с Дастином пересекли Соединенные Штаты, и затем она полетела на запад, а он – на восток. По пути ему необходимо уладить неожиданно возникшее дело в Нью-Йорке.

Одинокий, при деньгах – и скоро уедет из страны. Очень жаль!

– У меня как раз достаточно времени, чтобы провести короткую экскурсию, – торопливо извинилась Эвонна, когда они вошли в дом.

Ее светло-шафрановые юбка и блузка плавно колыхались в такт шагам. С огромной пряжкой на натуральной раковины моллюска на поясе и с элегантными серебряными украшениями с топазами, хорошенькая рыжая секретарша Дастина как бы сливалась с мягкой калифорнийской отделкой дома, в интерьере которого было гораздо больше вкуса, чем Пейдж ожидала увидеть, учитывая, что его обитатель – холостяк.

Дом, казалось, сошел со страниц архитектурного дайджеста. Впрочем, так оно и оказалось.

Серо-зеленые плитки выстилали пол огромного холла, стены которого были выкрашены в землистый чувственный цвет, напоминающий о южной Испании. Из огромных незанавешенных окон открывался вид на живописный ландшафт. Обстановка, казалось, была пропорционально увеличена, чтобы приспособиться к масштабам комнаты – основательная, но не подавляющая. Здесь были плетеные стулья с пухлыми белыми льняными подушками, шезлонги из пальмы и тростника, два могучих кресла с кручеными ручками, обитыми тканью мягких желто-белых тонов. Пейдж заметила коллекцию редких индийских корзин, расположенную вдоль одной из стен. А с другой стороны комнаты – пальму, с листьями в форме рыбьего хвоста, парящую высоко у расходящегося лучами величественного потолка, выгнутого так, как будто в него ударил штормовой ветер.