Обязательное условие - Валерий Афанасьев

Встретившись с взглядами всех собравшихся, он ответил сам, не дожидаясь вопросов:

— Я пробил в комнату, находящуюся за дверью штрек побольше, чтобы хватило места для манипулятора. А следить за работой по разминированию можно и отсюда. Можете смотреть издалека, но прошу не мешать.

Понятно, мешать в таком ответственном деле не следует. Как не следует и лезть с неуместными советами. Оператор расположился метрах в пяти от всех остальных здесь собравшихся и приступил к работе. Полностью автоматических роботов для разминирования не делали. Точнее, пытались одно время делать, но быстро от этой идеи отказались. В таком тонком деле сложно обойтись без того, что называется чутьем. Что это такое — сложно сформулировать. Нечто, что складывается из опыта и интуиции. Той составляющей, которая не присуща ни одному до сей поры изготовленному роботу. Не получается заменить интуицию никакой программой. Это давало человеку некоторые поводы для гордости, если говорить в общих чертах. А если в частности — роботы на таких работах использовались полуавтоматические, умеющие выполнять по заданной программе лишь отдельные операции. Общий же ход работ и их последовательность задавалась оператором. Это сейчас и происходило. Робот выполнял первую часть задания — определял тип взрывчатого вещества. Результаты заставляли оператора недовольно хмуриться. Сам тип взрывного устройства был несложен, а вот с определением названия взрывчатого вещества возникла заминка.

Молекулярный анализатор робота приблизился вплотную к взрывчатому веществу и перехватил несколько молекул последнего, практически не касаясь его. Замечательная штука эти молекулярные анализаторы. Принцип их действия основан на диффузии. Любое вещество теряет свои молекулы, какое-то больше, какое-то меньше. Некоторые совсем немного. Анализатору много и не надо, достаточно перехватить несколько молекул, что оторвались от этого вещества и пустились в странствие в близлежащем воздушном пространстве. Само собой желательно приблизить датчик анализатора как можно ближе к исследуемому объекту, чтобы захватить именно его молекулы, а не прочие, принадлежащие веществам совсем другим. Но это уже дело технологии.

— Это что-то совсем древнее, — проворчал оператор, — придется свериться с каталогом. Ага, есть такое. Не используется, по крайней мере, лет двести. Будет что рассказать ребятам, можно сказать — раритет.

— Снимать опасно, — продолжил рассуждать оператор, — у меня есть с собой комплект реагентов, но случай необычный, я думаю лучше посоветоваться.

Оператор быстро набросал форму запроса, приложив к ней химическую формулу обнаруженной взрывчатки, и отправил все это в химическую лабораторию своей службы.

— Ну вот, теперь подождем ответ химиков, — объявил он, — в нестандартных случаях лучше перестраховаться.

Ответ последовал быстро и был он не совсем таким, как все ожидали. Экран коммуникатора оператора засветился. Химики решили пообщаться лично, не удовлетворившись простым ответом на отправленный запрос.

— Привет, Кристофер. Ну и раритет ты откопал. Где такие водятся?

— И ты тоже будь здоров. А раритет — это спасатели подкинули. Их подопечные откопали. Ладно, давай по делу.

— По делу так по делу. У твоего робота какие реагенты с собой есть?

— Стандартные. Полный набор.

— Ничего из стандартных реактивов не подойдет. Больно уж штука древняя. С такими сейчас и не работают. А полный набор — это хорошо. Установи соединение, я твоему роботу скину программу приготовления реактива.

— Подключаю. Пока.

Да, непростое это, оказывается, дело. На то они и специалисты.

Через пять минут робот отрапортовал о том, что реагент готов.

— Начинаем.

Манипулятор робота приблизился к взрывчатке и начал распылять на нее полученный реагент. Под его действие бруски взрывчатки поплыли и, превращаясь в жидкость, начали стекать на пол комнаты.

— Все, можно открывать, — сказал Кристофер, когда процесс распыления был завершен и манипулятор робота открыл задвижку, на которую была закрыта дверь изнутри. Только заходите осторожно. Кто знает, что там дальше находится.

15

Дверь открылась со скрипом, и уходящий в неизвестность коридор предстал темным и пугающим.

— Сейчас мы это дело исправим, — сказал один из спасателей и выпустил небольшого робота, который, объехав все помещения, расставил на равном расстоянии осветительные фонари. Для спасателей это процедура стандартная, в разных условиях им работать приходится. В том числе и тогда, когда требуется дополнительное освещение. Освещение получилось не слишком яркое, но разглядеть можно все что угодно. Можно заходить.

Комнаты тянулись в глубь холма, сменяя одна другую. Немаленькие кто-то катакомбы выкопал. Чего ради, интересно, старался далекий неизвестный копатель?

Помещения были мрачными. Когда-то действующее освещение сейчас не работало, вентиляция тоже была не на уровне — воздух был застоявшимся и несвежим. Призрак запустения, казалось, витал в этих коридорах. Впереди шли спасатели, Макс и Шарль — следом. Люси, Жорж и Рома не пошли, решив остаться дома. Впечатлений им и так хватило. Кристофер тоже не пошел, сказал, что подождет у входа, и просил позвать его, если найдут что подозрительное. Его робот перед этим объехал все помещение и признаков взрывчатых веществ не обнаружил.

Некоторые помещения заполняли стеллажи, как пустые, так и занятые грузом. Ящики с продуктами, должно быть, давно испорченными. Сухой климат позволил остаться упаковке во вполне приличном состоянии. Вот только как насчет содержимого? Вряд ли оно осталось неиспорченным за столько лет. Ящики с противогазами, штабеля с оружием — совсем древние экземпляры. Все покрыто пылью и местами ржавчиной. К чему готовились те, кто собрал здесь все это?

Далее шли водяные и воздушные фильтры. Мощные и давно уже неработающие. Генераторная с двумя агрегатами, когда-то вырабатывающими ток, и запасом топлива. Судя по всему, вполне рабочая на тот момент, когда это помещение было покинуто.

Кто, зачем, когда соорудил все это строение? На вопрос когда, наверное, можно будет ответить, подробнее изучив припасы и оборудование. Судя по всему, не менее двухсот лет тому назад. С другими вопросами несколько сложнее.

Самый большой сюрприз преподнесла последняя комната. Правда, из разряда неприятных. В самых различных позах в ней располагались одиннадцать скелетов.

Кем были эти люди? Что здесь делали? От кого или от чего прятались? Наконец, от чего погибли? Судя по всему, на момент их смерти у них было достаточно воды и еды, было электричество и воздух. А они ушли из жизни, заминировав при этом входную дверь. Кого они так боялись? Загадка.

Тягостная атмосфера.

— Не удивлюсь, если их убил страх. Судя по всему, они кого-то или чего-то сильно боялись.

— Вы знаете, Шарль, Ваше предположение может оказаться не таким уж и невероятным, — согласился Максим.

— К тому же сама атмосфера этого места действует угнетающе.

— Ага, призраки неуспокоенных витают под потолком.

— Зря иронизируете. Этот вопрос более чем серьезен и до конца до сих пор не изучен.

— Здесь я вынужден с Вами согласиться. А атмосфера, действительно, тягостная.

Спасатели, быстро все осмотрев, поспешили на выход. И это правильно. Те, кому они могли бы помочь, отсутствуют здесь уже много лет. А то, что здесь есть, может быть интересно разве что для историков.

— По крайней мере, насчет смерти одного из них, — Шарль кивнул на скелеты — можно сказать с определенностью. Посмотрите на того, что в дальнем углу.

Кисть руки сидевшего в дальнем кресле скелета сжимала старый заржавленный пистолет. Другая рука свалилась с кресла, уронив на пол осколок кирпича, которым на стене он вывел несколько слов. «От судьбы не спрячешься».

Макс представил себе эту картину почти наглядно. Последний из оставшихся в живых обводит задумчивым взглядом своих мертвых товарищей, затем пишет на стене эту фразу, садиться в кресло и спускает курок. Финал.

— Очень показательно, Шарль, Вы не находите? От судьбы не спрячешься. Они спрятались в этом подземелье, запаслись водой и продуктами, оружием и топливом для генераторов. Они закрыли и заминировали дверь. Но самого главного врага они так и не смогли победить — свой страх.

— Вы так считаете, Макс?

— Здесь трудно сказать определенно, можно лишь предполагать. Судя по всему, они чего-то очень боялись. Была эта опасность реальной или более надуманной, не берусь утверждать. Но мне Ваше предположение кажется все более логичным — их убил собственный страх.

— Пойдемте отсюда, Макс. Пусть с этими бедолагами разбираются ученые. Мы здесь помочь уже никому ничем не можем.