Жизнь в средневековой деревне - Фрэнсис Гис

сорока восьми обычных держателей выплачивали деньги взамен всех круглогодичных повинностей, выполняя только особые работы во время сбора урожая187. Ежегодная плата, вносимая ими, называлась censum, поэтому они считались арендаторами ad censum, или «цензуариями». Другие обычные держатели имели статус ad opus (на работе [на выполнении повинностей]) и звались «операриями». Замена повинностей деньгами была довольно удобна для виллана, но влекла за собой и определенные невыгоды. Многое, очевидно, зависело от размера платежей. Джеймс Рэфтис подсчитал, что суммарные выплаты виллана из аббатства Рэмси значительно превышали общую стоимость выполняемых им работ188. Из судебных записей Элтона следует, что иметь статус ad censum считалось невыгодным и что на самом деле эта классификация была произвольной. В 1279 году двое жителей деревни обвинили старосту в том, что он «снимает богатых с ценза и ставит на него бедных» – видимо, за взятки189.

Помимо трудовых повинностей или ценза, обычные держатели, в отличие от свободных, облагались многочисленными особыми поборами. Последние делились на четыре категории: уплачиваемые только вилланами ad opus; уплачиваемые только цензуариями; уплачиваемые теми и другими; монополии, принадлежавшие сеньору.

В первую входили несколько штрафов или сборов, которые, видимо, произошли от услуг или платежей натурой: «woolsilver» – вероятно, выплачивавшийся вместо стрижки овец; «wardpenny» – вместо сторожевой службы; «maltsilver» – за изготовление солода для аббатского эля; «fishsilver» – за поставку рыбы для постных трапез; «vineyard silver» – за работу на винограднике. «Foddercorn» – так называлась выплата натурой в размере одного ринга овса с каждой виргаты. «Filstingpound», по-видимому, был разновидностью страхового взноса, который делали вилланы, чтобы защитить себя от телесных наказаний или от чрезмерных штрафов в манориальном суде. Если дочь виллана вступала во внебрачную связь, она или ее отец платили «лейрвайт» («leirwite», он же «legerwite»).

Вторая категория включала особый сбор с цензуариев: сто двадцать яиц с каждого виргатария, из них шестьдесят на Рождество и столько же на Пасху190. Третья – «heushire» («house hire»), арендную плату за дом на крестьянском участке, а также сборы с французскими названиями, установленные, судя по всему, в результате Нормандского завоевания. Талья была налогом, который в Элтоне уплачивался ежегодно и составлял восемь пенсов191, но в некоторых поместьях он взимался «по желанию господина» – в тот момент, когда он этого пожелает и сколько пожелает. Если виллан получал наследство, он платил соответствующую пошлину или «герсум» – по сути, налог на землю. В большинстве поместий после смерти виллана его семья платила особую дань, обычно отдавая сеньору «лучшую скотину», при этом «вторая лучшая скотина», как правило, доставалась священнику; это был налог на движимое имущество. Если дочь виллана выходила замуж, она или ее отец платили так называемый меркет.

Виллан, покидавший поместье, должен был вносить годовую подать – шеваж (в Элтоне он равнялся, как правило, двум курицам или каплунам). Делать это не всегда было легко. Одни жители платили регулярно – Генрих Атте Уотер, Ричард Ин Зе Лейн, Ричард Бенит, который ушел «на свободное держание», Саймон, сын Генри Маршала. Другие уклонялись, как, например, Адам, сын Генри Маршала, в 1300 году проживавший в Элуолтоне с тремя сестрами. Их «следовало задержать, если они появятся в поместье», но в 1308 году они по-прежнему жили за его пределами192. Еще один брат Маршала, Уолтер, отказался платить подать, и в 1308 году Роберт Гэмел и Джон Даннинг, выступившие в качестве его поручителей, были оштрафованы на двенадцать пенсов и двенадцать каплунов, «поскольку этот самый Уолтер до сих пор не принес господину двух каплунов, которые обязан приносить ему каждый год на Пасху, пока он живет со своим имуществом за пределами поместья сказанного господина, и поскольку они задолжали за четыре прошедших года»193.

Еще сильнее упрямствовал Джон Нолли, который в 1307 году, согласно записям, жил «за пределами господского поместья». В 1312 году Джон был схвачен и содержался «под стражей у старосты и бидла, пока он не найдет, чем обеспечить свое телесное присутствие в господском поместье, вместе со своим имуществом, и не выплатит господину возмещение за пять каплунов, которых задолжал». Далее в отчете говорится: «И поскольку бейлиф свидетельствует, что он до крайности непокорен и отказывается приносить упомянутых каплунов и что он задолжал пять каплунов за пять лет, велено держать его в заточении, пока он не даст упомянутых каплунов, и отныне он должен телесно присутствовать в господском поместье». В 1322 году, однако, суд вновь потребовал задержать Джона, «крепостного человека господина, который без разрешения удалился со своим имуществом из господского поместья». Движимое имущество юридически было собственностью господина и обычно упоминалось, когда речь шла о виллане; он «удалялся со своим имуществом» и получал распоряжение вернуться и возвратить его или заплатить годовую подать194.

Вилланские обязательства, относившиеся к четвертой категории, возникали вследствие монополий сеньора на общественную мельницу, общественную печь, овчарню и манориальный суд.

Далее в перечне арендаторов, приведенном в «Сотенных свитках», стояли двадцать восемь аббатских держателей. В Элтоне все они являлись вилланами (в других поместьях держатели могли быть свободными), но владели лишь небольшим наделом или вообще не имели его и, следовательно, не могли нести значительных повинностей. У каждого были дом и двор, в теории «содержавший один перч»[6]; взамен виллан оказывал помощь во время сенокоса, уборки урожая, стрижки овец и молотьбы, но не пахоты (из-за отсутствия плуга и тяглового скота) и платил талью, меркет и небольшую ренту. У четверых, кроме дома и двора, был участок-croft в пол-акра, однако у восьмерых имелся только двор размером в полперча, у двоих – двор размером в шестую часть перча, а у одного, платившего минимальную ежегодную ренту в шесть пенсов, – «messuage», то есть дом и двор без указания размера. Как и многие другие коттеры, они добывали себе пропитание, выполняя любую доступную им работу. Большинство были поденщиками, но некоторые владели тем или иным ремеслом. Среди «говорящих» фамилий встречаются следующие: Комбер (чесальщик), Шепард (пастух), Смит (кузнец), Миллер (мельник), Картер (возчик) и Дайер (красильщик).

Последним в списке значится священник, владевший на правах свободного держателя одной виргатой церковной земли и еще десятью акрами, за которые он платил аббату ежегодную ренту в полмарки. На его земле проживали четыре крестьянина. Одним был Роджер Клерк (Clericus), вероятно викарий. Остальные трое принадлежали к одной семье и, возможно, являлись слугами священника.

В «Сотенных свитках» не упоминается одна категория держателей, хотя ее представители встречаются в аббатстве Рэмси (XII в.), в Элтоне и некоторых других аббатских деревнях. Это так называемые akermen или bovarii, потомки земледельцев, проживавших в поместье за сто лет до того, обладатели