Жизнь в средневековой деревне - Фрэнсис Гис

который предусматривал строительство нового дома определенного размера и в течение определенного времени. Иногда сеньор соглашался поставлять древесину или оказывать другую помощь246. Сеньор был заинтересован в надлежащем содержании домов и хозяйственных построек в своей деревне, и манориальный суд поддерживал его в этом. Жительнице Элтона Альдузе Чаплин в 1306 году пришлось найти поручителей, согласившихся гарантировать, что она «до следующего заседания [суда] починит свой жилой дом и приведет его в такое же хорошее состояние, в каком получила его»247. Двумя годами позднее Уильям Рувхед точно так же обязался починить и перестроить свой жилой дом, приведя его в такое же хорошее состояние, в каком он получил его за герсум [платеж, вносимый при получении недвижимости]248, а в 1331 году трое жителей деревни выплатили по 12 пенсов штрафа, поскольку не «заботились о [своих] постройках»249.

Все деревенские дома относились к базовому для Средневековья «зальному типу», так же как усадебные дома, амбары и даже церкви. В них имелось одно помещение с высоким потолком, размер которого варьировался в зависимости от числа «пролетов» или каркасных секций. В крестьянских домах площадь «пролета» обычно составляла около полутора квадратных метров250.

Дом богатого селянина, такого как Джон из Элтона, мог состоять из четырех или даже пяти «пролетов», с входом в центре длинной стороны. В одном конце, вероятно, располагались небольшие служебные помещения, отделенные от остального дома: кладовая для напитков и кладовая для хлеба, посуды и утвари; между ними делали проход в кухонную пристройку. Второй этаж, так называемый солар, находился над служебными помещениями или в другом конце дома. Здесь, наверху, возможно, располагалась спальня. Большой зал обогревался либо известным с древности центральным очагом, либо камином со встроенным в стену дымоходом. В первое время залы, как церкви, разделялись на некое подобие нефов, и площадь уменьшалась из-за стоявших в два ряда столбов, поддерживавших крышу. Изогнутая несущая конструкция частично решила эту проблему, а к концу XIII века плотники вновь открыли для себя стропила, известные еще грекам и римлянам. Треугольная конструкция давала возможность стропилам выдерживать значительный вес251.

Крестьянин среднего достатка, виргатарий вроде Александра Атте Кросса, вероятно, жил в трехэтажном доме – такие встречались чаще всего. Коттер, как Ричард Трун, мог иметь небольшой дом в один или два этажа. Как правило, под одной крышей жили и люди, и животные, но хлев чаще всего делился на части. Иногда он располагался под прямым углом к жилым помещениям, что предвещало европейские фермы будущего, с домом и хозяйственными постройками вокруг центрального двора252.

Внутренние помещения освещались окнами со ставнями, но без стекол, и дверями, часто открытыми в дневное время, – дети и животные свободно входили в дом и выходили из него. Полы из утоптанной земли устилались соломой или камышом. В центре находился возвышавшийся над полом каменный очаг, где горел огонь. Топливом служили дрова или торф (обычно использовавшийся в Элтоне)253; дым выходил через отверстие в крыше. Некоторые очаги имели колпаки или воронки для отвода дыма в импровизированный дымоход, на конце которого порой закрепляли бочку с выбитыми доньями. Дом всегда был полон дыма – огонь горел весь день: вода, молоко или каша кипятились и варились в горшках на подставке либо в чайниках из латуни или железа, снабженных ножками. На ночь очаг могли прикрывать большой глиняной крышкой в виде круга с отверстиями254.

Писатель XIII века, противопоставляя радостную жизнь монахини браку с его треволнениями, изобразил переполох в крестьянском жилище: жена слышит крик ребенка, спешит в дом и обнаруживает, что «кошка добралась до бекона, а собака – до свиной шкуры. Пирог подгорает на камне [очага], теленок лакает молоко. Горшок кипит на огне, а муж-грубиян осыпает ее руганью»255.

Кое-что о внутренности крестьянского жилища мы узнаем из средневековых проповедей: зал, «черный от дыма», кошка, которая сидит у огня и часто подпаливает шерсть, пол, устланный на Пасху зелеными стеблями тростника и цветами, а в зимнее время – соломой. Вот хозяйка дома за уборкой: «Она берет метлу и сгребает грязь со всего дома в одно место; а чтобы не поднималась пыль… с большим усилием отправляет все это за дверь». Но работа никогда не заканчивается: «Ибо в субботу днем слуги подметают дом и отправляют все нечистоты и грязь за дверь, в кучу. А что потом? Приходят каплуны и куры, расшвыривают это, и все делается нехорошо, как прежде». Мы видим, как женщина занимается стиркой, замачивает одежду в щелоке (домодельном, из золы и воды), колотит и чистит ее, а затем развешивает для сушки. Собаку выгнали из кухни, плеснув на нее горячей воды из таза, и она дерется за кость, растягивается на солнце, где на нее садятся мухи, или жадно наблюдает за тем, как люди едят, пока ей не бросят кусочек, «после чего она отворачивается»256.

Члены семьи ели, сидя на скамьях или табуретах за столом на козлах, который разбирался на ночь. Стулья были редкостью. В шкафу или буфете хранились деревянные и глиняные миски, кувшины и деревянные ложки. Окорока, мешки и корзины подвешивали к стропилам, подальше от крыс и мышей. Одежду, постельные принадлежности, полотенца и столовое белье складывали в сундуки. У зажиточных крестьян встречались серебряные ложки, латунные горшки и оловянная посуда257.

Для мытья – которое случалось нечасто – в Средневековье использовали бочку без верха. Все члены семьи, вероятно, мылись друг за другом, чтобы носить и нагревать как можно меньше воды258. Спали на соломенных тюфяках, положенных на пол, – либо в зале, либо на чердаке, куда забирались по лестнице. Муж и жена ложились вместе, ребенок мог спать с ними или в колыбели у огня.

Манориальные записи содержат множество сведений о том, чем питался аббат Рэмси, особенно по праздникам: жаворонки, утки, лосось, козлята, на Пасху – цыплята, на Рождество – кабан, по разным другим случаям – каплуны и гуси259. Стол монахов был не таким изысканным. Для них Элтон (и другие поместья) присылал бекон, говядину, баранину, сельдь, масло, сыр, бобы, гусей, кур и яйца, а также муку тонкого и грубого помола. Обитатели curia, включая старосту, бидла, некоторых слуг и «время от времени – различных работников и посетителей», также получали более или менее сытную пищу, включая зерновые в большом количестве, горох, бобы, бекон, кур, уток, сыр и масло. Питание составляло существенную часть вознаграждения слуг и работников поместья. Жорж Дюби приводит в пример возчиков из аббатства Батл, требовавших ржаной хлеб, эль и сыр по утрам,