Неонигилизм - Андрей Никифорович Андреев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А это дает мне право утверждать, что три пути имевшиеся у анархистов и четвертый, вновь только что представленный — ошибочен и не анархистичен.
Мое глубокое убеждение укрепляет меня в мысли, что анархическая идеология треснула по всем швам и никакие заплаточники и закройщики не смогут связать разорванное и это бесполезно.
Анархизм будет очищен от буржуазных, внесенных в него идеологий, и станет неонигилизмом т. е. — массовое строительство экономической жизни и всякое творчество-созидание — отринется анархистами.
Анархисты в ближайшем будущем расколются на два принципиально непримиримых положения — строителей массовиков, с одной стороны и разрушителей-индивидуалистов — с другой.
Оставаясь чистым бунтарско-революционным учением анархизм, наконец-то, найдет себя и резко отмежуется от массового анархизма, который по существу не революционен и не анархистичен. Указанная ошибка завела нашу великую идею в тупик из которого надо выйти во что бы то ни стало и эта задача, стоит теперь перед нами во всей своей громадности.
Когда я говорю о чистом разрушении, я не имею в виду рвать телеграфные столбы и будочки милиционеров, нет: вся суть в том, чтобы разрушить буржуазно-ложно трудовую психологию, чтобы свергнуть в умах людей и в жизни всех и всякого рода владык мешающих войти в жизнь.
И личность самоосвободившаяся и самоосвобождающаяся не может и не имеет надобности творить пока устои современности не порваны и не уничтожены.
———
* *
*
„Один делегат анархист-индивидуалист остался недоволен обеими резолюциями о Совете Р. С. и К. Д. и внес собственную резолюцию-отрицающую в корне всякое вхождение в Советы, считая их учреждениями власти. Резолюцию эту приводим ниже.
Конференция анархистов гор. России в Харькове, с 18—22 июля 1917“.
Мы, анархисты, коренным образом отрицаем власть. Мы глубоко убеждены, что организация людей государственников всегда приводит к желанию властвовать над кем-то.
Теперь, когда люди так несовершенны, так привыкли трафаретно мыслить, так отвыкли от самостоятельности, что общее единодушное решение ими какого-либо вопроса... есть явление отрицательное; хотя не только социалисты, но даже и анархо-синдикалисты правого крыла, допускают решение вопросов голосованием, подсчетом языков а не умов, не истин. Приходится сознаться, что не скоро человечество отвыкнет действовать и мыслить на собственный риск, за собственный довод и вывод, ведь голосование есть апелляция не к истине, а к количеству. Всякое собрание, всякое общество, организующее себя, прибегает к подсчету голосов, к арифметике, именно там, где нужен только доклад, слово, действие. Голосование это поклонение новому богу — большинству.
Анархистам голосование не нужно. При организации какого-либо союза, при посылке депутатов — что вытекает из группировок государственников, представители должны выражать, только волю большинства, т. е. должны потерять свою волю, а это ничего общего не имеет со свободой индивидуума; если же представитель будет защищать свою волю он нарушает волю поручителей. — Это тоже никуда не годится. Поручая свою волю, другому, мы отказываемся от своей личности, превращаясь в простой „почтовый ящик“, мы становимся автоматами, а не людьми и, конечно, не анархистами.
До сих пор парламентские кафедры были громоотводами, через которые мирным образом рассеивался народный гнев; они являются скальпелями, вскрывающими язву так тихо и безболезненно, что больное общество чувствовало себя прекрасно и не замечало, что вся основа социального организма поражена общей болезнью.
Учредительное Собрание, и др. подобные коллективы, это гнойный нарост отравляющий мозги человечества, это подпорки, ходули, без которых человечество рухнуло бы в хаос, и уже потому является реакционным явлением; гипнотизируя массы, не давая им развиваться, целительно встряхнуться от навеянных грез, парламентаризм, это тормоз Анархизма и Свободы. Децентрализация воли, индивидуализация воли — вот что очистит мир больной от заразы умственной, от паралича воли.
Советы в своих основах реакционны, они санкционируют программы минимум постепеновщину.
Не учредительное Собрание, и не Парламенты делают революцию, а потому они не нужны; они стопорят революционный ход, а потому они вредны и подлежат уничтожению.
Откровения неонигилизма.
Если от меня хотят иметь „обоснование“ неонигилизма, то я не желая повторяться мог бы ответить5; но, он голый сам свое обоснование, он не ищет сторонников и, если вы с ним буквально согласитесь — он в чем то ошибся. Поглядите на себя, на свою тюрьму и стойло и вы, если вдумаетесь и будете искренни, — закричите караул... давят душу и тело, — ринитесь в атаку. Пока существует мировая тюрьма и стойло, ваше творчество — это бессильная переноска арестантами песку с места на место; такова работа и созидание современного анархизма и анархистов.
Мир — громадная каторжная тюрьма, Сахалин на все шесть частей света. Активное человечество в нем — тюремщики и заключенные.
Вот две основные категории, на которые разбит активный род людской, но есть еще толща аморфной массы, большинство, тот человеческий материал над которым на протяжении всей истории homo sapiens’a проделывали свои опыты волевые элементы.
Двухмиллиардная глыба пассивных страшна своей непротивленческой силой, и до сих пор, несмотря на все кровопускания, на невероятно кошмарный эксперимент, производившийся над нею, никто не смог оформить ее по заранее обдуманному плану, или отлить в желаемую форму.
Перед нами Ванька-встанька, это — Его Величество народ, перед которым, хотят или не хотят, распластываются или гибнут сильные, организаторы, раздавленные стопой чудовищного полипа земного шара.
„Ничто не ново под луной“ — старая классическая фраза, но если вскрыть ее содержание, то я бы прочел ее так: от Адама до XII-го часа Р.С.Ф.С.Р., человечество в своем целом, в своей необъятной обширности представляет только 0.000.000.000. Единицы же, это те величины, „ничтожные“ и „загадочные“, что составляют „историю“, делают ее, величины, учесть, которые тоже невозможно; эти „единицы“ кочующие из класса в класс десятичного числа есть — организаторы — творцы и разрушители — заключенные. Сегодня эти единицы — гении, повелевающие человечеством — Будда, Христос, Наполеоны, Марксы, Бакунины и Ленины, пророки, завтра — Великие Инквизиторы, Лютеры, Сазоновы — террористы — „преступники“.
Перед нами дилемма: побивать камнями или быть побиваемым, организатором или разрушителем, тюремщиком или заключенным.
Позвольте мне, анархисту, нашедшему себя, свое Я, показать вам свой путь, своей „логикой“ убедить вас в том, что только неонигилизм есть истинный анархизм, а все остальное, именующееся анархизмом — „суррогат“, выдаваемый за великое динамитное учение.
На массовом безымянном
