Заговор двух сердец - Кэтрин Куксон

Милостивый Боже! Симон встал и принялся вышагивать по тесной комнате. Почему она не осталась там, где была? Что в ней такого, что так притягивает мужчин, выворачивает их мозги наизнанку?

Когда Симон услышал, что у нее белые как снег волосы, он с некоторым удовлетворением подумал: «Вот и ладно, она теперь выглядит старухой». Но когда он на прошлой неделе увидел ее в толпе, он убедился, что хоть волосы у нее и впрямь седые, старухой она не выглядела. Она выглядела так же, как много лет назад, когда пришла на судебное заседание, опираясь на руку молодого Сопвита, и судья спросил ее, в самом ли деле она ведьма. Более того, седины только прибавляли ей очарования. Симон никогда не считал ее по-настоящему красивой, для этого она была слишком высокой, выше многих мужчин. Но был в ее глазах некий магнетизм, действующий намного сильнее любой красоты. Эти глаза смотрели на тебя и вроде бы не видели. Они смотрели сквозь тебя, в тебя и за тебя. И за ней шел молодой Макграт. Симон все еще думал о нем, как о молодом Макграте, хотя Стив давно уже стал мужчиной, высоким и широкоплечим. Этот Стив Макграт всегда был ее тенью, ведь он с юных лет пускал по ее поводу слюни. Неужели он снова за ней увивается? Вряд ли. Хозяин Джон Сопвит не допустит такой связи. Хотя что он может сделать? Она — владелица поместья. Она унаследовала этот лакомый кусок от мужа. Невероятно, но Тилли Троттер, та, которую он в детстве не раз спасал от голодной смерти, заняла теперь такое положение. Это сводило Симона с ума.

Он перестал вышагивать по комнате и остановился у стола, впившись ногтями в его край. Симон отдавал себе отчет, что стоит на перепутье: или он снова начнет пить, наверняка вызвав тем самым ее презрение, или будет стремиться вверх и сделает то, что собирался сделать много лет — выкупит ферму. У него хватит денег на это. А если добавить приданое Люси, то еще и на лишний кусок земли останется. Но для покупки фермы придется встретиться с Тилли. Что такого! Ему давно хотелось увидеть ее и убедиться, что никакая ее власть не в состоянии уничтожить его.

Приняв решение, Симон снова сел. Он поставил на стол локти, опустил голову на руки, плотно сжал рот и заскрипел зубами, чтобы не позволить себе вымолвить это имя, которое билось у него в мозгу: «Тилли Троттер! Тилли Троттер, будь ты проклята!»

Глава 9

Тилли познакомилась с Люси Бентвуд в конце июня. Женщины нечаянно встретились на Норттамберленд-стрит в Ньюкасле и сразу же понравились друг другу, хотя и обменялись лишь вежливыми приветствиями.

Джон и Анна уговорили Тилли поехать с ними в город. Анна собиралась повидаться со своим адвокатом по поводу бабушкиного наследства. Старушка умерла месяц назад, а ее дочь, тетя Сюзан, которой было под пятьдесят, немедленно улеглась на диван в уверенности, что дни ее сочтены. Поэтому всеми юридическими вопросами пришлось заниматься Анне и Джону.

Тилли оставила их у адвоката, договорившись встретиться через час и вместе пообедать. Сама же она решила пока купить что-нибудь детям.

Тилли вообще не хотела никуда ехать, со дня окончания следствия она впала в своего рода летаргию, как после смерти Мэтью. Если бы не дети, она, как тетя Сюзан, улеглась бы на диван и перестала бы чем-либо интересоваться.

За последние недели она почти поверила, что в деревенских пересудах есть доля истины — она действительно притягивает смерть. Тилли слышала, как Бидди кричала на Пег за то, что та повторяет сплетни, распускаемые в конюшне — мол, странно, что лорд Митон выбрал именно ее гостиную, чтобы покончить с собой. Разве не мог он это сделать в своем собственном доме? И что делал там этот Стив Макграт? Разве она постоянно не отравляла жизнь этой семье?

Отойдя от витрины большого магазина, Тилли столкнулась с Симоном Бентвудом и его женой. Сначала она даже не взглянула на молодую женщину — перед ней стоял мужчина, ее первая любовь. Ему уже было далеко за сорок, но выглядел он гораздо старше: лицо пунцовое, живот на уровне груди. Симон был прилично одет. Он всегда хорошо одевался. Но совсем не походил на молодого человека, затронувшего ее сердце много лет назад. Женщина рядом с ним годилась ему в дочери. Тилли заколебалась, не зная, останавливаться или нет. Симон сам решил за нее и произнес:

— Привет, Тилли.

Она откашлялась и тихо ответила:

— Привет, Симон.

— Это моя жена. — Люси Бентвуд, склонила голову и слегка присела. Этот жест вывел Симона из себя. Хотя он сначала говорил нормальным тоном, то теперь просто зарычал на жену: — И нечего тут приседать, женщина. Мы с Тилли для этого слишком хорошо друг друга знаем. Ведь так? — Его лицо еще больше покраснело.

Тилли посочувствовала женщине и ровным голосом подтвердила:

— Да, мы с тобой знакомы давно.

— Знакомы! — Симон невесело рассмеялся, дергая головой. — Смешное слово ты выбрала — знакомы!

Услышав сквозь этот смех спокойный голос женщины, Тилли полностью перестала обращать на Симона внимание.

— Мне очень приятно с вами познакомиться, миссис Сопвит.

— Взаимно, миссис Бентвуд, — ответила Тилли.

Люси Бентвуд улыбнулась высокой леди — для нее Тилли и была леди — и пытаясь извиниться за грубое поведение мужа, сказала:

— Мы сюда на день приехали. Я ищу ткань на платье своей дочурке.

— Какое совпадение, — так же улыбнулась и Тилли, — я тоже делаю покупки для детей. Сколько вашей?

Она обращалась только к Люси, и та ответила:

— Два годика, мэм.

Снова Тилли почувствовала раздражение Симона. На этот раз, хоть он и вмешался в разговор, тон его был менее агрессивным.

— Я все это время собирался зайти к тебе, Тилли, — сообщил он.

— Да? — Она вопросительно взглянула на него.

— По делу.

— Вот как!

— Насчет фермы.

— Тебе требуется ремонт?

— Нет, больше. Я подумываю о том, чтобы купить ее, если ты не возражаешь.

— Да? — Она подняла брови и одновременно взглянула на Люси. Потом сказала: — Ну, об этом надо подумать. Заходи, мы сможем это обсудить.

— Годится.

Тилли отступила в сторону и, глядя на Люси Бентвуд, произнесла:

— До свидания, миссис Бентвуд.

— До свидания, мэм.

С Симоном они молча раскланялись и Тилли пошла дальше. Но не успела она отойти на достаточное расстояние, как услышала сердитый голос Симона:

— Ты перестань к ней обращаться «мэм», она этого не стоит.

— Вряд ли я смогу.

— Почему же? — Глядя на жену, он смутно начинал догадываться, насколько сильный характер скрывается под тихой, спокойной внешностью.

— Потому, что вне зависимости от всех сплетен, она кажется леди. Она выглядела как леди, еще не сказав ни слова, и еще больше после.