Пышечка - Джули Мёрфи

Я не буду думать о Бо Ларсоне.

Я не буду целовать Бо Ларсона.

Я не буду думать о Бо Ларсоне.

Я снова и снова прокручиваю эту мантру в своей голове, а когда оказываюсь одна, даже проговариваю ее вслух.

Сейчас полдень понедельника, и до работы у меня еще несколько часов. Мама просит купить ей лекарство по рецепту: боится, что, когда она освободится, аптека уже закроется.

Я еду в город, в аптеку «Лютер и сыновья» и, поскольку парковка забита, нахожу местечко перед ювелирным «Все, что блестит». Этот магазин – ровесник Кловера и эксклюзивный поставщик корон Мисс Люпин во всем штате Техас.

Пока я запираю дверь машины, духота обступает меня со всех сторон.

– Черт, – выдыхаю я.

Прямо перед местом, где я припарковалась, стоит ведро с бетоном, в которое воткнута табличка «ТОЛЬКО ДЛЯ КЛИЕНТОВ».

Я еще раз оглядываюсь, но парковаться негде, поэтому приходится зайти в магазин.

За пыльным стеклянным прилавком на скрипучем деревянном стуле восседает Донна Лафкин. Лафкины так гордятся своей родословной, что даже консервативные традиции не убедят женщину из рода Лафкин взять фамилию мужа. Впрочем, Донна замуж так и не вышла.

У нее округлая, плотно сбитая фигура. На ней обтрепанные рабочие шорты и резиновые садовые сабо, от которых несет так, будто она и впрямь только вылезла с грядки. В общем, Донна – последний человек, в котором вы заподозрите продавщицу корон для конкурса красоты. Конечно, здесь продаются не только они, но именно благодаря коронам магазинчик и прославился.

– Уиллоудин Диксон. Мы не виделись с… – Она осекается.

– С похорон Люси, – заканчиваю я.

Донна кивает, но улыбнуться не пытается, и я ей за это безмерно благодарна.

– Твоей маме что-то понадобилось? Я как раз получила новые короны.

– Нет, мэм. Просто с парковкой сегодня как-то напряженно, и я подумала: можно я оставлю машину у вас и сбегаю в аптеку?

Она отмахивается.

– Господи, да зачем вообще нужны эти знаки.

– Спасибо! – Я берусь за дверную ручку.

– Хочешь посмотреть?

– На что?

Она ухмыляется.

– На короны, ясное дело.

Казалось бы, ничего особенного, но украшенные фианитами короны охраняются строже, чем банк на соседней улице. Неважно, насколько я презираю этот конкурс, – от таких предложений не отказываются.

Донна запирает входную дверь, и я следом за ней прохожу в коридор за шторкой. Мы минуем пару комнат и заходим в крошечную кладовую, забитую коробками. Все коробки помечены названиями городов нашего штата, но прямо по центру стоят три с надписью «КЛОВЕР».

– Погодите, – говорю я, – а почему три?

Она загибает пальцы:

– Одна – оригинал. Иногда ее выставляют в ратуше. Вторая – та, что вручается победительнице. Третья – запасная, на случай если вторая пропадет.

Донна берет все три коробки и, разложив их на столе, открывает. Корона, которую получает Мисс Люпин, и дубликат почти одинаковые. Но вот оригинал… Он выглядит как драгоценная диковина из бабушкиной шкатулки. С годами искусственные бриллианты помутнели, а металл потускнел, но все равно в этой короне есть нечто величественное. Мне нравится, что она почти не блестит и не такая вычурная, как новенькие, но при всем при этом притягивает взгляд.

Донна замечает, как я разглядываю оригинал.

– Мне она тоже нравится больше всех.

На мгновение я понимаю ценность конкурса красоты, понимаю, почему мама посвятила ему полжизни и почему чуть ли не все девчонки в городе, глядя на звездное небо, мечтают о вечерних платьях и сиянии прожекторов.

– А вы их примеряете?

Щеки Донны слегка розовеют.

– Только между нами и только в этих четырех стенах – да, изредка. – Она с невероятной осторожностью достает из коробки оригинальную корону. – Вот, примерь сама.

– Вы уверены? – Зная, насколько я «везучая», я опасаюсь, что случайно ее сломаю.

Донна смотрит мне прямо в глаза.

– Неужели я похожа на женщину, которая в чем-то сомневается?

Я качаю головой, и Донна подводит меня к дверному зеркалу. Пока она водружает корону мне на голову, я стараюсь не дышать.

Я понимаю, что это просто-напросто декоративная бижутерия, что это не по-настоящему, – и все равно: тяжесть короны кажется мне грузом ответственности. Вот бы Люси, или Эллен, или даже мама видели меня сейчас – в красно-белой форме «Харпи» и с главной драгоценностью Кловера на макушке.

– Честно говоря, я даже не уверена, что твоя мать хоть раз ее примеряла. В общем, никому не рассказывай.

Я говорю «хорошо» одними глазами – кивать мне страшно.

– Но почему вы разрешили мне ее примерить?..

Донна пожимает плечами:

– Может, потому, что вовсе не обязательно выигрывать конкурс красоты, чтобы носить корону.

•

Я не буду целовать Бо Ларсона.