Счастье под запретом - Джо Беверли

Николас вручил ему листок бумаги.

"Мой дорогой мистер Делани!

Френсис отправился в Веймут, чтобы встретиться там с одним джентльменом в «Короне и якоре». Я очень беспокоюсь из-за возможных последствий и очень надеюсь, что ваше присутствие там внесет разумную струю.

Корделия Мидлторп".

— Какая муха ее укусила? — произнес озадаченный Френсис. — Она думает, что я не в состоянии без твоей помощи справиться со свихнувшимся учителишкой?

Николас рассмеялся.

— Если вспомнить полусвихнувшихся учителей наших школьных дней, то, может быть, она и права. Ты помнишь Симмонса? Как он гонялся за Дарием с кнутом после одной забавной шутки! Ты заказал ужин? Да? Тогда я попрошу удвоить заказ. Я умираю от голода.

Он открыл дверь и громко позвал хозяина гостиницы. Через минуту заказ был принят, а в комнату принесли кувшин горячего пряного пунша.

Николас устроился в кресле у огня со стаканом в руке.

— А теперь расскажи мне, из-за чего весь сыр-бор?

— Да ничего особенного, — холодно ответил Френсис.

— А-а, — чуткий Николас не стал настаивать, но Френсис перехватил изучающий взгляд друга.

— Ты в курсе, кто и где сейчас из наших? Леандер возвратился в Англию, и я надеюсь, что он осядет здесь надолго. В конце концов кто-то же должен приглядывать за его собственностью, а она у него в Сомерсете. А Майлз в Ирландии, там возникли какие-то неурядицы в одном из его поместий. Я полагаю, что все дело в контрабанде. Кажется, Саймон скоро вернется из Канады. Может, даже удастся отпраздновать воссоединение Шалопаев, конечно, тех, кто остался в живых…

Френсис плюхнулся в кресло напротив Николаса и сделал большой глоток пунша.

— Ник, вовсе ни к чему развлекать меня светской болтовней. Я прошу прощения, что прямо-таки заморозил тебя своим ответом, но тебе не стоит волноваться из-за моих дел. Просто моя матушка считает, что я даже глазурь с пудинга без твоей помощи не осилю.

— Я польщен. Признаться, я думал, будто она считает, что я дурно влияю на тебя.

— Так оно и есть. — Френсис задумался. — И это-то и подозрительно. Если мне что-либо не понравится во время ужина, лучше не ешь этого.

Николас расхохотался.

— Не ищи в ней Лукрецию Борджиа! Не думаю, что твоя матушка отважится на такие вещи.

— Ты знаешь, в последнее время я ни в чем не уверен.

— Родители имеют привычку выводить нас из себя, правда? А теперь, сам став родителем, я нахожу, что это весьма неприятная перспектива. Ведь однажды моя дочь подумает, что я старый маразматик, совершенно не разбирающийся в жизни.

Теперь расхохотался Френсис.

— Мне как-то трудно даже представить этакое.

— Мне тоже, но это ничего не меняет.

Какое-то время они болтали о друзьях и семьях, потом прибыл их ужин вместе с сообщением от хозяина гостиницы, что мистер Фернклиф все еще не возвратился. Когда они сидели за столом, Николас заметил;

— Похоже, из-за этого Фернклифа ты примчался сюда?

— Да.

Конечно, было бы противоестественно так и не рассказать Николасу, в чем, собственно, дело, но Френсису вся ситуация по-прежнему казалась подозрительной, поэтому он промолчал.

— И что же стряслось? — спросил Николас, глядя в тарелку с великолепным супом из бычьих хвостов. — Ты же знаешь, что от меня так просто не отвяжешься, так что уж лучше выкладывай, что у тебя произошло.

— Но это не моя тайна, — неловко произнес Френсис.

— А-а, в таком случае я не настаиваю. Кстати, я считал, что уже перестал совать нос в чужие дела. Просто что-то в твоем поведении убедило меня, что это касается лично тебя.

Френсис чуть не застонал от проницательности друга.

— Это… это я по другому поводу.

— И тоже не можешь поделиться? Мне оскорбиться?

— Тебе ни к чему мои проблемы.

— Тебе они тоже ни к чему. Так что поделись ими с другом.

Френсис встретился взглядом с Николасом, разрываемый между желанием рассказать все без утайки и неохотой расстаться хоть с мизерной долей своих переживаний. Нежелание не имело ничего общего с тем легким раздражением, которое он почувствовал, когда Николас зашел в комнату, потому что в данную минуту он, как и обычно, ощущал теплоту и сердечность их отношений, такого он не испытывал больше ни к кому. Все дело в том, что он не знал, как поведать о своей дилемме.

Николас последние годы провел за границей, поэтому ничего не знал об отсутствии хоть какого-то сексуального опыта у Френсиса. И Френсису совершенно не хотелось признаваться ему в этом. Френсис не представлял, однако, каким покажется Николасу, имевшему репутацию опытного любовника, его ночное приключение.

Возможно, быть соблазненным ночью абсолютно незнакомой женщиной совершенно нормально в определенных кругах?

Он отложил ложку в сторону.

— Вчера я во время бури подобрал на дороге женщину и провел с ней ночь в доме одного фермера. Я оставил ее в гостинице, пообещав вернуться и помочь ей, но не знаю, как это сделать поделикатнее.

— Ты не хочешь туда возвращаться? — спросил Николас с едва заметным осуждением.

— Вовсе нет. Я просто не знаю, что мне с ней делать.

Уголки губ Николаса чуть заметно дернулись.

— А какие перспективы?

— Какие угодно — от женитьбы до убийства.

Боже, только не брак, это уж слишком, напомнил он себе.

— Гм, вот как? А она тянет и на то, и на другое?

— Откуда мне, к дьяволу, знать? Я даже не уверен, не соврала ли она насчет своего имени.

Николас приподнял брови.

— Настоящее приключение в духе Шалопаев. Расскажи поподробнее.

Френсис честно поведал обо всем, не пропустив и странное, похожее на фантастический сон совращение. Николас даже присвистнул.

— Многие просто позавидовали бы тебе.

— А ты? Позавидовал бы?

И вновь между ними проскользнула тень Терезы Бельэар. Эта печально известная и красивая шлюха-француженка поставила перед собой цель — погубить Николаса, вынуждая его удовлетворять все ее сексуальные запросы любым приходившим ей на ум способом.

— Нет, наверно, я не позавидую, — тотчас посерьезнел Николас, но через мгновение на его лице вновь засияла улыбка. — Однако я откровенно намекну кое о чем Элеоноре, когда приеду домой.

— Вот именно. Какая женщина позволит себе такие вольности с совершенно незнакомым мужчиной, непрошено, нежданно-негаданно.

— Хорошо вышколенная проститутка, которая, похоже, хотела, чтобы ты почувствовал себя в долгу перед ней.

— Верно.

— Ничего не имею против опытных шлюх, если они не претендуют на большее, а ты?

Френсис не ответил. Он испытывал сильное искушение признаться Николасу, что ничегошеньки не знал о продажных женщинах.