Ночь поцелуев - Элоиза Джеймс

К счастью, на самом деле все обстояло совсем иначе. Отец был младшим сыном графа. Да-да, графа! И этот неоспоримый факт не могло отменить даже то грустное обстоятельство, что умер он, не оставив дочери приданого, а в конце жизни женился на особе легкого поведения.

Разочарование, конечно, забыть трудно, и все-таки родословная есть родословная и отменить ее невозможно. Внучка графа, даже обедневшая, навсегда останется внучкой графа.

Вдохновляющая мысль заставила Кейт поднять подбородок и расправить плечи. Принц беседовал с какой-то полной дамой, сидевшей слева, — та с очень серьезным видом рассказывала о чем-то. Кейт прислушалась и поняла, что почтенная особа говорит по-немецки, а его высочество отвечает по-французски. Джентльмен справа тоже оказался вовлеченным в диалог, так что Кейт ничего не оставалось, как есть рыбу и слушать реплики принца.

Вот леди высказала какое-то смелое суждение, и хозяин назвал его необузданным разгулом фантазии. Леди возразила, после чего принц тоже перешел на немецкий. Кейт утратила возможность подслушать даже половину разговора, но не перестала внимательно наблюдать из-под ресниц.

Первое, что в этом человеке бросалось в глаза, — абсолютное монаршее величие. Аристократическое высокомерие сквозило в чертах лица, и спутать его с обычной самоуверенностью было невозможно, хотя и эта черта присутствовала в характере в избытке. Чего стоила одна лишь резкая линия подбородка! Скорее всего впечатление создавалось благодаря глубокой убежденности принца в собственном всесилии: он явно не допускал, что мир способен ослушаться и отказаться вращаться исключительно по высочайшей команде. Уж ему-то наверняка ни разу в жизни не приходилось заниматься теми делами, которые Кейт считала вполне обыденными. Самым тяжелым и неприятным, конечно, оказался опыт непосредственного участия в появлении на свет теленка.

Принц мог не беспокоиться о том, что в этот момент в его комнате заперты три маленькие, дурно воспитанные собаки.

Он…

Мисс Долтри положила в рот очередной кусок рыбы.

— И о чем же вы так упорно думаете?

Бархатный голос прозвучал глубоко, а заметный акцент придал обычному вопросу экзотические нотки.

— О рыбе, — неискренне ответила Кейт.

Принц сразу почувствовал обман. В глазах вспыхнули насмешливые искры.

— Готов поспорить, что обо мне.

Английская душа бурно воспротивилась невиданному иноземному нахальству.

— Если вас это порадует, то да — я действительно думала о вас.

— Отвечаете точно так же, как мой дворецкий.

— Неужели Бервик — англичанин?

Вопрос явно вызвал интерес.

— Нет. Он вырос вместе со мной: знаю его всю жизнь, — но что же изменилось бы в том случае, если бы он вдруг оказался англичанином?

Кейт пожала плечами.

— Мы никогда не спрашиваем людей, думают ли они о нас.

— Что же в этом плохого? Поскольку британское воспитание не позволяет вам задать вопрос, скажу сам: да, я думал о вас.

— Невероятная честь! — Кейт постаралась вложить в комментарий всю холодность, с которой разговаривала с булочником, после того как тот попытался ее обсчитать.

— Какой интересный парик, — заметил его высочество с лукавой улыбкой. — Фиолетового не доводилось видеть еще ни разу.

— Должно быть, редко бываете в Лондоне, — небрежно отозвалась Кейт. — И в Париже. Цветные парики сейчас в моде.

— Предпочел бы увидеть вас вообще без парика.

Кейт попыталась сдержать возмущение, однако ничего не получилось.

— Не понимаю, с какой стати собственное мнение относительно моей прически кажется вам достойным внимания. Это также странно, как если бы я вдруг проявила интерес к вашим волосам.

— А разве мои волосы вас не интересуют?

Самодовольство этого человека перехлестывало через край. Кейт ощутила бессильное и оттого еще более острое раздражение. Принц ни на миг не сомневался во всеобщем поклонении.

— Нет, не интересуют, — просто ответила она и подняла взгляд. — Волосы остаются не больше чем… волосами, пусть даже немного взлохмаченными и слишком длинными. Но приходится делать скидку на полное отсутствие интереса к моде и редкие визиты в столицу.

Принц рассмеялся: как-то по-особому, совсем не по-английски — как будто акцент распространялся даже на смех.

— А во время нашей первой встречи мне показалось, что они совсем вам не понравились. Ну а теперь, мисс Долтри, позвольте считать тему причесок исчерпанной и спросить, какое впечатление произвел на вас Ланкашир.

— О, здесь очень красиво, — восхищенно ответила Кейт и, не сдержавшись, полюбопытствовала: — А у вас дома, в Марбурге, пейзажи совсем другие?

Разумеется, собеседник улыбнулся. Должно быть, решил, что она поступила предсказуемо и сразу перевела разговор в более безопасное русло. Кейт посмотрела с легким осуждением, хотя и не верила, что посыл достигнет цели. Люди подобного склада обычно не замечают ни иронии, ни презрения.

— Здесь намного больше зелени, — заговорил принц. — Когда езжу верхом по окрестностям, не могу отделаться от мысли, что английская природа противоречит английскому характеру.

— В каком смысле? — Чья-то рука забрала из-под носа Кейт тарелку с рыбой и поставила другую. Очевидно, этот ужин относился к числу тех, о которых ей доводилось лишь читать: с двадцатью четырьмя переменами блюд и пятнадцатью десертами. Поистине королевское меню.

— Англичане так скромны в отношении плодовитости, — с улыбкой пояснил принц, — а растительность поражает буйным, безудержным стремлением к продолжению рода.

От неожиданности Кейт едва не потеряла дар речи.

— Вы… вы не имеете права говорить со мной на такие темы.

— До чего же поучительная беседа! Судя по всему, природа в Англии относится к той же категории, что и волосы: говорить о ней за столом не принято.

— Значит, в Марбурге вы свободно обсуждаете плодовитость с юными леди? — уточнила Кейт, на всякий случай стараясь говорить тихо: сидевшая напротив пожилая особа посматривала с подозрительным вниманием.

— О, плодовитость во всевозможных проявлениях, — невозмутимо подтвердил собеседник. — Видите ли, при дворе великого герцога страсти кипят поистине безудержно. Надо признать, что, как правило, кипение заканчивается быстро, но зато протекает особенно бурно. Правда, сейчас, во время правления брата, обстановка заметно изменилась.

Кейт не смогла скрыть искреннего интереса.

— Но почему же? Неужели нынешний великий герцог каким-то образом подавляет придворных? Вы кажетесь настолько… — Она испугалась и замолчала. Разве позволено давать характеристики королевским особам?