Тайны Циты. 2. Декоративка. Книга 2 (СИ) - Грин Агата

Всадница  в  быту была «мужчиной»: не умела готовить, презирала уборку,   состоянием одежды особо не заморачивалась, и носила до последнего, пока не истлеет; я вздыхала, глядя на ее якобы еще «годные» вещи.  Но я-то не могла жить так, и, раз уже мне предполагалось постоянно находиться в комнате, я хотела сделать ее максимально комфортной для себя.

Мебель, посуда, ведра, полотно, чтобы образовать навесы над кроватями, собственно, еще одна кровать, чистое белье, иголки и нитки, чтобы штопать, щетки, чтобы вычищать посуду, какие-то запасы еды – я составила большой список покупок. Естественно, я не могла требовать от Фланы, чтобы она все это мне сама купила. Я попросила ее позвать Драгана и задала ему справедливый вопрос: где мое золото, которое нашли при Зене? Драган пообещал уточнить у мэзы и ушел.

Пока  мне не вернули  мой золотой запас, я не могла ничего купить, и занималась тем, что старательно выметала полы, затыкала щели, стирала свою одежду и одежду Фланы в лохани (на сей щедрый подарок расщедрился Драган, ставший свидетелем нашего с Фланой спора о чистоте), проводила ревизию своих вещей, составляла списки и планы…  О, сколько всего мне было нужно сделать! Я мечтала купить ванну и ковер,   составила список вопросов, претензий и просьб к Вандерии… Но пока это были только  планы.

Дни  в хлопотах пролетали незаметно, и настала очередь Фланы патрулировать границы;  девушка еще с вечера принесла мне еды, чтобы я не выходила в общий зал. Скучно, конечно, было целый день провести одно взаперти,  но что поделать?

Флана пообещала, что вернется до темноты, но когда опустились сумерки, ее все еще не было. Я начала волноваться и беспокойно мерить шагами комнату; мне было не по себе.  С тех пор, как я очутилась в Ците, моя интуиция стала ярче, а чувства обострились, и теперь я верила своим внутренним ощущениям, как самым точным прогнозам.

Что-то случилось…

Ее все не было, и я уже с ума сходила от беспокойства как за саму девушку, так и за себя. Так что, когда в коридоре послышались быстрые уверенные шаги – поступь Фланы – мое сердце  замерло. Я подскочила к двери и открыла ее.

Она! Красная, замерзшая, но живая и невредимая!

— А я волка нашла!  Подранного! — заявила запыхавшаяся девушка, и, схватив меня за руку, потянула за собой. — Идем скорее вниз!

— Ч-чего? — булькнула я. — К-какого волка?

— Ты ж хотела вернуть своего волчину? Я нашла его и притащила.  Может, твой и есть. Только, кажись, он сейчас сдохнет…

Я ни о чем больше не стала спрашивать и  кинулась за Фланой.

Глава 8

Мы так торопились вниз, что вполне могли убиться – винтовые лестницы и полумрак  способствуют несчастным случаям.  Обитатели крепости как раз стекались к обеденной, так что переходы и лестницы были заполнены.  Будь я одна, мне бы пришлось  лавировать, чтобы не столкнуться с мужчинами, и замедлиться,  но так как рядом со мной была Флана,  высоченная  и сильная, это им надо было лавировать и уклоняться, чтобы избежать столкновений с ней. Мы спустились на первый этаж; Флана  уверенно потащила меня к выходу.

 — Постой,  — сказала я,  — нам на улицу?

 — Да.

 — Так я же не одета!

Всадница посмотрела на меня недоуменно,  затем огляделась и, остановив какого-то пацана,  отжала у него овчинную жилетку. Мальчишка онемел от  такого наглого воровства.

 — После ужина отдам,  —  бросила Флана, и пихнула беднягу в спину – мол, с тобой все, иди. Тот ушел, и слова не сказав. Отобранную жилетку Флана  сунула мне в руки.

 — Флана,  — укоризненно проговорила я,  — так нельзя!  Ты взяла и сняла с мальчика жилетку!

 — И что? Я ж верну. Одевайся скорее.

Я сделала в уме заметку о том, что девицу обязательно надо  просветить о некоторых моральных аспектах поведения, но жилетку надела: она оказалась мне как раз, да еще и была приятно теплой…

Как только я утеплилась, всадница снова схватила меня за руку (хватка просто железная!), и вывела на улицу. У-у-х! Мне стало холодно еще до того, как я сделала первый вдох на морозе, да еще и ноги заскользили по камням, схваченным льдом. Надеюсь, это последние заморозки!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Идти пришлось довольно долго; я смотрела себе под ноги, чтобы не поскользнуться, вжимала подбородок в овчину и изредка оглядывалась, пытаясь хоть как-от сориентироваться в темных громадах силуэтов и теней. Наконец, мы оказались у цели, какого-то сарайчика, около которого толпились несколько подростков.

 — Брысь!  — коротко рявкнула Флана и уверенно вошла в сарайчик, не забыв втащить и меня внутрь.

Внутри было теплее, чем снаружи, светло – к стене был прикреплен горящий факел, и шуршало под ногами сено. Стены подпирали ящики  да мешки, на ближайшем из них лежали палки с просмоленными паклями на концах, заготовки для факелов. В центре стояла клетка, которую загораживала мощная фигура мужчины. Прищурившись, я разглядела в клетке волка… ну, не то, что разглядела – угадала.

 — ВАзраг? — проговорила  Флана удивленно. — Что ты тут делаешь?

 — Гляжу на тварь, которую ты притащила.

Я узнала этот сочный и густой тембр, тянущийся, как смола – слышала уже, когда Вандерия объявила всем, что я не мэза. Как и тогда, мне этот голос не понравился: сразу заметна вызывающая самцовость его обладателя.

— На эликсиры дохлячка притащила?  —  уточнил этот Вазраг и не допускающим возражений тоном заявил:  — Я клыки заберу. Ну-ка, тварь, покажь клычки.

И ка-а-а-к дал по клетке ногой! Животное, находящееся внутри,  слабо зарычало.

 — Да-а-а, тварюга, давай,  — азартно проговорил мужик,  склоняясь и вглядываясь в волка.  —  Злись, пока не сдох. Ух, зубищи какие!

И снова ударил по клетке ногой.

Мое оцепенение было недолгим.

 — Флана,  — прорычала я тихо, как тот же волк в клетке,  — убери отсюда этого Вазрага или я не знаю, что сделаю!

Всадница взглянула на меня неуверенно, затем подошла к мужчине и попросила робко:

 — Вазраг, этот зверь не на эликсиры.  Не трогай его.

 — Зачем тогда он нужен? Что Ванде сказала?

 — Ничего, я сама решила его, к нам…

 — Сама?   Чтоб я больше об этом «сама» не слыхал, ясно тебе? Все, пшла отсюда. — Отвернувшись от Фланы, Вазраг протянул оценивающе:  — Шкура тоже  хороша, хоть и потрепанная. Ничего, если поработать, славная шуба выйдет. 

  — Эй!  — дрожащим от ярости голосом  сказала я,  и подошла  к мужчине.  — Отойди от клетки!

Вазраг, наконец, заметил мое присутствие. Обернувшись, он посмотрел на меня пренебрежительно, и, узнав, расплылся в улыбке:

 — А-а-ах, вот оно что... Нашла-таки волка подружки, Флана? Так вот, скажи своей пигалице, чтобы закрыла рот и вышла отсюда, пока не словила оплеуху. Пощажу дуру на первый раз.

 — Но ведь… 

 — Делай, что велено! — рыкнул на Флану Вазраг. Девчонка вздрогнула и попятилась.

Понятно, она боится этого большого дядю. Он и впрямь большой – и в длину, и в ширину. Волосатый и бородатый, темной масти, глаза тоже темные, как угли.  Медведь, а не человек… впрочем, сравнение с медведем слишком лестное для него. Одет недурно, в кожу и меха, на пальце перстень с желтым камешком, значит,  занимает в крепости высокое положение.

Флана снова попыталась как-то улучшить ситуацию.

 — Вазраг,  — жалобно повторила она,  — Ванде ведь и впрямь велела волка  отыскать… Не трогай его.

 — Ты мне еще и перечить будешь?  Выметайся, говорю!

 — Но ты же не тронешь его? 

 — Трону,  и если не уберешься сейчас же, то прямо при тебе!

Всадница уставилась на него огромными глазами  перепуганного ребенка. Она и есть ребенок, пусть и в сильном теле…  Но я – не ребенок. Пройдя еще немного вперед, я задрала голову и взглянула в темные, глубоко посаженные глаза этого агрессивного самца.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

 — Повторяю в последний раз,  — сказала я,  — отойди от клетки.

Вазраг ухмыльнулся и с интересом на меня посмотрел. Затем, сграбастав свободной лапищей за овчинный жилет, подтянул к себе и приподнял так, что носки моих ботинок повисли в воздухе.  Жилет затрещал.