Гапландия - Максим Касмалинский

скорей скромного. Лучше ж это самая синица в руке, чем в небе жирный селезень. А он-то всегда был не от мира сего, мож поэтому и развелись, или не поэтому, теперь без разницы, а только объявились друзья и одноклассники его сразу после… Не так! Супруги Кольцовы и после развода продолжали общаться, какие-то бытовые вопросы проще решались, когда уже есть эта самая притертость, поэтому иногда он спускался что-то тяжелое помочь переставить, пару раз она поднималась к нему на семидесятый этаж, готовила еду и делала уборку. Думаете, спали? Думайте, что хотите. Поэтому служба опеки и сообщила о том, что Павел обнаружен мертвым, что сообщать больше некому. Первым делом, на статус — траурную рамку, подписчикам — извините, тут трагедия наступила. И все время казалось, что это горький розыгрыш, пьяные пашины штучки. А потом приехал за ней консьерж с сочувственным взглядом (может у них какой-нибудь скорбный отдел есть для таких мероприятий?), поехали на опознание в городской морг.

Все правильно, теми, кто ушел естественным путем занимается домком, а насильственные случаи — город. Анне пришлось долго слоняться по пустынному двору, пока печальный консьерж искал служителя. Как этот заспанный король морга проверял документы, как вел их обморочной клинической дорожкой, умудрившись ошибиться залом, лучше и не вспоминать. Когда выкатили ящик с мертвецом, она, Анна чуть не лишилась чувств и не могла нормально рассмотреть бледно-синюшное лицо — фокус зрения непроизвольно размывался. Только нюхнув забористой гадости из кулачка санитара, она пришла в себя и… без всяких сомнений это он, Павел Кольцов, бывший супруг Анны Смит, бывший преподаватель, взбалмошный математик.

Тело остается в морге до окончания следствия, потом его отдадут руководству жилищного комплекса. Так ей объяснили. А пока Анна предавалась естественной печали. Если б у них были дети! Возможно, все сложилось по-другому, но реальность такова, какова. Рано утром это было — поступил звонок. Мужчина по видеосвязи выглядел смущенным, он выразил соболезнования, сказал, что хорошо знал Пашу, учились в одной школе. Анна поблагодарила. Тот представился, как Федор пять миллионов подписчиков, и предложил в память о Павле сделать серию памятных постов. Анна насторожилась, но Федор уточнил, что речь не идет о биографии, а исключительно о личных качествах, поэтому не могли бы вы показать записи Павла, сделанные не для аккаунта, а, так сказать, «в стол», ведь он любил писать на бумаге, не выкладывая в Сеть. Анна еще раз поблагодарила, сказала, что поднимется в квартиру мужа (ну да, да, бывшего) и посмотрит, что можно предоставить для некрологической дорамы. Федор предложил приехать и посодействовать, если она не против, а Анне было так печально, так одиноко… Он еще вспомнил, что при Равнинной Федерации был обычай поминать усопших, и, хотя домком не одобряет, но было бы красиво поднять бокалы за умершего. Одним словом, с согласия Анны приехал в «Айсберг» этот самый Федор. Симпатичный парень, но одежда словно из разных каталогов заказана. В пашиной квартире на скорую руку соорудили поминки. Федор произнес печальный спич. Выпили, помолчали. Ролик о поминках нужно выкладывать на сороковой день после смерти — так велит обычай. Потом разбирали бумаги Павла, в основном расчеты. Но формулы Федор не взял, а схватил (именно схватил) толстую картонную папку с надписью: «Шоу- Стройкомплект», пояснил, что это то, что надо и удалился, пообещав скинуть ссылку на свой канал. До сих пор тишина.

— Скиньте мне съемку поминок, — попросил я. — Раз уж пошел такой доверительный треп.

После некоторых колебаний Анна утвердительно кивнула.

— Значит, «Шоу-стройкомплект», — сказал я. — И вы не знаете, что за контора.

— Никогда не слышала до того дня. Но тогда услышала еще раз.

— В каком ключе?

— Вы думаете, это связано с убийством?

— Не исключено, — сказал я, не слишком полагаясь, впрочем, на эту информацию. — И как эта фирма проявилась в дальнейшем?

— Я спустилась сюда, — Анна повела нежным подбородком. — И у двери…

Тут у меня завибрировал телефон, и я, извинившись, вышел в прихожую, ответил. Норма спрашивала, где я нахожусь. Отъехал по делам. Супруга безапелляционным тоном велела мне ехать домой, скоро ужин, скоро вечер, когда кое-кто в прошлый раз отъехал по делам, все кончилось ужасно. Я сказал, что скоро буду и отключился.

— Жена? — спросила Анна, когда я вернулся в гостиную.

Я против воли отрицательно мотнул головой, и в последний момент успел сглотнуть фразу «я не женат».

— Никому бы я не пожелала опознавать труп мужа.

Тут у меня ребра вздрогнули.

— И поминальный обед — тоже. Не знали об этой традиции, Александр?

— Э-э, я некоторым образом историк. Читал, слышал. В нашем прошлом много всего креативного, — сказал я, невольно пытаясь заинтересовать Анну своей невзрачной персоной. — Человек когда-то принадлежал себе, родне, а теперь жилищной общественности. Умерших раньше предавали земле, и только сравнительно недавно тела их стали служить на пользу человейника.

— На мыло и обивку, — поддержала хозяйка, забавно округлив глаза. — А поминки?

— Напишу об этом статью, — заявил я. — Надо будет материал собрать. Подписывайтесь на мой канал, ставьте лайки.

— Тогда вы — на мой. Может на «ты» перейдем?

— С удовольствием. Так ты говорила, что «Шоу — стройкомплект» …

— Да. Когда Федор пять миллионов уехал, я прибрала все в квартире Павла и спустилась сюда. Иду по коридору и вижу у своей двери темного мужчину. И сразу — не то, что Федор, а интеллигентный: ботинки от Мосса, ветровка «Кипиани», в руках цветы. Я видела его один раз с Пашей…Крувраги — дело правое, соболезнования, цветы, он гвоздики мне дает.

Уж не те ли это гвоздики, которые косноязычная вдова возложила к месту гибели Кольцова?

Это не существенно, главное в том, что в тот день после всех дежурных высказываний гость — а он уже непринужденно расположился в кресле — между делом, предложил сделать памятную выставку профессора Кольцова. У него, наверное, остались записи, труды, пометки, которые не выложены в Сеть, и он, как ближайший друг Павла готов этим заняться. Анна удивленно заметила, что уже приходил с такой же просьбой некий Федор, только-только ушел, вы разминулись. Правда не математические записи он взял. А что?! Что он взял, вскинулся гость. Папку бумажную «Шоу-стройкомплект», бизнес-план или что-то в этом роде. И ты