Прах и пепел - Татьяна Николаевна Зубачева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
По одному, по двое заполнялась камера. Фредди не было. Но Джонатан особо на это и не рассчитывал. Их взяли вместе, так что держать должны в разных камерах. Чтобы не сговорились. Тюрьма по европейскому образцу, с глухой стеной и дверью. Так что даже, когда ведут по коридору, не увидишь. Неприятно. Очень неприятно. Лишь бы Фредди не сорвался.
Графство Эйр
Округ Гатрингс
Джексонвилл
Женя проснулась оттого, что кто-то трогал дверцы кабинок, заглядывая в каждую, и покраснела. Неприятно, когда тебя застают спящей на унитазе. Она быстро вскочила, зачем-то спустила воду и открыла дверцу. Миссис Стоун?
– Ну, слава богу, вы уже в порядке, Джен.
– Да, спасибо, миссис Стоун, – Женя не удержалась: – Как вы сюда вошли?
– Туалет не является секретным объектом, – миссис Стоун раздвинула бледные губы в неживой улыбке. – Вы действительно в порядке, Джен?
– Да, но у вас не найдётся булавки? – Женя смущённо прикрывала двумя руками разорванную на груди блузку.
Миссис Стоун кивнула и достала из кармана своего жакетика маленький футлярчик дорожного швейного набора.
– Пожалуйста, Джен.
– Ой, большое спасибо.
Женя расстегнула жакетик и стала прямо на себе зашивать блузку, стягивая края разрыва.
– Вот, спасибо.
– Пожалуйста, – миссис Стоун убрала футлярчик обратно. – Всё складывается удачно, Джен.
– Удачно? – переспросила Женя.
– Да. Слышите?
Она прислушалась. Тихо.
– Я ничего не слышу, миссис Стоун.
– Неважно. Сейчас мы уйдём отсюда.
– Но…
– Ни о чём не спрашивайте, Джен, – миссис Стоун решительно открыла маленький настенный шкафчик рядом с раковиной. – Ну вот. Приводите себя в порядок, Джен. Я зайду за вами.
И ушла.
Женя увидела в шкафчике мыло, салфетки, бумажные полотенца, щётки для волос… жалко, что она сама раньше не сообразила посмотреть, разумеется, подобная мелочь должна быть в туалете. А это, скорее всего, туалет для начальства, их, которым они вынужденно пользовались, был заметно хуже оборудован. Что ж, привести себя в порядок, имея всё это, да ещё и зеркало, нетрудно.
Эркин проснулся сразу, толчком.
– Маша?
– Да, – шёпотом ответили ему из темноты. – Вставай, тебе надо поесть.
Алиса так разоспалась, лёжа щекой у него на плече, что не проснулась, пока он осторожно снимал её с себя и укрывал.
– Нет, куртку свою возьми, а то потом придётся её тревожить.
Он молча кивнул и поменял куртки. Накинул свою на плечи, а Алису накрыл Машиной. И даже не удивился, что Маша так безошибочно командует. Он на ощупь нашёл свои сапоги с вложенными в них сухими портянками, быстро обулся.
– Иди сюда, – позвала Маша.
В соседней комнате на столе горела коптилка. На полу, на самодельном диване вповалку спали, постанывая во сне, люди. Белели повязки. На столе возле коптилки миска тёплой каши, кусок хлеба и кружка с чем-то слабо дымящимся. Эркин сел к столу.
– А Даша где?
– В соседний пошла. Там тяжёлые.
Он ел, а Маша молча смотрела на него, когда в комнату неслышно вошла Даша и села рядом с сестрой. Эркин посмотрел на них. Они молча ждали. Ну что ж, он уже думал об этом сквозь сон. Иного выхода у него нет, больше рассчитывать не на кого.
– Девочки. Её убили.
Он не сказал – кого, но они кивнули, поняв, что речь идёт о его жене и матери Алисы.
– Если на рассвете полезут… мы будем стоять насмерть. Русские войдут, вы выскочите.
– А ты? – дёрнулась Маша.
– На мне трупов много, – жёстко ответил Эркин. – Возьмёте Алису с собой. Кем она вам приходится, сами придумаете что наврать. Деньги, документы – всё у вас. Вырастет, объясните ей.
Они кивнули.
– Не беспокойся, – сказала Даша. – Мы её не оставим.
– Что нам будет, то и ей.
Эркин тщательно вытер миску остатком хлеба и засунул его в рот. Допил последний глоток.
– Всё, я пошёл.
Даша и Маша встали вместе с ним.
– Попрощаемся по-русски, – сказала Маша.
По очереди они трижды обнялись с ним, поцеловались.
На улице Эркин увидел, как начало синеть, наливаться светом чёрное небо, и пошёл к их баррикаде. Мартин говорил, что за ночь всё может случиться и утром будет тяжело.
– Русские!
Сторм поднял голову – он спал, сидя за столом – и посмотрел на Нормана.
– Не так громко, Норман. Перепугаете своих вояк, и они наложат в штаны раньше нужного.
Норман задохнулся.
– Эта стерва всё-таки, значит, дозвонилась! А вы сказали… Вы ответите за дезинформацию, Сторм!
– Перед кем, Норман? – Сторм смотрел на него с покровительственной улыбкой. – Вы отдали приказ об утреннем штурме Цветного?
– Да, – неохотно буркнул Норман, присаживаясь к столу. – Но…
– Отлично, Норман. Чем больше цветные перебьют этой швали, тем лучше.
– Отвечу вашим же, для кого?
– Для вас, – засмеялся Сторм. – Меньше подчинённых, меньше свидетелей.
Норман зло посмотрел на него.
– А вы не боитесь, что это отнесут и к вам?
– Я боюсь совсем другого, – Сторм посмотрел на часы. – Когда начнётся штурм?
– На рассвете. Я отдал приказ не брать пленных.
– Естественно, – кивнул Сторм. – После вчерашнего пленных не может быть в принципе. Трупы по-прежнему не подобраны?
– По-разному, – пожал плечами Норман. – Что поближе к больнице, свезли туда, в морг. Ну, и вроде есть раненые.
– Из ваших? – усмехнулся Сторм. Сцепив руки на затылке, он потянулся и встал. – Как по-вашему, Норман, – он не спеша отошёл от стола и теперь стоял спиной к Норману, разглядывая пейзаж на стене, – когда события вышли из-под контроля?
Норман явно растерялся.
– Ну-у, ну, когда цветные на рынке устроили побоище.
– Неплохая формулировка, запомните её. Но вы не правы. Разумеется, это было неожиданностью, но только для вас.
– А для вас нет? – попробовал огрызнуться Норман.
– Нет, – Сторм по-прежнему стоял спиной к нему. – А кстати, почему вообще мы начали на два месяца раньше?
– Не имеет значения! Русские на пороге, а вы… вы рассуждаете, как школьный учитель при разборе сочинений.
Сторм кивнул.
– Да, на этот раз вы правы.
– И что делать?!
Сторм обернулся к нему.
– Что делать? Выполнять свой долг, Норман! – он откровенно с издёвкой рассмеялся.
Норман густо покраснел и встал, скрипнув своими ремнями.
– Постарайтесь уцелеть, Норман, – сказал ему в спину Сторм, когда тот уже открывал дверь. – Мне будет вас не хватать, – дверь захлопнулась, и договорил он уже в одиночестве, – на очных ставках.
Итак, русские. Несомненно, город они взяли в кольцо ещё вечером. Всю ночь шла гульба, русские увидят много интересного. Так что многих можно спокойно сбросить со счетов. Кого не добили цветные, тех доберут русские. Теперь Рассел. С крышей набекрень он и русским не нужен. И остаётся один козырь
