Жизнь лондонского дна в Викторианскую эпоху. Подлинные истории, рассказанные нищими, ворами и продажными женщинами - Генри Мэйхью

Как уже было сказано выше, профессиональный нищий ухватывается за самый последний предлог ради правдоподобной истории своих злоключений. Усовершенствование машин и, как следствие, дешевизна для многих обычно является причиной ущерба для некоторых. Страдания этого меньшинства немедленно обращают себе на пользу опытные попрошайки, которые спешат к своему гардеробу, где лежит хорошо подобранное тряпье, наряжаются в соответствующий костюм и включают в свой репертуар профессионала жалобу на последние события. Когда у них «не подвешен язык», они ищут в своей среде «писателей» и покупают себе речь; ее они частично выучивают и доверяют своей собственной находчивости, придумывая любые небольшие штрихи, которые могут оказаться действенными. Многие «писаки», «трущобные бумагомараки» и ловкачи подобного рода зарабатывают себе на жизнь такого рода сочинениями. Настоящие труженики редко снимаются со своего насиженного места. Сочувствие коллег, их естественные привычки и периодическая помощь, оказываемая приходом, привязывают их к своим домам, и «бедствующий ткач» — это, как правило, поддельный столичный продукт. Далее предлагается образец одной из их подготовленных речей:

«Мои добрые друзья-христиане.

Мы бедные рабочие из …, которые не могут заработать себе на хлеб своим трудом из-за нововведений и изобретений, которые внедрили в производство хозяева-предприниматели, чтобы сэкономить на рабочих руках, так как работу вместо них выполняют машины. Да, добрые друзья, станки и паровые машины теперь делают ту работу, которую раньше делали наши руки, это была наша работа, наш труд. Наши хозяева выгнали нас, и мы остались без хлеба и не умеем делать ничего другого, кроме того дела, для которого мы были рождены и которому были обучены. Мы вынуждены сердечно просить у вас помощи, за которую — будьте уверены — мы всегда будем вам благодарны. Как мы уже сказали, хозяева теперь берут на работу станки и паровые машины вместо людей, забывая о том, что у паровых машин нет жен и детей, и, следовательно, им не нужно их содержать. У нас нет хлеба для своих ртов, а также для наших жен и детей. Иностранная конкуренция заставила наших хозяев сделать этот шаг, а мы, рабочие, от этого страдаем. Добрые друзья, проявите к нам сострадание; малейший пустяк будет принят с благодарностью, а Господь благословит вас за ту помощь, которую вы нам оказываете. И пусть вы никогда не узнаете, каково это — оказаться сейчас на нашем месте выброшенными с работы и вынужденными идти на улицу просить у вас подаяния от двери к двери. Пожалейте нас, так как мы находимся в самом отчаянном положении. Наши жены и семьи голодают, наши дети просят у нас хлеба, а у нас нечего им дать. О, друзья мои, посмотрите на нас с состраданием. Мы бедные рабочие, ткачи из …, которые не могут заработать себе на хлеб своим трудом из-за изобретения новых станков, которые…» и т. д. и т. п.

В заключение этой части нашей книги я хотел бы привлечь внимание моих читателей к следующим наблюдениям в отношении раздачи милостыни.

На земле никогда не переведутся бедные люди. Всегда будет существовать исключительное богатство и вспышки нищеты, и нет таких мер, которые могли бы их предотвратить. Всегда будут существовать те, которые стоят с раскрытой ладонью, чтобы принять дань благодарности за наш собственный более счастливый жребий. Тем не менее есть долг разума, равно как и долг сердца, и мы обязаны в такой же степени руководствоваться благоразумием, в какой и распоряжаться своим богатством. Те же самые небеса, которые вознаградили наши труды и наполнили наши закрома или сундуки или, по крайней мере, оказали нам предпочтение в глазах коммерсантов и банкиров, дали нам также разум и, следовательно, ответственность за его применение. Поэтому мы обязаны тщательно «просеивать» просьбы о помощи и принимать решение относительно того, куда наилучшим образом направлять свою благотворительность. Тот, кто думает, что благотворительность состоит в том, чтобы просто дать денег, и что ему нужно лишь положить руку в карман или выписать чек на имя кого-то, кто очень нуждается в деньгах и выглядит весьма благодарным за оказанные ему благодеяния, окажется в ситуации, когда ему будет преподан урок если не в школе неприятностей, то, по крайней мере, он получит не один суровый урок того, стоит ли растрачивать впустую свою доброту, или, возможно, жестоко расплатится за нее. Подобно животным, имеющим свои повадки, существует большая категория людей, которые обладают единственным умением — умением делать вид, что они справедливо и естественно зависят от помощи других людей; они выглядят нищими с рождения; они ищут тех, кто им подаст, и забывают тех, кто им уже подал, так же естественно, как дерево запускает свои корни в новую почву, бросая истощенную. Долг разума — разума, обогащенного опытом, — научить нас не тратить наш интерес и денежные средства на людей, которые будут только довольны жить за счет нашей щедрости, и наша индустрия благотворительности никогда не получит нравственную прибыль. Огромные возможности или мощные способности, которые небеса, возможно, подарили нам, нельзя расточать на животных в человеческом облике, которые едят, пьют и спят и единственный инстинкт которых состоит в том, чтобы найти нового поставщика провизии, когда старый исчерпал себя.