Современный российский детектив-2. Компиляция. Книги 1-23 - Андрей Владимирович Поповский

более миллиона подписчиков, при этом все, что она размещала на своей странице, — это фоточки котиков, мемчики и бездарные статусы, а-ля «После ночи наступит утро» или «Из земли вырастет трава». И это интересно миллионам! Мои же труды…

Все! Хватит! Я резко закрыл браузер и несколько минут сидел, приводя в порядок мысли и дыхание. Давно я не был в такой ярости. Давно. Но благодаря всему тому аду, который разверзся перед моими глазами через экран монитора, я понял, что останавливаться рано. Нужно идти вперед. Нужно взорвать это застойное болото, которое только и делает, что пускает вонючие пузыри.

Я изменю ситуацию. Вы перестанете лить слюни на идиотские статусы и тупые картинки. Совсем скоро вы будете говорить обо мне. Говорить до хрипоты и крови из горла, до дрожи в коленях и мокрых подушек по ночам. Я нашел сюжет следующего произведения. И вот-вот от вашей черствости не останется ничего.

Глава 15

Из-за событий последнего брифинга у Святого Георгия в рабочей группе сложилось впечатление, что Республиканский решил организовать против Лепнина и Перемогина оппозиционный блок. Зигунов про себя даже придумал ему название «Антимосковия». Потомок красного комиссара прикладывал много усилий, чтобы найти в действиях приезжих специалистов какие-то просчеты и ошибки. Самым лучшим исходом для него было бы, вероятно, полное фиаско «литературной гипотезы» (хотя первым ее стал разрабатывать его непосредственный начальник, а совсем не москвичи), однако…

Здесь снова сыграла свою роль противоречивая натура Республиканского. Он был упрямым и злопамятным, но не тупым. Временами его даже посещали некие озарения, которые бывали полезны в расследованиях. А уж куда дует ветер, острый нюх наследника героического деда чуял замечательно. К тому же и версия с несогласными ему самому очень понравилась. Дело оставалось за малым. Найти доказательства (или хотя бы что-то на них похожее) и подозреваемых.

И Республиканский подошел к этому с размахом. Здесь даже сыграло на руку то, что его с Чигаркиным выселили на второй этаж в отдельный от всех кабинет. Благодаря такой своеобразной автономии и бьющей обильным ключом энергии неудержимому Евгению удалось развернуть широкий фронт работ. Напарник только смотрел да головой покачивал. Сам Чигаркин был в некотором роде оппортунистом, предпочитал действовать не нахрапом и в лоб, а аккуратно, не торопясь и по возможности без конфликтов. Впрочем, когда методы Республиканского давали результат, он первый признавал их эффективными и полезными.

В общем, каждый работал в своей манере. Но сейчас пальма первенства, без сомнения, была за потомком революционера.

Республиканский мобилизовал весь свой арсенал помощников и осведомителей и постарался дотянуться до всех возможных источников информации. Команды «нюхачей» были сформированы с космической скоростью из стажеров, недавно работающих в органах, и даже целой армии практикантов юрфака. Ведущим в каждой из них был назначен старлей из доверенных. И всем поставлена одна-единственная задача: искать!

Особо продвинутым человеком в области интернета Республиканского сложно было назвать, но даже он имел представление о том, сколько полезных сведений люди постят о себе во всяких «Одноклассниках» и «Вконтактах». Большинство даже не задумываются, что вываливают во всеобщий доступ конфиденциальные сведения, личную информацию или просто то, что в какой-то момент может здорово аукнуться. Нет, людям кажется, что они просто делятся своим бесценным мнением, всего лишь размещают фото, всего лишь регистрируются (указывая все — от номера телефона до домашнего адреса и данных паспорта). И как раз вот в этой-то громадной информационной клоаке «нюхачам» и предстояло покопаться.

Уже через день-другой на столе боевого опера возвышалась гора распечаток — в лучших традициях стариковского подхода, — где были собраны посты всевозможных хейтеров самого разного толка. Республиканский внимательно штудировал материалы, и чем больше он читал, тем плотнее становилась очередь приглашенных на беседу граждан.

Чигаркин смотрел на всю эту бурную активность с большим скептицизмом и старался участия ни в чем не принимать. Благо ему хватало заданий от Зигунова, так что основную часть времени Игорь проводил на выездах и в кабинет возвращался только для написания отчетов. Тем не менее полностью избежать контактов с «подозреваемыми» напарника все-таки не удавалось. Республиканский временами умудрялся выловить коллегу на перекуре или за поеданием бутерброда и тут же подключал к своему расследованию.

Допрашивать подростков, несущих с гордым видом всякую нигилистическую ахинею, было чудовищно скучно. И бесполезно — в этом опытный опер не сомневался ни на секунду. То же касалось и озлобленных на весь мир стариков, которым приходилось выживать на нищенскую пенсию, а воспоминания о счастливой советской жизни с каждым днем казались все реальнее. Но собачиться с напарником Чигаркин не хотел, так что иногда все же тратил пару часов своей жизни на эти бессмысленные беседы.

Прошла еще пара дней. И в какой-то момент Игорь уже не мог не замечать, что нелепая, казалось бы, идея Республиканского наконец стала приносить определенные плоды. После первых отсевов в кабинет начали заходить индивиды, которые уже совсем не выглядели обычными интернет-болтунами. Это были люди средних лет, в основном мужчины, неразговорчивые, подозрительные, почти не идущие на контакт. У некоторых за плечами имелось военное прошлое, а весь вид и поведение говорили о том, что насилие для них не такое уж табу. Скорее даже наоборот. В общем, контингент заметно изменился и стал куда перспективнее, чем поначалу.

Правда, в подавляющем большинстве своем уже через несколько минут допроса и демонстрации фотографий с мест преступлений эти «крепкие орешки» лопались, как воздушные шары. Тон менялся с круто-сурового на козлиное блеяние, а некоторые даже начинали плакать и каяться в том, что писали свои злобные выпады, не подумав. Судя по всему, не подумав вообще ни о чем, и в самую первую очередь — об ответственности и последствиях.

Под вечер дня, когда контингент допрашиваемых сильно поменялся, в кабинет заглянул старший лейтенант Порфирьев — один из доверенных бойцов Республиканского — и зловеще пробасил, изображая шепот:

— Евгений Александрович, сейчас будет интересный экземпляр. Ларин Александр. Обратите внимание.

— Принято. Тогда заводите не сразу, а минут через пять.

— Есть.

Когда дверь за старлеем закрылась, наследник красного командира с вызовом посмотрел на Чигаркина: что, мол, не ожидал?! А мы и не такое могем.

Затем он порылся в распечатках, достал нужную пачку и стал внимательно штудировать. Александр Семенович Ларин даже при самом беглом взгляде сильно напоминал лубянского стрелка. Можно сказать, просто до безобразия. Возраст — сорок лет, безработный, в разводе, живет с матерью. Раньше работал охранником, но недавно был уволен. Есть лицензия на оружие.

У Республиканского запульсировала жилка на виске