Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Домоводство, Дом и семья » Эротика, Секс » Злоключения добродетели - Маркиз Сад

Злоключения добродетели - Маркиз Сад

Читать онлайн Злоключения добродетели - Маркиз Сад

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 32
Перейти на страницу:

Причины освобождения непредсказуемы, они не зависят ни от возраста девушек, ни от перемен в их внешности, ни от потери интереса к ним. Все решает каприз монахов, именно по их случайной прихоти нас отправляют в этот роковой отпуск, о сроке и назначении которого нам не суждено узнать. Я застала здесь семидесятилетнюю старуху, которая ушла прошлым летом. Пока держали дряхлую старуху, сменили более двенадцати юных особ, которым не исполнилось и шестнадцати. Отсюда уходили и через три дня после появления, и через месяц, и через несколько лет; здесь нет никаких общих правил, кроме произвола монахов или скорее их причуд. Покорность и терпеливость ровным счетом ничего не значат. Я видела тех, кто предупреждал все их желания и получал отставку через шесть недель. Другие же, угрюмые и своенравные, держались здесь много лет. Таким образом, бесполезно рекомендовать новеньким определенную манеру поведения. Фантазии монахов разбивают все законы и всякую определенность.

Что касается самих монахов, их состав почти не меняется. Рафаэль здесь живет уже пятнадцать лет, Клемент – шестнадцать, Жером провел здесь целых тридцать лет, Антонин – десять. Таким образом, на моих глазах произошла только одна замена – Антонин занял место одного шестидесятилетнего распутника, который умер, предаваясь излишествам. Рафаэль по происхождению флорентиец; он в близком родстве с папой и пользуется его покровительством. Именно с его приходом здесь появилась чудотворная Дева, обеспечивающая монастырю столь безупречную репутацию, что злые языки не смеют обсуждать то, что здесь происходит. Монастырь существует около восьмидесяти лет, и все эти годы здесь сохранялись такие же традиции: никто из настоятелей не хотел менять столь приятные для них порядки. Рафаэль, один из самых распутных монахов нашего времени, поселился в этой обители, потому что знал о ее привилегиях и намеревался пользоваться ими в полной мере так долго, как это будет возможно. Мы все родом из епархии Осера, но, то ли епископ осведомлен, то ли нет, мы, однако, никогда не видели его в нашей обители. Сюда вообще мало кто приходит, за исключением праздника, который отмечают в конце августа, за год здесь бывает не более десятка богомольцев. Тем не менее, когда здесь появляются посторонние, настоятель изо всех сил старается оказать радушный прием и произвести благоприятное впечатление, не скупясь на бесчисленные внешние проявления строгости и благочестия. Гости возвращаются очарованными и превозносят перед другими этот благой монастырь; таким образом, безнаказанность негодяев держится на чистосердечии и доверчивости верующих.

Нет ничего более сурового, чем правила нашей жизни, но и нет и ничего более опасного, чем нарушение этих правил, даже в мелочах, ибо это влечет за собой большие неприятности. Я так подробно останавливаюсь на этом, – продолжала моя наставница, – поскольку здесь не прощают, если скажешь: «Не наказывайте меня, я не знала, что здесь так положено». Считается, что вас должны просветить подруги, либо вам надлежит догадаться обо всем самой; таким образом, вас не предупреждают ни о чем, но наказывают за все. Основное орудие воспитания – кнут. Следует учесть, что его применяют и как излюбленное средство подогревания желаний – ты убедилась в этом вчера, не совершив никакого проступка. Тебе еще предстоит испытать на себе истинный гнев этих негодяев. Все четверо одержимы манией жестокости, и никто не может отказать себе в удовольствии совершить экзекуцию собственноручно. Роль карателя они исполняют поочередно. Ежедневно назначается управитель дня. Это нечто вроде начальника внутренней полиции гарема. Ему вменяется в обязанность принимать донесения от старшей по комнате, следить за строгим соблюдением внутреннего режима, руководить церемонией ужина, оценивать проступки в соответствии со степенью их тяжести и тут же наказывать за них виновных. Разберем каждое из этих правил.

В девять утра девушки должны подняться с постели и быстро одеться. В десять приносят скромный завтрак, состоящий из хлеба и воды. Ровно в два часа подают обед: наваристый суп, кусочек вареного мяса, овощи, иногда – немного фруктов и одну бутылку вина на четверых. Регулярно, зимой и летом, в пять часов вечера управитель совершает обход: он выслушивает сообщение старшей по комнате о поведении ее подопечных. Она должна отчитаться, не было ли разговоров о недовольстве или плохом настроении, все ли поднялись в положенное время, соблюдены ли правила чистоплотности, поели ли все то, что положено, не задуман ли какой-нибудь побег. Надо подробно отрапортовать обо всем без утайки, иначе старшая сама рискует стать жертвой. Затем управителъ заходит в смежное помещение и проверяет, все ли там в порядке, и редко покидает нас, не позабавившись с одной или со всеми четырьмя. После его ухода, если это не наш день ужина, мы вольны располагать собой: можно почитать или поболтать друг с другом и лечь спать, когда заблагорассудится.

Если же в этот вечер мы должны ужинать с монахами, об этом предупреждает условный колокольный звон. Заходит управитель дня и провожает нас в зал, в котором ты уже успела побывать. Вечер начинается с зачитывания тетради, куда занесены провинности, совершенные за прошлые сутки. Это и физическая холодность, и небрежное обслуживание монахов во время оргий, и неподчинение, и нечистоплотность. Сюда же добавляется список ошибок, допущенных в комнате за предыдущие два дня, согласно рапорту старшей. Виновные по очереди становятся посреди зала, управитель зачитывает список их прегрешений с учетом степени тяжести, после чего старшая, одна или с помощницей, раздевают их догола, и управитель задает несчастным такую порку, что те еще долго о ней помнят. Негодяи столь мастерски придираются, что в один день совершается несколько экзекуций. После этого начинаются оргии; их подробности не поддаются описанию, поскольку всецело зависят от сиюминутных капризов и причуд и не подчиняются никакой регламентации. Единственное твердое правило – никогда и ни в чем не отказывать монахам и предупреждать все их желания, но даже его соблюдение не всегда гарантирует безопасность. В перерывах между оргиями монахи ужинают; нас также допускают на это пиршество, куда более изысканное и пышное, чем наши скромные трапезы. Когда хмель ударяет им в голову – вакханалии возобновляются. В полночь все расходятся, но каждый может оставить одну из нас на ночь. Фаворитка спит в келье того, кто ее выбрал, и возвращается на следующий день. Случается, что все мы ночуем не у себя в комнате, но, приходя наутро, застаем ее прибранной: кровати застелены, сундуки в полном порядке. Значит, здесь побывал один из четверых послушников, живущих в монастыре.

Порой случается, что утром до завтрака кто-то из монахов вызывает одну из нас в свою келью, тогда послушник приходит за нами и сопровождает к тому из святых отцов, который нас затребовал. Обратно монах сопровождает свою избранницу сам, либо пользуется услугами послушника. Ты скоро увидишь этого неумолимого семидесятилетнего цербера, хромого и немого. Здесь служат еще трое других: один готовит еду, другой убирает кельи отцов, везде подметает и помогает на кухне, третий – привратник, которого ты уже видела. Из четверых послушников мы практически не видим никого, кроме того, кто к нам приставлен. Любое обращение к брату считается одним из тяжелейших наших проступков.

Иногда нас навещает настоятель, во время его визитов следует также соблюдать определенные меры предосторожности, к которым ты со временем приноровишься. Их несоблюдение приводит к наказанию, ибо монахи весьма изобретательны в новых придирках, им так нравится издеваться над нами, что они готовы без конца приумножать их число. Мы уже знаем: если Рафаэль почтил вас своим присутствием, значит, у него созрел очередной жестокий замысел. К тому же нас настолько тщательно запирают, что за целый год не представляется ни одного случая подышать свежим воздухом, хотя здесь есть большой сад; но, поскольку он не окружен решетками, монахи опасаются побегов, прекрасно понимая, что разглашение их преступных бесчинств не останется безнаказанным. Кстати, нам здесь строго-настрого запрещено исполнять религиозные обязанности, одна мысль об этом заслуживает суровой кары. Вот и все, что я могу тебе рассказать, дорогая подруга по несчастью, – закончила наша старшая по комнате, – остальному тебя научит горький опыт. Наберись мужества, если можешь, однако навсегда откажись от надежды вернуться к людям. Неизвестно ни одного примера, чтобы девушку, покинувшую этот дом, когда-нибудь увидели снова».

Ее последние слова взволновали меня, и я спросила Омфалу, каково ее собственное мнение относительно судьбы отпущенных девушек.

«Что ты хочешь от меня услышать, – ответила та, – надежда покидает нас последней, хотя все свидетельствует о том, что несчастные девушки исчезают словно в могиле, но все же хочется уповать на лучшее – трудно смириться с такой страшной неизбежностью. О предстоящем увольнении сообщают только утром. Управитель, как обычно, приходит перед завтраком и говорит, например: „Омфала, соберите ваши вещи, монастырь вас отпускает, я зайду за вами вечером“ – и уходит. Освобожденная узница обнимает подруг, тысячи раз клянется, что поможет им выбраться отсюда, что подаст жалобу, что предаст огласке все происходящее в этих стенах. Но в назначенный час приходит управитель, девушка пропадает, и о ней больше нет никаких известий. Если это наш день, то ужин проходит как обычно, хотя некоторые особенности поведения монахов нам все же удалось заметить: в этот день они не очень усердствуют, словно стараясь сберечь силы, пьют гораздо больше, отправляют нас раньше обычного и никого не оставляют на ночь».

1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 32
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Злоключения добродетели - Маркиз Сад торрент бесплатно.
Комментарии