Ковчег - Иван Кузнецов

— Засранец.

Сан Саныч снова двинул меня локтем. Довольно болезненно. Правда, по расплывшейся на секунду физиономии было видно — шутку охранник оценил.

— Что-то не похожа ты на таксистку, — заметил он.

— Правда, что ли? И на кого же я похожа?

— На журналистку, — съехидничал я.

Ника вдруг усмехнулась.

— Это временно. Вообще-то я работаю на «Дежурную часть». Телек не смотрите? У нас на тэвэ сейчас мода — защищаться. Типа, без диссера ты человек второго сорта. Большинство покупает, конечно. А я сама хотела накатать, про особенности психологии извоза. Потому и устроилась в такси, посмотреть изнутри, связи-то у меня были. Полгода отмотала. Думала осенью уволиться, материала набралось выше крыши. Но вот не успела.

— Ясно, многогранная личность.

Я снова хотел ее подколоть, а прозвучало как комплимент.

Ника отвернулась и уставилась вдаль.

Кокетничает.

Мы миновали первую развилку, едва угадываемую по прорубленной просеке, и я снова пересел на весла. Смеркалось. Солнце едва проглядывало между деревьев. Через полчаса оно скроется полностью, еще через полчаса окончательно стемнеет, а значит, финишировать придется впотьмах.

В принципе, я не так уж ошибся в расчетах. Если бы мы не потеряли время на торговле, если бы не провозились с катером — шанс прибыть засветло был. Чего я действительно не учел — физических кондиций остальных. Отец Владимир оказался мужиком здоровым, но не особо выносливым. Сан Саныч все еще до конца не восстановился, а Игорь совсем сдал и дышал, как паровоз. Правда, мы уже одолели большую часть пути, и все было бы не так страшно, если бы… если бы не темнота.

Отдышавшись, Игорь махнул в сторону рослого дерева.

— Подрулите туда.

— Зачем?

— Спилю несколько веток.

Парень стал рыться в сумке с инструментами.

Я обернулся.

— Зачем?

— Сделаю пару факелов. Коля, мы засветло не успеем никак. Останемся посреди леса в темноте. Фонарей нет, нужен свет.

— Факелов? Мы лодку спалим в момент.

— Не спалим, если не будем тупить. У тебя есть идеи лучше?

— Небо вроде чистое, света луны должно хватить.

Я поискал взглядом бледный молочный диск. Луна была на месте — не склонная к полноте, но и далеко не тощий полумесяц.

— Ну, если хватит, не зажжем, — раздраженно сказал Игорь. — Это правило, понимаешь? Ночью посреди леса нельзя оставаться без огня. Лучше потратить пять минут сейчас, чем потом жалеть.

— Всё-всё, уболтал, — сдался я.

В конце концов, не здесь так на Управе пригодятся. Родители жили на другом конце городка, до них еще надо было дойти. А по дороге мало ли что случится. Не свечку же зажигать.

Разумеется, поиск пригодных веток занял не пять и даже не десять минут. Игорь срубил три штуки — две покороче и одну длинную, чтобы установить на манер бушприта. Он хотел срубить еще, но я не дал, слишком много времени мы потеряли на остановке. Сан Саныч взял мою сторону, и спор закончился сам собой — на веслах-то сидели мы. Игорь вынужденно смирился. Разорвал одну из своих маек и принялся накручивать ткань на ветку. Ника молча взяла вторую. У нее получилось даже лучше: тряпка была накручена плотно, хвосты из-под бечевки не торчали.

Когда прямо по курсу показалась вторая, и последняя, развилка, факелы были готовы. К тому времени сумерки сгустились, и деревья начали сливаться в одну сплошную полосу. Насколько я помнил, кольцо-развязка находилось примерно на равном расстоянии от Самары и Управленческого. Три четверти пути остались позади, но теперь окончательно стало ясно: добраться до городка засветло мы не успеем.

Кольцо дорожной развязки выглядело как круглая водная полянка. Посередине торчал вылинявший фанерный щит, рекламирующий последнюю пасту в линейке «Колгейт». Щит торчал из воды примерно на метр. Я прикинул высоту подводной части. По всему выходило, что она от силы три метра, а то и меньше. Значит, до суши осталось совсем чуть-чуть.

— Нам налево.

Я отложил весла и стал разминать пальцы. Пластырь, насквозь промокший от пота, держался на честном слове. Ничего, скоро все закончится.

Я перебрался на корму, Игорь нехотя занял мое место. Он действительно вымотался, и мне его было жаль. Но я тоже не железный, и хотя руки не налились свинцом, как в конце пятисетового матча, надо было передохнуть. Хотя бы четверть часа.

— Может, факел зажечь? — предложила Ника.

— А смысл?

Темнота скрадывала ее черты, четко я видел лишь сидящего передо мной Игоря.

— Не знаю. Дышать темно.

— У нас их всего три, — напомнил я. — И надолго не хватит.

— Надо же, какой бережливый. А до этого даже один сделать ломало.

В голосе Ники усталости было больше, чем недовольства. Настаивать она не стала…

Мы вырулили на финишную прямую. Еще один поворот — и на месте. Однако не прошло и пяти минут, как лодку тряхнуло. Удар был не сильный, но завязли сразу.

— Бамс, — прокомментировала Ника, по-прежнему сидящая на носу. Взяла один из факелов и потыкала в воду. Раздался глухой звук. — Похоже на металл.

— Машина, — первым сообразил я. — На крышу сели.

— Может, и правда факел зажечь, — сказал Игорь. — Посмотрим, что за марка, сможем прикинуть высоту. Если автобус или «газель» — это одно, если легковушка…

— Да это-то мы и без факела выясним, проблема в другом…

Я порылся в сумке, достал гаечный ключ, тщательно обмотал веревкой и бросил в воду. Подождал, пока опустится на дно, вытянул обратно и посмотрел на мокрую веревку. На глазок — метра полтора.

— И в чем же проблема? — Игорь внимательно следил за моими манипуляциями.

— Проблема в том, что днище пропорем. Пара таких ударов — и все может очень плохо кончиться. Давай-ка тот длинный запалим.

Я прикинул: когда машины покажутся над водой, увидеть их можно будет и без света. Пока же лучше не рисковать.

Факел горел плохо. Не факел, а одно название. Впрочем, оно и неудивительно: ткани с гулькин нос и никакой пропитки. Тем не менее, воду прямо под собой он худо-бедно освещал. Оказалось, мы налетели на древнюю девятку — первую в кластере из полудюжины машин. Венчал цепочку солидный черный джип. В отличие от соседей, его кабина слегка выдавалась над водой. К счастью, водителя не было видно. По спине пробежал холодок. Я вспомнил, как брел по «Скале» по пояс в воде в окружении утопленников. Только сейчас утопленники были закатаны в четырехколесные консервные банки.

Факел почадил еще пару минут и погас. За это время мы встретили лишь две машины. Первую заметили в последний момент и едва успели притормозить, вторую увидели загодя — хэтчбек горбом торчал над темной поверхностью воды.

Я снова бросил импровизированный лот. На сей раз веревка не промокла и на метр. Дорога по-прежнему шла в гору, и меня охватило смутное беспокойство. Лес тянулся ровной черной стеной. Ни прорех, ни отблесков далеких костров, ничего.

Еще пара минут — и лодка мягко уткнулась в асфальт. Нового факела не понадобилось, все было видно и так. Вода обрывалась, дорога шла дальше, городок так и не показался.

— Приплыли, — хрипло сказал Сан Саныч.

— Приплыли, — согласился я. — Дальше, видимо, пешком.

Игорь выбрался на сушу и закинул за спину рюкзак. Спросил:

— Лодку спускаем?

— Погоди… — Что-то мне во всем этом не нравилось. — Слушай, давай-ка немного вперед пройдем. — Я повернулся к остальным. — Вы пока тут подождите, мы скоро вернемся.

Сан Саныч пожал плечами и присел на пузатый борт. Отец Владимир кивнул.

Игорь, поколебавшись, расстегнул чехол и достал второе ружье — то, из которого стрелял по собакам. Зарядил, сунул в руки Сан Санычу.

— На всякий.

Охранник не стал спорить, хотя наверняка полагался на нож больше, чем на пневматику. Впрочем, чего тут бояться. Еще день назад это место скрывала вода. Все, что могло дышать, давно погибло.

— Я с вами, — безапелляционно заявила Ника. — У меня ноги затекли сидеть.

Я пожал плечами, потом сообразил, что в темноте жест останется незамеченным. Сказал:

— Как хочешь.

Прихватил один из факелов, и мы двинулись вперед. Я первый, Ника рядом, а Игорь — замыкающим, с ружьем наперевес.

Я понял, в чем дело, едва увидел на воде лунную дорожку.

— Твою ж мать…

Несколько минут ходьбы, и мы стояли на вершине горы и смотрели на озеро. Интуиция не подвела, хотя по-хорошему стоило сообразить сразу. Ведь ездил к родителям десятки раз, а тут — как заклинило.

Дорога в этом месте походила на спину двугорбого верблюда. На дальнем горбе Управленческий, к ближнему пристали мы, а между горбами… Между горбами серебрилось озеро, в поперечнике — добрый километр.

— Впадина глубокая? — спросил Игорь.