Ковчег - Иван Кузнецов

Женщина осеклась. Выглядела она усталой и какой-то потухшей. Мужчина держался лучше, но и ему было явно не по себе. Заплатили они щедро: шесть аккуратных консервных банок, ни вздутий, ни ржавчины. Словно только со склада. И откуда у них такие запасы?

— Если вы спасателей встретите, передайте им, пожалуйста, наш адрес, — попросила женщина. — И еще вот это. — Она протянула бумагу. — У нас дети вчера утром на «Динамо» уехали, они в футбольной секции занимаются. Старший уже пять лет, младший — год. Мы, конечно, сами туда сейчас поплывем, но, может быть, у спасателей получится быстрее.

— Передадим, — сухо ответил Игорь, сложил листок и засунул в нагрудный карман.

Мне кажется, он прекрасно понял, что на стадионе у детей не было ни единого шанса выжить.

— Оставьте себе половину, — вмешался отец Владимир. — Три банки нам хватит.

Игорь бросил на него злой взгляд.

— Мы договорились на шесть, — раздраженно сказал он.

Отец Владимир некоторое время молчал.

— Хорошо, Игорь, — сказал он наконец, — будем считать, что вы договорились на шесть. Но я как хозяин лодки взял с вас три банки за проезд. Эти три банки принадлежат мне, и я возвращаю их этим людям.

Повисла тишина. Я даже немного подался вперед, не отчебучил бы парень чего. Ситуацию разрядил мужчина.

— Возьмите четыре, — сказал он. — Нас двое, вас четверо, по одной на каждого.

Отец Владимир кивнул. Негромко сказал:

— Помоги Господи.

Глаза женщины наполнились слезами. Она прижала руку ко рту и уткнулась мужу в плечо. В полном молчании Игорь покидал банки в рюкзак, перебрался в лодку и отвязал веревку. Я бросил прощальный взгляд на плот. Женщина плакала, мужчина обнимал ее и что-то негромко втолковывал.

Мы обогнули дом с другой стороны. Говорить было не о чем. На душе гадостно, будто я совершил какое-то паскудство. А может, и совершил? Может, стоило вмешаться и отдать плот просто так? Плюнуть на голос разума, на то, что никого они на стадионе не найдут, на то, что еда пригодится и нам. Что если мы не съедим ее по дороге, то на Управленческом она достанется моим родителям, которые консервами не запасались. Что в затопленном городе тысячи семей остались без родителей, столько же без детей, и помочь каждой мы не в состоянии. Все это было правильно, рационально и очень по-Игоревски. Только легче не становилось.

Я приналег на весла, стараясь выкинуть бессмысленные рефлексии из головы. Лодка набрала ход. То ли Сан Саныч поддержал порыв, то ли сказывалось отсутствие плота, но дальше мы двигались быстро. Клиническая и Мичурина остались позади. Вдали промелькнуло здание «Скалы».

Скалы, вознесшейся над морем и невольно спасшей мне жизнь.

Мы выгребли на Осипенко. Дорога, клумбы, каскад лестниц — не осталось ничего. На месте аллеи искрилась усыпанная золотыми чешуйками река. О прошлом напоминали только зеленые шапки деревьев, обрамлявшие ее по краям. По мере того, как мы приближались к Волге, деревья уходили под воду все глубже и вскоре окончательно скрылись под водой.

Минут через пять мы выплыли на проспект Ленина, и только теперь до меня дошел масштаб трагедии.

По мере нашего продвижения картина менялась. Под воду уходили не только деревья. Вычислив, что на пике вода затопила наш дом до четвертого этажа, я отчего-то решил, что в остальных местах уровень был таким же. На деле все оказалось иначе. Мой дом, равно как и «Скала», стоял едва ли не в самой высокой точке города. Расположенным ближе к реке многоэтажкам досталось куда больше. И чем дальше мы плыли, тем безрадостнее становилась картина. Вот скрылся с глаз четвертый этаж. У следующего дома — пятый. За ним вытянулось длинное здание, и водная граница, начавшись у шестого этажа, в конце уверенно полоснула по седьмому.

Проспект Ленина выглядел не лучше. Фонтаны и площадь, трамвайные линии, провода — все ушло под воду. Правая сторона, построенная на естественном возвышении, пострадала меньше, левая… Левая сторона превратилась в одно огромное озеро. Взбесившаяся стихия полностью проглотила этот район. Кое-где торчали крыши высоток. Вздымались несколько свечек — небоскребы. Особняком возвышалась «Ладья» — элитный комплекс с видом на Волгу, выстроенный в начале двухтысячных. Сумасшедшая цена на жилплощадь окупилась с лихвой — ультрасовременный муравейник спас не одного владельца. Даже с учетом перепада высот вода вряд ли добралась ему до пояса. А вот кроме счастливых миллионеров не выжил никто. И в старом городе наверняка творилось нечто подобное.

Самара потеряла не половину и даже не три четверти жителей. Хорошо, если уцелело десять процентов. Но, глядя на безбрежную водную гладь, поглотившую побережье, я не был уверен и в этой цифре. Сколько нас осталось на самом деле: сто тысяч, пятьдесят?..

Мы немного сбавили темп. Сан Саныч начал уставать, да и я почувствовал, как заныли мышцы. Странный сон, перебросивший нас в новую Самару, не обошелся без последствий. Несмотря на неудобную позу и непривычную нагрузку, неделю назад я бы даже не поморщился. А тут полчаса размеренной гребли — и уже не по себе. Ладно, решил я, догребем до Челюскинцев, а там поменяемся. Прыгать за весла и обратно каждые десять минут — тоже не дело.

— Эй, до Победы подбросите? — прозвучала очередная просьба из окна дома справа.

Парень, нимало не смущаясь, сидел на подоконнике последнего этажа, метрах в десяти над водой.

— Нет, — односложно ответил я. Подобные вопросы задавали каждые пять минут, и это начинало утомлять.

— Да ладно, я заплачу. Есть баксы, есть евро.

Что-то в голосе парня заставило насторожиться. Сан Саныч отложил весла, обернулся и нахмурился. Он тоже что-то почувствовал.

— Сказано — нет, — грубовато ответил Игорь. — Не по пути.

— Ну, как знаете.

Парень легко спрыгнул с подоконника и скрылся в глубине комнаты.

Сан Саныч проводил его мрачным взглядом. Лодка начала неспешно набирать ход. Мы почти поравнялись с распахнутым окном, когда из него вылетела бутылка. Я сидел на веслах, лицом к корме, поэтому крик Игоря: «Ложись» услышал с запозданием. Бутылка была тяжелая, из-под шампанского. Попади такая в голову — всё, кранты. Да и не в голову приятного мало. Но нам повезло, снаряд пролетел в полуметре над головами и плюхнулся в воду.

— Гаденыш! — крикнул Игорь.

Вскинул ружье, прильнул к оптическому прицелу. Лодка по инерции прошла еще пару метров и остановилась. Оконный проем был пуст.

Прошла минута.

— Ладно, двинули. Чем быстрее пройдем, тем лучше, — сказал я.

Выпрямился, с опаской поглядывая через плечо, снова взялся за весла. Сан Саныч последовал моему примеру. Мы успели сделать лишь несколько гребков, как вторая бутылка, кувыркаясь, вылетела из окна, ударилась о резиновый борт, отскочила. И в тот же момент Игорь выстрелил. Раздался звон разбитого стекла, вскрик. Игорь хладнокровно передернул затвор, снова прицелился.

— Прекрати! — велел отец Владимир.

Священник словно очнулся. Сидел на носу и сейчас ломанулся через всю лодку к Игорю. Я отпрянул в сторону, всем весом навалился на борт, чтобы лодка не перевернулась от неожиданного маневра священника. Сан Саныч оказался не столь расторопен, но, к счастью, моего веса хватило. Лодка оказалась устойчивее, чем я думал.

— Греби! — заорал Игорь.

Он барахтался на корме под тяжестью отца Владимира. Сан Саныч тоже оказался втянутым в кучу-малу, так что я был единственным, кто сохранил подобие свободы. Разогнать лодку в одиночку оказалось не так-то просто. Но я очень старался. Прошло не меньше минуты, прежде чем мы оказались на безопасном удалении от злополучного окна. Новых бросков не последовало. То ли кончились бутылки, то ли выстрел охладил пыл малолетнего подонка.

На корме наконец угомонились. Сан Саныч выбрался из-под священника. Отец Владимир оставил попытки вырвать ружье из рук Игоря. Тот вцепился в оружие как клещ и, подозреваю, улетел бы за борт вместе с ним, напрягись священник посильнее. Видимо, отец Владимир тоже это понял.

— За весла. Оба, — тяжело дыша, сказал я. — Игорь — ко мне. Сан Саныч — на корму.

Слова вылетели без запинки. Я даже удивился, насколько твердо мне удалось их произнести.

На перетасовку ушла пара минут. Игорь смотрел на отца Владимира волком, протискиваясь мимо с таким видом, будто ждал нападения в любую секунду. Сев за весла, он первым делом перезарядил ружье и начал высматривать, где бы его пристроить.

— Дай-ка мне. — Я тронул парня за плечо. — Если что, ты все равно стрелять не сможешь.

Игорь поколебался, но оружие все-таки протянул. Видимо, с моей стороны подлянки он не ждал. Сан Саныч, сдав вахту, ополоснул руки и поудобнее устроился среди рюкзаков на корме. Спонтанную драку он никак комментировать не стал.

— Попал? — тихо спросил я, когда мы двинулись дальше.