Могила для двоих (сборник) - Алексей Макеев

– Это верно, – произнес Кривобоков. – Вот хотя бы взять тебя. На вид ты не силач, но я знаю, каков ты в деле.

– Да у многих людей так. Тяжелую атлетику или, скажем, рестлинг оставим в стороне. А вот если женщина регулярно занимается в зале, причем не только делает растяжку, но и работает на тренажерах, силы у нее вполне достаточно, а внешне это не слишком заметно.

– Согласен, – кивнул Павел. – Тогда… Тогда можно исключить, пожалуй, только Ирину Валерьевну. Все-таки возраст…

– Нет, я не стал бы ее исключать, – задумчиво проговорил Гуров. – Не забывай, что она в прошлом балерина. То есть человек, привыкший к постоянному тренингу. И я слышал, что она занимается фитнесом.

– Значит, что же получается? – подвел итог Кривобоков. – Убийство могли совершить отец и сын Кувшиновы, а также Лена, Настя, Ксения и Ирина Валерьевна.

– Ты еще забыл добавить Татьяну, кухарку, – напомнил Лев.

– Но ведь погибший был ей близким человеком! – возразил криминалист. – Помнишь, как она о нем говорила?

– Помню, конечно. Но ведь мы, Паша, с тобой оперативники. А значит, знаем, что люди склонны скрывать свои подлинные чувства и изображать несуществующие. Каких только душераздирающих историй о «великой любви» и «ужасной скорби по убитому» мне не пришлось слышать! Причем охотнее всего такие истории рассказывали как раз убийцы… Так что Татьяну из числа подозреваемых исключать никак нельзя.

– Таким образом, у нас семеро подозреваемых, из них пять женщин.

– Совершенно верно. И обрати внимание на то упорство, с каким они переводят наше внимание на Сергея Саенко.

– То есть кто-то из них врет?

– Несомненно. Кто-то его сознательно топит. Именно это упорство, совпадение свидетельств, когда все стали говорить, что слышали шаги со стороны комнаты Саенко. Я тогда уже решил, что что-то тут не так.

– То есть врут или Лена, или Ксения, или Ирина Валерьевна?

– А может, все вместе. Может, все Кувшиновы находятся в сговоре, – пожал плечами Гуров.

– Ну, это ты загнул! – покачал головой криминалист. – Зачем тогда Косте нам помогать, лезть в ледяную воду?

– А что ему оставалось делать? Сказать, что он тут ни при чем? Тогда бы он увеличил наши подозрения. А сейчас, как видно, перетянул тебя на свою сторону.

– Но зачем, скажи на милость, Кувшиновым убивать своего механика? – недоумевал Кривобоков. – Как ты это объяснишь?

– Очень просто. Есть такое слово «шантаж». Думаю, оно тебе известно. Ты уверен, что Костя ведет свой бизнес, не нарушая никаких законов? Я вот не уверен. Или, скажем, не Костя, а его сын. Или дело не в бизнесе, а в амурных связях. Допустим, у одного из мужчин есть интрижка на стороне, и Бабченко стало об этом известно, и он взял своих хозяев за горло. Могло такое быть?

– Все могло быть, – ответил Кривобоков. – Только такая вещь, как шантаж, не очень вяжется с характером Бабченко, насколько я его успел узнать. Не согласен?

– Да, не вяжется, – был вынужден согласиться Гуров. – Но мало ли что бывает… Или, допустим, не было шантажа. Просто механику случайно стала известна какая-то семейная тайна, которую Кувшиновы очень хотели бы скрыть. Вот они и решили скрыть самым простым и надежным способом…

– Да, такое возможно… – подумав, кивнул криминалист.

– Хорошо, давай примем это как рабочую гипотезу, – предложил Лев, – и давай теперь серьезно, не спеша поразмышляем, кто же мог убить Бабченко.

– Давай. Версию о неизвестном, который непонятно как проник в дом, убил механика, а потом испарился, словно облако, мы отвергаем?

– Отвергаем, – подтвердил Гуров.

– Сергея Саенко из число подозреваемых исключаем? Во-первых, потому что ростом не вышел, а во‑вторых, из-за того, что остальные его так усердно топят?

– Боюсь, как бы не вышло ошибки… Возможно, мы…

Тут Лев замолчал, прислушался и сделал Кривобокову знак, чтобы тот начал что-нибудь говорить – все равно что. Криминалист сразу понял и сказал погромче:

– Да, тут есть возможность ошибки, но надо принять эту версию, чтобы…

Пользуясь его речью, как шумовым прикрытием, Гуров на цыпочках двинулся к двери – войдя в ледник, он оставил ее приоткрытой. За ним последовал Павел. Им оставалось пройти около метра, когда дверь вдруг захлопнулась, словно сама собой, и послышался звук задвигаемого засова. Гуров кинулся к двери и забарабанил в нее. Ответом ему была тишина. А вслед за этим в подвале погас свет.

Глава 12

– Похоже, мы влипли, – сказал Лев, обернувшись к товарищу. – Телефонов у нас с тобой нет, да они здесь и не действуют. Теперь нас освободят, только если хватятся и начнут искать. Да, везет мне! Второй раз за сегодняшний день где-то запирают. То на улице, то в подвале…

– Выходит, убийца или его сообщник нас подслушивал, – сказал Кривобоков.

– Возможно, первоначально у него не было плана нас запирать. Он пошел на этот шаг, когда догадался, что я его сейчас разоблачу. Но как он догадался? То ли у него слух, как у кошки, то ли… А, понял! Тень!

– Какая тень?

– На пол падали наши тени от лампы. Когда я пошел к двери, тень протянулась к порогу.

– Да, верно. Ну что, может, покричим?

– Вряд ли из этого будет толк, – заметил Гуров. – Убийца, скорее всего, закрыл дверь в подвал тоже, так что в холле наших криков не услышат, тем более в столовой. Но для очистки совести можно немного покричать. Только сначала давай засечем время. – Он взглянул на светящийся циферблат часов: – Так, 10.53.

– Хочешь потом попробовать установить, кто все же нас запер? – догадался Кривобоков.

– Да, попробую, – кивнул Гуров. – Ну что, кричим?

Они несколько минут дружно кричали: «Люди! Костя! Мы здесь!» – но никакого отклика не последовало.

– Ладно, хватит, только горло напрасно надрываем, – сказал Гуров. – Давай лучше продолжим наше обсуждение. Теперь уж нас точно никто не подслушает.

– Да, будем считать, что это мы сами заперлись, для конспирации, – пошутил криминалист. – Итак, на чем мы остановились?

– На том, что решили исключить из числа подозреваемых Сергея Саенко. А я как раз сомневался, можно ли это делать. Ну, хорошо, давай исключим.

– Тогда логично исключить и его жену, – продолжил Кривобоков. – Что называется, «муж и жена – одна сатана», а они на редкость дружно держатся вместе.

– Вот еще одно допущение, – покачал головой Лев. – Мы с тобой вступаем на шаткую почву домыслов и догадок. Ну, ладно, давай исключим и Настю. Тем более что она вызывает у меня симпатию, и не хотелось бы думать о ней плохо.

– Вот и не думай. Тогда получается, что в роли убийцы мог выступить кто-то из Кувшиновых или же кухарка Татьяна Лоскутова.

– Да, Татьяна… – задумчиво произнес Гуров. – У нее было больше возможностей для убийства, чем у тех, кто находился в комнате. Ей не надо было придумывать алиби – ее и так никто не контролировал. Кроме того, погибший ей доверял и не удивился бы, если бы она спустилась в подвал и подошла к нему. А что у нее с ростом?

– Я ее рост, конечно, не замерял, – сказал криминалист, – но присматривался. Она носит обувь сорокового размера, довольно крупную для женщины. Мне кажется, в ней не меньше ста семидесяти пяти сантиметров.

– То есть очень близко к тому, что нужно для нанесения смертельного удара Бабченко, – заключил Гуров. – Теперь давай посмотрим, какие косвенные улики говорят против нее. Только она могла незамеченной пройти в подвал, убить механика и вернуться к себе на кухню. Для всех остальных это было трудно, почти невозможно. Ей же было легче ночью выйти из дому и выбросить монтировку: она живет на первом этаже, отдельно от остальных, и ее уход и приход никто бы не услышал. Наконец она обладает физическими данными, достаточными для того, чтобы совершить убийство: ростом, силой. Вот, пожалуй, и все.

– Нет, не все, – возразил Кривобоков. – Именно Татьяне было легче, чем остальным, заготовить дубликаты всех ключей в доме, в том числе от входной двери.

– Да, согласен, – сказал Гуров. – Что касается мотива убийства, то можно предположить, что они с Бабченко поссорились. И сейчас кухарка только разыгрывает перед нами горе от утраты.

– Да, но в таком случае трудно представить, кто бы мог стать ее сообщником, – заметил криминалист. – А мы вроде договорились, что преступников было двое.

– Нет, это пока лишь предположение, и касается оно только Кувшиновых. Вот если убийца – кто-то из них, тогда ему трудно было действовать в одиночку. А Татьяна могла управиться одна.

– Но тогда именно она заперла нас здесь, в подвале, – заметил Кривобоков. – И ее надо проверить в первую очередь. Если, конечно, мы отсюда выберемся и сможем кого-то проверять. Тебе, кстати, не кажется, что здесь стало труднее дышать?