Ткань Ишанкара - Тори Бергер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Горан не предполагал, с какой стороны ему подбираться к ’т Хоофту. Появляться так эффектно, как это делал Сэл, Горан не умел, да и поразить ’т Хоофта было непросто: на дешевые трюки он не покупался. Убедить мага логическим путем не представлялось возможным. Он наверняка так же, как и Ректор, считал, что женщина-некромант – это не лучшее решение для Ишанкара: магический мир был слишком хорошо знаком с биографией Зулейхи. Нет, логика не годилась определенно. Победить его в Дар Элайя с первого хода было также нереально. Во-первых, ’т Хоофт и правда был очень умен, а во-вторых, он уже давно не жаловал Дар Элайя. Осознавая свое превосходство, он старался держать нейтралитет и вступал в партию только при крайней необходимости. Ему по большому счету было все равно, что происходит в магическом мире: в отличие от Гиварша в интригах и партиях он участвовать не хотел. По всем приметам выходило, что ’т Хоофт был неприступен. У Горана опускались руки.
Он бесцельно ходил по дому из комнаты в комнату, сидел на ступеньках веранды, рассматривая свой зеленый сад, вороша свою память, лежал на диване, разглядывая позолоченную кривую трубу, но гениальная мысль не приходила. До тех пор, пока он не натолкнулся на дверь.
В тот момент, когда он зацепился взглядом за монстров и розы, он понял, что решение всегда было у него под носом. Горан не знал, что скажет ’т Хоофту, а о его реакции боялся даже думать. Единственное, в чем он был уверен, так это в том, что маг обязательно должен увидеть эту дверь, вернее то, что с ней стало после того, как к ней прикоснулась Тайра. ’Т Хоофт должен был считать с двери последовательность созданных ей заклятий, должен был увидеть события и Тайру в деле. Если и это его не проймет… Горану сложно было предположить, что тогда будет с ними обоими.
Надо было действовать. ’Т Хоофт был нужен им как воздух. Горан снял дверь с петель, покрепче ухватил ее с обеих сторон и шагнул через портал на улицу, где стоял дом ишанкарского Некроманта.
Магдалена стряхнула с рук муку, вытерла их о передник и вышла из кухни. Обязанность открывать дверь лежала на ней, но Магда выполняла ее с удовольствием. Во-первых, ей было приятно встречать мужа, во-вторых, их не так часто кто-то навещал, и, в-третьих, Йен был далеко от входной двери и в буквальном, и в переносном смысле. Его кабинет располагался на втором этаже, и в свободное от службы время он предпочитал ухаживать за своими многочисленными рыбками. Когда он занимался аквариумами, его было лучше не беспокоить. Хотя Магда не боялась своего мужа, она никогда не забывала, что он сильнейший в этом мире маг плана смерти, и поэтому же она никогда не спрашивала, кто пришел. Ей точно было нечего опасаться.
На пороге стоял Горан. Магдалена хорошо его помнила, еще с тех времен, когда он был совсем юн и приходил к ним в дом со своим Наставником, Ректором Ишанкара. Вроде бы он подавал большие надежды, но потом что-то случилось, что-то не очень хорошее, и Горан надолго исчез, Магда даже думала, что навсегда. Йен никогда толком не рассказывал, что там у них произошло, она знала только, что Горан начал пить, забросил службу, ушел из Ишанкара и оставил Ректора одного. И вот, спустя долгих семь лет, Горан в полном здравии стоял на пороге их дома. Повзрослевший, без Ректора, но с большой резной дверью, вероятно, недавно снятой с петель. Магдалена удивилась, но не подала вида. Она была женой некроманта и видела странности куда большие, чем восставший из небытия молодой мужчина с уродливой дверью.
– Горан? Неужели это ты? – спросила Магда ради приличия. – Проходи, пожалуйста.
– Добрый день, госпожа Магдалена, – сказал Горан, но через порог не переступил. – Мне нужно увидеть сэра ’т Хоофта. Он дома?
– Дома, – ответила Магда. – Да ты проходи, я сейчас его позову.
– Я не один, – Горан кивнул на дверь.
Магда первый раз видела такую отвратительную композицию. Розы, ящеры, монстры и Богоматерь… Это было более, чем странно. С другой стороны, если Горан был Учеником сэра Котцы, то и от него следовало ожидать необъяснимых с точки зрения нормального человека речей и поступков.
– Проходите вдвоем, раз пришли, – предложила Магдалена. Она не знала, воспринимает Горан дверь как предмет или как живое существо.
– Я аккуратно, – пообещал Горан, втащил дверь внутрь и прислонил ее к стене.
Магда оглядела его с головы до ног.
– Ты изменился. И хорошо выглядишь для тех слухов, которые я о тебе слышала.
– Я поумнел, – он улыбнулся. – Немного.
Магда рассмеялась.
– Располагайся, я позову мужа.
Она указала ему рукой на диван и кресла в большой светлой гостиной и направилась к лестнице, ведущей на второй этаж.
Горан раздумывал еще какое-то мгновение, а потом бросился к ней, остановил ее на полпути, развернул к себе и схватил ее припорошенные мукой ладони обеими руками. Магда никогда не видела его таким серьезным и испугалась.
– Госпожа Магдалена, подождите, – шепотом попросил Горан. – У меня есть к вам просьба. Большая просьба.
– Просьба? – переспросила Магдалена. – О чем?
Горан посмотрел ей в глаза, еще сильнее сжал ее руки и так же шепотом, почти скороговоркой, произнес:
– Госпожа Магдалена, я знаю, что не имею права просить вас об этом, но мне больше не к кому обратиться. Вы единственная, кто сможет мне помочь. – Горан на секунду остановился. – Я сейчас не могу вам ничего объяснить, точнее, я вообще не могу ничего объяснить, но я прошу вас помочь.
– Помочь в чем? – Магда испугалась еще больше.
– Вы сами поймете, госпожа Магдалена. Вы моя последняя надежда, – почти взмолился Горан.
– Хорошо, хорошо, успокойся, – попросила Магда, высвобождая свои ладони. – Обещать не могу, но попробую. Я все же не понимаю…
– Я подожду сэра ’т Хоофта в гостиной, – сказал Горан, уходя от объяснений.
Магда поняла, что никаких подробностей не добьется, кивнула и пошла наверх. Горан вытер руки о джинсы, выдохнул и присел на краешек дивана.
Он удивлял сам себя. Это было озарение. Тайра была права: искать того, кто сможет уговорить ’т Хоофта надо было вне Ишанкара. Обратиться за помощью к госпоже Магдалене было единственно верным решением и самым неверным из всех возможных. Он должен был уважать ее чувства, но он не успел об этом подумать. Хорошо, что успел извиниться.
’Т Хоофт неторопливо спустился по лестнице в гостиную. Горан встал, прижал ладонь к груди и поклонился.
– Глазам своим не верю. Горан? Рад видеть тебя в добром здравии, – приветствовал его маг. – Но, однако, я удивлен.
– Рано, сэр, – улыбнулся Горан.
’Т Хоофт подошел, пожал ему руку, опустился в кресло сам и предложил сесть гостю.
– Теперь ты меня заинтриговал. Сколько лет я тебя не видел?
– Семь, сэр.
– И как твои дела? – поинтересовался ’т Хоофт.
– Еще не знаю, сэр, – честно ответил Горан – но думаю, что не очень хорошо.
– И с чем это связано?
Горан не знал, как правильно ответить на его вопрос. Его решение идти к ’т Хоофту именно сейчас было принято внезапно, и он не успел подготовиться и придумать речь. Он судорожно перебирал варианты ответов, понял, что пауза затянулась, и сказал первое, что пришло в голову:
– У меня есть девушка, сэр ’т Хоофт.
Это было самое искреннее, что он мог сказать.
’Т Хоофт удивленно поднял бровь: он не ожидал, что со своими сердечными проблемами Горан придет к нему.
– Искренне рад за тебя.
– Сэр Котца тоже сказал, что рад за меня.
– Тогда что не так?
– Радоваться рано, сэр.
’Т Хоофт воззрился на Горана, но промолчал.
– Как вам моя дверь? – спросил Горан.
Маг повернулся в сторону прислоненной к стене двери и несколько секунд внимательно ее разглядывал. Горан всегда удивлял
