(не) его невеста (СИ) - Либрем Альма

Скривившись, я заставила себя спросить:

— Как долго?

Алиса мгновенно поняла о чём я:

— Всего лишь десять минут. В этот раз приступ оказался недолгим. Мог бы быть короче, если бы я быстрей добралась.

Цифра вынудила меня скривиться.

На целых десять минут я утратила над собой контроль. Без него мне не жить, но это моей единственный способ поддерживать порядок и не позволять хаосу и кошмарам взять надо мной верх.

— Много, — прошипела я, но вылезла из салона. — Спасибо, что приехала.

Алиса улыбнулась:

— А как иначе, — и кивнув охраннику, она мягко подхватила меня по локоть и мы направились внутрь дома. — Вам нужно принять горячую ванную, а потом привести себя в порядок.

— Зачем?

— У вас через три часа назначена встреча с Леонидом Богдановичем.

Я вновь поморщилась.

— Разве я ее назначала?

Алиса открыла для меня дверь и мы вошли внутрь. Приветливый консьерж радостно улыбнулся нам двоим и кинулся к лифту, но суха и вежливая улыбка Алисы заставила его замереть, а чаевы — вернуться на свой пост.

— Нет, но я думаю, — Алиса нажала на кнопку вызова лифта, — она не будет лишней.

Я провела пальцем по своей мокрой щеке. От моего приступа остались лишь внешние проявления, но в душе я уже всё контролировала. Алиса, как всегда, выступила моим шоковым инструментом. Я не понимала, как, но пока она была единственной, кто знал о моих приступах и умел с ними справляться.

— Почему ты так уверена в этом?

— Леонид Богданович неплохая партия.

Лифт мягко пискнул, и перед нами открылись двери. Сначала вошла я, а потом следом за мной Алиса. Мой взгляд скользнул по ее черному деловому костюму. Обычно моя секретарша любила надевать яркие цвета, но каждый раз, когда она надевала что-то темное, означало лишь одно — она готовилась к бою.

— И я в который раз советую вам обратиться к психотерапевту, — повторила Алиса.

Мне не удалось сдержать себя от картинного закатывания глаз. На это Алиса лишь нахмурилась и недовольно поджала губы. Это единственная битва, в которой ей никогда со мной не победить. Я не готова к тому, чтобы позволить какому-то врачу ковыряться в моих мозгах.

— Нет, — отрезала я. — И не вздумай опять заводить эту шарманку. Мне хватает братца.

Алиса лишь мрачно кивнула и дверь лифта вновь открылись перед нами. Алиса рванула к моей входной двери, а я спокойно рассматривала белую стену и обдумывала все возможные варианты.

Стоило нам войти внутрь, как я мгновенно с блаженством скинула неудобную обувь и побрела к бару. Алиса же направилась набрать мне ванную. Она прекрасно знала, что мне нужны будут эти тридцать минут, когда я смогла бы просто полежать в горячей и пенной воде и отпустить все свои мысли.

Достав бутылку с виски, я плеснула совсем немного себе в стакан. Несколько секунд я задумчиво рассматривала янтарную жидкость, а потом сделала небольшой глоток. Мне нужно быть осторожной, чтобы не позволить себе или Алисе допустить ошибку.

Стоило мне услышать тихие шаги Алисы, как я подняла голову и наши взгляды столкнулись. Иногда мне казалось, что в этом мире только мы вдвоем сражались против всего мира. Неужели я могла назвать ее своей лучшей подругой?

— Ты подготовила все документы для денежного перевода?

Алиса кивнула и села за барный стул.

— Я выбрала фонд, который помогает детям бороться с раком.

Я улыбнулась:

— Отлично. И найди теперь другой. Хочу пожертвовать и туда сумму. И не забывай, чтобы это все было анонимно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Алиса подперла голову рукой. Она внимательно следила за тем, как я налила себе ещё одну порцию и плеснула немного виски в другой стакан. Подтолкнув его в сторону секретарши, я подмигнула ей.

— Почему вы не хотите делать это публично? Ваш рейтинг бы значительно поднялся. — Алиса сделала первый глоток. — И вас бы стали звать филантропкой…

Одна эта мысль заставила меня презрительно скривиться:

— Пусть лучше думают, что я монстр. Так удобней.

Алиса недовольно покачала головой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Я установила маячок на Кирилла.

— Отлично.

— Вы уверены, что не хотите следить за Яром?

А вот от этой мысли мне уже становится страшно.

— Не хочу я связываться с Алексом, — буркнула я. — Лучше держаться от него подальше.

Алиса не ответила. Она просто молчала и внимательно следила за каждым моим движением. Такое пристальное внимание от любого другого человека напугало бы меня. Я бы стала злой и ещё более опасной, но Алиса наоборот пробуждала во мне терпение. Она словно выступала моим живым балансером, хотя мне всегда хотелось, чтобы эту роль занял Кирилл. Вот только этому никогда не бывать, потому что мы скорей всего вместе полетим в пропасть.

— Ладно, — проглотив остатки виски в стакане, сказала я. — Мне нужна ванная.

Алиса достала из моей сумочки мой телефон и протянула его мне:

— Мне нужно вам с чем-то помочь?

Обхватив пальцами телефон, я передернула плечами:

— Подбери мне образ.

Я почти зашла в ванную, как услышала вопрос:

— Какой вы хотите быть?

Экран телефона засветился, показав два новых сообщения. Одно от Лео, а второе от Алекса. При упоминании последнего я вновь поморщилась. Этот мужчина когда-то заставит меня понастоящему поседеть.

— Смертоносной, — прошипела я.

18. Кирилл

Самым приятным в заданиях Руда было то, что они с каждым разом становились все более опасными. Я никогда не спрашивал, с какой целью все это делается. Меня это не интересовало. Даже если это что-то противозаконное, пофигу. Главное — адреналин.

Руд говорил, что с ним обычно связывались ради денег. Я тоже брал положенную плату и мог даже поторговаться, но просто потому. чтобы в этой тусовке, однозначно противозаконной, не возникали ко мне лишние вопросы. На самом деле бабки меня не волновали.

У меня на счету всегда хватало средств.

Конечно, когда мы с Рудом познакомились впервые, все было совсем иначе. Я, тогда чуть старше двадцати, был настоящим голодранцем. Все, на что мог рассчитывать — это на то, что улица не подведет. Прокормит. Конечно, я никогда не был домашним ребенком, но вырваться из-под опеки семейства Серебрянцевых тогда было словно сделать глоток свежего воздуха.

Я, конечно, оперился, встал на крыло.

Только вот когда вернулся, весь такой из себя крылатый, вместо Ады, наивной девчонки, смотревшей на меня полными обожания глазами, оказалась какая-то холодная сломанная кукла.

Со временем эта кукла почерствела практически до неузнаваемости. Снежная королева. Или Снежная Стерва, ей это больше подходило. Но открытой, нормальной девчонки, которую я периодически вспоминал с искренней грустью, так больше и не было.

Она так и не призналась, что произошло. Яр только отмахивался, делал вид, что это естественные изменения. Я в отместку молчал о Руде, но Ада, разумеется, все равно о нем пронюхала.

Ей это не нравилось.

Она считала, что рисковать рок-звезда должна только в рамках продюсерского контракта. Если надо, хоть на голове стой, но красиво, публично и на камеру. Дома сиди, как тихая мышь, и делай вид, что вокруг тебя никого не существует.

Супер!

Интересно как!

Плевать я хотел на то, что требовала Ада.

Но каждый раз, когда я из-за заказов Руда влипал в какие-то неприятности, Ада садилась мне на уши и без конца зудела, что это совершенно безответственное поведение. Ну да, конечно. А я, можно подумать, претендовал на звание “мистер надежность”. Да я специально пытался подставиться под удар! Мне нравилось рисковать, а потом выпутываться из всего этого!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

А Аде нравилось, когда она все контролировала.

Понятия не имею, как мы с ней протерпели друг друга все это время. И не убили же! А зря. Возможно, без одной такой паскуды на свете стало бы проще. Так что надо было ей меня убить.