Следователь (СИ) - Александр Александров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Ну конечно! – воскликнул Фигаро. – Никто из охраны не видел мужчины средних лет в черной шляпе! Ни пятнадцатого, ни двадцатого, ни вообще когда-либо! И, конечно, никто не сделал в гостевой книге соответствующей записи!
- Вас это удивляет? – Гастон, пристроившийся рядом на перевернутом кресле без ножек, поболтал ногами в воздухе и выпустил в потолок колечко сигарного дыма.
- Не то, чтобы очень, – признался Фигаро. – Для колдуна такого уровня заморочить двух жирных охранников с ржавыми палашами – детский лепет. Это и я могу… Но меня, признаться, удивляет, что Матик не озаботился своей безопасностью. Вы видели этих типов там, на входе? Они же не пробегут и полверсты: свалятся с приступом сердечной жабы! А тот, с усами, кажется, был пьян! Я, конечно, извиняюсь, но не могу не спросить: городской голова – дурак?
- А, – махнул рукой Гастон, – для своей работы они вполне годятся. У нас тут не банк и не тюрьма, а Матик – не их светлость Архиканоник всея инквизиции. Воров у нас гоняют сторожа, оба – бывшие солдаты. Стреляют солью за двадцать шагов без промаха и могут метлой отделать дюжего детину под орех.
- А колдуны?!
- Фигаро, в нашем уезде колдуны встречаются не чаще, чем сорняки в розарии халифа Аблажах-Абладаха. Вы ведь родились на побережье, так?
- Ну да.
- У вас там ставили сети от акул?
- Господи, зачем? Там и акулы-то не водились…
- Но ведь ничто не мешало им туда заплыть, верно? Так почему же…
- Ладно-ладно, – замахал руками следователь, – я понял Вашу мысль. Ведите сюда первого… э-э-эм… свидетеля.
- Уже тут. Почтенная госпожа Аглая Стефферсон.
- Пусть войдет. Да, и найдите для нее какое-нибудь кресло поприличнее. А то я себя чувствую, как прокурор – неловко как-то…
Аглая Стефферсон, личная служанка Мари Кросс, не походила ни на классную даму, ни на дородную пышку-домохозяйку. По бумагам ей было сорок лет с хвостиком, но длинные каштановые волосы еще не тронула седина, а тонкая шея, обыкновенно столь предательски выдающая женский возраст, была лишена морщин. Хрупкая моложавая женщина, с которой все еще можно отправиться на загородный пикник с бутылкой хорошего вина и без надоедливых подружек. И одета не в серую робу - «пыльник», а в широкий сарафан с серебряными лилиями, ничуть не скрывающий выдающуюся фигуру. «Интересная дама», подумал следователь. «Во всех смыслах».
- Присаживайтесь, – он показал на мягкое кресло в дурацких велюровых цветочках, которое Гастон с помощью садовника только что притащил из гостиной.
Аглая степенно кивнула и опустилась в кресло; при этом ее спина осталась идеально прямой. Следователь подумал, что эта женщина похожа на гвоздь, но не вульгарный ржавый «цвях», забитый в ставень покосившейся хаты, а серебряный гвоздик, на который можно повесить, скажем, картину. «Три дредноута в сосновом заливе». Акварель.
- Для начала я хочу Вам напомнить, что, хотя почтенный господин Гастон нас временно покинул, удалившись в сад покурить, Вы не обязаны отвечать на мои вопросы в отсутствие адвоката. В общем-то, Вы вообще не обязаны на них отвечать, потому что Вы не под следствием.
- Но это может помочь госпоже Мари?
«Ну и голос», подумал Фигаро. «Ей бы эскадроном командовать».
Но вместо этого сказал:
- Может. Очень сильно.
Аглая немного подумала.
- Тогда я отвечу на любые вопросы. То есть – совсем на любые. К тому же, Вы не похожи на следователя, господин Фигаро.
- Почему? – изумился тот.
- У Вас слишком добродушное лицо, – извиняющимся голосом пробормотала Аглая, мгновенно зардевшись, как маков цвет. – Вас преступники не будут бояться.
Теперь покраснел уже следователь.
- С чего Вы взяли, что меня должны бояться «преступники», госпожа Стефферсон? Я, видите ли, в основном, работаю с подозреваемыми, а это, в громадном большинстве случаев, честные люди, не имеющие никаких проблем с законом.
- Почему так? – теперь настал черед удивляться служанке.
- Ну как же? Подозреваемых много, но виновный-то только один. Ну, бывает, конечно, несколько подозреваемых вступают в сговор, но, обычно, преступников, все-таки, не больше одного. И чаще всего, пока я допрашиваю ни в чем не повинных людей, настоящий преступник вообще сидит в соседнем уезде, попивая кофе на полустанке.
Аглая заворожено смотрела на следователя, будто он был бриллиантом «Чистая Ворожея», который по ошибке завезли на выставку в их захолустье. Сиди они сейчас за столиком в том же «Равелине», можно было бы влить в дамочку пару бокалов шампанского, рассказать про охоту на вампира (любимая история всех следователей ДДД) и ловить момент счастья. Но они сидели в подвале Летнего Дома, среди антикварной мебели и тюков, набитых пыльными книгами. Поэтому Фигаро тихо вздохнул и продолжил:
- Хорошо. Тогда не могли бы Вы рассказать, где Вы были в… тот вечер, когда…
- В тот вечер, когда убили Марко Сплита? – ее голос и лицо даже не дрогнули.
- Да. Именно.
- У себя в комнате. Мари, как обычно, отослала меня еще засветло. А в свою комнату она мне всегда запрещала входить. Да что там – даже приближаться к двери!
- Это еще почему?! – маленькие глазки следователя широко раскрылись. – Она… занималась чем-то опасным?
- Да уж, конечно! Мари-то колдунья, учится у почтенного господина Метлби – да минут его всякие хвори! Да только господин Метлби – колдун-мастер, а Мари все больше, по книжной части. Не та хватка, как говаривала моя маман, покойся ее душа в горнем Эфире. Вот и напортачит, бывало, всякого… Раз цирюльник к ней пришел, господин Фист с Жестяного Переулка – он ей, обычно, челку подрезал, и волосы укладывал, а Мари чего-то там ворожила. Знать не знаю, что хозяйка хотела сделать, но пошло у нее все наперекосяк. Фист, значит, двери открывает, а в него – прямо, простите, в морду, – облако. Такое, знаете, как цыплячий пух…
- Знаю – кивнул следователь, – Побочный выброс.
- Может быть. О том не мне, дурочке, судить. Да только окутало облако нашего цирюльника, и растаяло, а вместе с ним и жилетка со штанами. Которые Фистовы, в смысле, штаны. Конфуз был – страсть!
- Да уж, представляю, – рассмеялся Фигаро, думая о том, что побочный выброс эфирной энергии хаотического содержания мог с той же легкостью не просто устроить «конфуз», растворив в остаточных эманациях штаны и жилетку неудачливого цирюльника, но и развеять без следа его самого. И даже в этом случае можно было бы считать, что несчастному повезло. Все могло обернутся куда хуже: все студиозусы факультета метафизики знают историю о добрейшем мистере Джекки Ли, по ночам превращавшегося в… Тьфу-тьфу, не в свете полуденном помянем и, уж тем более, не к ночи-матушке!
Впрочем… Такой ли хаотической была эта сила? Фигаро вспомнил магистра Гонора Антисептуса, читавшего будущим работникам ДДД курсы Нативных Преобразований и Интуитивной Ворожбы – самые зубодробительные предметы на кафедре. Почтенный Гонор как-то сказал: «…есть колдовство – формулы, диаграммы, пентакли и прочая дребедень, а есть Магия – Старое Искусство. Магия берет начало из самого человеческого естества и подчиняется только одному закону: стучащему да откроется. Нельзя желать человеку зла и лечить его наложением рук – только нагадишь. Нельзя ворожить на «Иерихон», чтобы обрушить дворец, когда влюблен в принцессу, живущую в нем – скорее уж, зажжешь над дворцом радугу» Сила, убившая Марко Сплита, была холодной, горькой, едкой, по сути своей более напоминавшей холодную желчь, разъедающую душу – именно ее присутствие почувствовали Гастон и Фигаро перед дверью в комнату убитого. Даже Фрюк, эта старая задница, абсолютно лишенная колдовских сил, съежился, как первокурсница на ледяном ветру. То, что окружало незадачливую колдунью Мари Кросс более походило на… Как там сказала Аглая?.. Цыплячий пух? Неважно. Теплая, любопытная и абсолютно незлая сила.
- То есть, Вы пробыли у себя в комнате до самого утра?
- Скорее уж, до поздней ночи. В половину четвертого я убираюсь на первом этаже и в холле, а потом готовлю Мари завтрак – госпожа привыкла вставать ни свет ни заря. Вот, казалось бы, кому спи – не хочу! Так нет же, сразу с утра к книжкам своим или вон со двора.
- То есть Вы видели, как приехали инквизиторы?
- Видела, – при упоминании об инквизиции Аглая сразу помрачнела. – Трое их было и девочка с ними… ну, эта, сестра которая.
Фигаро кивнул. Ни одно задержание опасного колдуна не обходилось без Светлых Сестер – этого элитного спецназа в юбках, способного одним своим присутствием лишать эфир податливости, тем самым выбивая из рук ворожбитов их главное – и самое страшное – оружие. Инквизиция отнеслась к Мари Кросс очень серьезно.
- Скажите Аглая, – немного помедлив, спросил следователь, – Не видели ли Вы, примерно, за день-два до убийства Марко Сплита в доме… ну, скажем так, странных посетителей? Или, может быть, Мари Кросс принимала гостей?
