Смеющийся горемыка. Остросюжетный социально-психологический роман - Александр Самойленко

– Нет, то мои личные суждения.

– Ах, личные! Ну-у-у, милый мой, уж не хочешь ли ты сказаться философом? Одно дело разбираться в коньяках, а тут…

– Я по своему жизненному опыту знаю! – запальчиво сказал Доля. У него появилось острое желание досказать этому заносчивому индюку-майору свои мысли и тем самым получить взамен от неприятной встречи хотя бы какое-то моральное удовлетворение, поскольку его собеседник как раз был высок ростом. – Я, конечно, не могу говорить про всех, но понимаете, часто, от природы, у человека маленького роста жизнь с младенчества складывается намного труднее, чем у высоких, и так до определенного возраста, пока недоросток когда-нибудь не займется спортом, окрепнет и сможет дать отпор. Лично мне с детского садика, а потом в начальной школе приходилось буквально выживать среди сверстников, выше и, соответственно, сильнее физически. Вот в таких условиях, проще говоря, чтоб от них не доставалось тумаков, я вынужден был каждый раз напрячь умишко, и сообразить, где лучше схитрить, где задобрить или заинтересовать, тогда, глядишь, и пронесет. От такой жизни мозг естественно развивался и извилин в нем становилось больше. Высоким же не надо было упражняться, тут все решали кулаки, с ними они после школы и остались. Большинство моих длинных друзей детства пошли после окончания восьмилетки работать грузчиками, стропальщиками, в лучшем случае стали шоферами. Некоторые из них позднее и вовсе спились…

– Так, так, так, ничего себе, суждения у него какие долбанные, – быстро заговорил и заерзал на стуле майор, как только Доля замолк. Его, по-видимому, задело за живое, и он снова скороговоркой повторил. – Так, так, так… Выходит, по-твоему, все высокие – значит почти недоразвитые, значит они, по-твоему, дураки, и я в том же числе? Сам-то ты кто? Если умный, тогда почему тебя из милиции выперли?

– Вообще, чтоб меня со всех сторон узнать, стоит запросить личное дело в УВД Крыма, в нем все написано…

– Нет, нет, ни в коем случае, – замахал руками кадровик, приняв Долины слова, как повторную просьбу. – Нам не нужны такие умники как ты, нам нужны дисциплинированные работники.

Доле стало смешно и он улыбнулся. Кадровик-майор сердито смотрел на него в упор:

– Ладно, лично с тобой все ясно. Но что же ты против таких, как я, имеешь? Твои друзья детства – это твои друзья, может у них плохое воспитание было, может у них родители безграмотные и к тому же пьяницы.

– Думаю, товарищ майор, воспитание тут играет второстепенную роль. По поводу развития интеллекта у малолеток я уже сказал все, что думаю… Конечно, среди высоких людей, как и маленьких, дураки есть, но их немного. А вот людей посредственного ума у них намного выше будет процент, чем у тех, кто вырос до среднего или ниже того роста. Бесспорно, у длинных есть и индивидуумы – к примеру, Петр I, но невысоких людей в русской истории, добившихся вершин, осталось несравненно большее количество. Одно сказать, что все наши правители в прошлом не отличались высоким ростом, не говоря о такой личности, как Суворов и многих других знаменитостях. Я могу вам коротко рассказать о каждом…

– Хватит! – взбесившись, крикнул начальник кадров. А затем, понизив голос, тихо добавил. – Хватит. Иди отсюда, умник, у меня скоро совещание будет…

Доля, попрощавшись, пошел к двери, перед тем как открыть ее, обернулся и оказалось не зря. Кадровик Константин, слащаво улыбаясь, держал в руке обрывок бумаги:

– На, вот, Александр, возьми. Если поедешь дальше на север, в Ныробское управление, то передай Тихону Владимировичу эту записку. Он, зам начальника управления по кадрам, может, возьмет тебя на работу.

Доля, поблагодарив, взял записку, вышел на улицу и прочитал в ней несколько слов:

«Тихон Владимирович, я знаю, ты искал человека на должность начальника ДСУ. Я тебе рекомендую вот этого…

Константин Саблин»

«Пазик» уже второй час ехал из Чердыни по грунтовой песчаной дороге, двигаясь порой с меньшей скоростью чем у пешехода, объезжая глубокие промоины и вслепую пробираясь по бескрайним лужам с талой водой.

– Сейчас мвэдовский пост будет, – сказала какая-то пожилая женщина из середины автобуса.

– Опять, етит твою мать, всех на улицу выгонят, и будут держать, пока не замерзнем, – прокомментировал ее слова подвыпивший мужик, сидевший, как и Доля, на заднем сидении.

Скоро в самом деле показался полосатый шлагбаум. Несколько человек с автоматами за спиной стояли возле него.

– Выходи из автобуса по одному, предъявить документы! – раздалась зычная команда, как только автобус остановился и открылась передняя дверь.

Подвыпивший мужик шепотом сматерился:

– Все, кончилась советская власть, – сказал он тихо. – Дальше медведь правит, в медвежий угол приехали…

Очередь дошла до них минут через двадцать, Доля первым подался к выходу, достав для проверки документы: паспорт, диплом и еще несколько бумажек, самой ценной из которых была положительная характеристика, написанная по его просьбе Морозом.

– По каким делам к нам? – спросил прапор. Он уже успел небрежно пролистать паспорт и Доля понял, что его заинтересовало место выдачи документа.

– Думаю послужить здесь…

Прапорщик задержал на нем подозрительный взгляд, но ничего не сказал и стал проверять паспорт у подвыпившего мужика. Тот оказался последним из пассажиров, и скоро всем разрешили занять свои места в автобусе.

– Во! – радуясь будто ребенок, воскликнул Долин сосед, показывая ему две бутылки водки, горлышками торчащими из внутренних карманов распахнутого пиджака.

– Нет, я не пью, – сказал Доля, поняв этот показ, как предложение нетрезвого соседа выпить.

– А я и не предлагаю, – обиделся мужик. – Что я, на дурака похож? В наше время водка, что золото, кто ж ее первому встречному предлагать будет. Я просто хочу сказать, менты такой куш пропустили…

– Что, могли бы отобрать?

– А то как же. У них приказ есть, чтоб не допущать водку в запретную зону. Мужик на радостях достал из кармана и, откупорив зубами бутылку, халкнул из горлышка большую порцию. Доля поморщился глядя на то, как он, ничем не закусывая, вытер губы и подбородок рукавом… Они больше не разговаривали, каждый был занят своими мыслями. Лес немного погодя кончился, слева показалась река, вдоль нее высокий забор с колючей проволокой, грузоподъемные краны и вышки, на них можно было рассмотреть прячущих головы от пронизывающего ветра в воротники шинелей солдат.

– Все как и много лет назад, – подумалось Доле. – Зона лесного исправительно-трудового учреждения, ничем внешне не изменилась. Те же полуразвалившиеся бараки, те же самые потемневшие от времени вышки, часовые – чурки стоящие на них и километры ржавой колючей проволоки…

Справа от дороги потянулись вереницей частные дома и он стал смотреть на них. Скоро проехали затертый промеж них продуктовый магазинчик, большую церковь с железной витой оградой и его тотчас осенило:

– Уж не здесь ли за этой оградой у церкви держали в яме Михаила Романова? По-моему, я об этом не так давно где-то читал…

«Пазик», тем временем, натужно завыл мотором, преодолевая подъем. Показался огромных размеров амбар, за ним поворот и, наконец, автобус, громко чихнув, остановился на площади, недалеко от здания с вывеской «Столовая». Доле очень захотелось горячего чаю и, выйдя из автобуса, он сначала хотел пойти туда, откуда доносился запах съестного, но, сделав несколько шагов, передумал, и спросил у проходившего мимо пожилого капитана, как ему разыскать управление Ш-320.

– Туда вон, через сквер, – махнул он рукой на ходу… Поблагодарив, Доля повернул к скверу. Там, оказавшись среди молодых

деревьев и чистых лавок, решил сесть и не торопясь покурить. Здание, в котором угадывалось управление, находилось совсем рядом. Пуская струей дым он всматривался в него, оно показалось ему мрачным и чем-то даже зловещим. С этим, пока необъяснимым для себя чувством, он через пару минут и зашел внутрь здания. Предъявив документы дежурному, не удержавшись, сразу спросил про Тихона Владимировича.

– Нет его, – сказал и, как бы сожалея, помотал головой сержант и возвратил документы. – Пойдете к начальнику отдела кадров капитану Плишкину? – помедлив, спросил он.

– Да, да, конечно пойду.

– Налево по коридору, последняя дверь. Сейчас вам выпишут пропуск…

Получив разовую бумажку со своей фамилией в окошечке из рук дежурного прапорщика, Доля с вожделением положив ее в карман, отправился в кабинет начальника отдела кадров. Плишкин был на месте и живо откликнулся на его стук.

– Войдите! – звонко сказал он, а когда Доля вошел, неожиданно поднялся со стула и протянул для рукопожатия руку. После, опередив готовую сорваться с Долиного языка фразу, указывая ему на стул, первым спросил. – Чем обязаны вашему появлению, молодой человек?..