Кризис психоанализа - Эрих Фромм

Мотивацию часто трудно понять. Например, перед вами служащий за окошком почтового отделения. У окошка осталось три человека. Они ждут своей очереди, но у него конец рабочего дня, и он захлопывает окошко. Наблюдательный человек сразу заметил бы тень удовлетворения на лице клерка от сознания, что эти трое уйдут, не получив марок. Подобный инцидент наводит на мысль, что в иной ситуации, например в условиях террора, этот человек может оказаться мучителем-садистом. Склонность к садизму может проявиться при обстоятельствах, позволяющих ему открыто осуществлять ее и даже, может быть, весьма усиленно. Мы снова должны признать, что некая сила, подобная садистическому желанию, может слабо заявлять о себе в поведении или сознании, но эта сила может мощно проявиться при определенных обстоятельствах.

Может быть, было бы более уместно говорить не «система человек», а «характер», потому что все мы знаем, что имеется в виду под характером. Даже не профессиональные психологи по опыту знают, что нельзя считать характер личности идентичным проявляемому ею поведению и еще меньше тому, что личность сама о себе говорит. Когда мы судим о людях в каких-то определенных обстоятельствах, то расцениваем их поведение исходя из проявленной ими энергии, которая вырывается наружу. Конечно, даже при огромной учености, какой может обладать человек, невозможно абсолютно точно предсказать будущее поведение личности, можно только говорить о его вероятности. Однако мы в состоянии с большей степенью точности предсказать будущее поведение массы людей, если нам известна структура характера людей, объединившихся в группу.

В качестве подстрочного замечания стоит напомнить, что в 1933 году нам было интересно узнать, как будут реагировать рабочие и служащие на приход Гитлера к власти и как потом – когда он уже пришел к власти. Судя по данным анализа их мнений, следовало сделать вывод, что почти 100 процентов были против нацизма, но нам стало ясно, что все будет зависеть от характерологической структуры сторонников авторитаризма. Они могли стать противниками авторитаризма и выступать против Гитлера, могли стать нацистами, как только Гитлер одержит победу, или же попытаться выжить, не став ни пламенными борцами против Гитлера, ни его горячими поклонниками. Мы смогли приблизительно предсказать процентное количество индивидов, которые выберут один из этих трех способов поведения, основываясь на анализе структуры характера каждой группы. Позднее анализ фактов более или менее подтвердил сделанный ранее прогноз.

Мой главный тезис состоит всего лишь в том, что анализ системы «человек» должен стать составной частью анализа систем «предприятие» и «общество». Иначе говоря, наука о человеке должна стать одной из наук сферы управления. Даже если не признавать возможность создания системы объективных ценностных норм на основе знаний о человеке, все равно факт остается фактом, что мы просто не знаем, что делаем, занимаясь планированием, если не понимаем систему «человек» и не включаем ее в социальную и организационную систему. Говоря другими словами, мы имеем дело с анализом социальной системы, не принимая во внимание одну из самых важных подсистем. Если даже мы не можем согласиться с ценностью системы рациональной этики, все же будем в состоянии выработать общий ответ на вопрос, что та или иная система управления делает для человека. Как только мы поймем, каковы результаты нашего планирования ради человека, то сможем решить, предпочтем ли мы, с учетом этих результатов, одну цель планирования другой или один метод управления другому. Эти результаты – и это тоже важный момент – можно узнать, только изучая систему «человек» внутри социальной системы, на которую направлено планирование. Мы можем игнорировать знание человека и вообразить, будто эти результаты подтверждают правильность избранного метода планирования, но на самом деле это ложный вывод. Важно не ограничиваться вопросом, как данное планирование повлияет на поведение человека в течение семи или восьми часов работы, но также спросить, как такое планирование повлияет на поведение человека вне рабочей ситуации.

Представим себе частный пример: вот рабочий – синий воротничок, занятый монотонным трудом. Он устал, обижен и зол. Работа не приносит ему удовлетворения, но он компенсирует свое недовольство потреблением, погружаясь в этот процесс в конце дня, когда он уже устал, или же в выходные дни. Но его потребление очень ограничено, и это его раздражает. Он живет в мире, где рекламируется гораздо больше товаров, чем он в состоянии купить. Он жалуется на налоги или на негров, поселившихся по соседству, или на страх потерять работу. Как влияет его внутренняя обида на его отношение к жене и детям? Как сказывается на выполнении им своей роли гражданина? Не попадет ли он со временем в такую ситуацию, когда станет легкой жертвой демагога, который воспользуется его недовольством в целях, не имеющих ничего общего с интересами этого рабочего – синего воротничка? Я пытаюсь всего лишь доказать, что если вы добились определенных результатов в организации труда, то вам может показаться, что вы управляете производственной системой вполне успешно. Но на самом деле вы скорее всего придаете отрицательные свойства системе «человек» как в индивидуальном, так и социальном плане. И хотя предприятие получает крупное преимущество, за отрицательные свойства системы «человек» расплачивается все общество, материально и морально. Только вдумчивое и аналитическое исследование системы «человек» может показать, что в действительности представляют собой полные результаты того или иного управления или планирования.

Конечно, возможно, вы установите систему норм, которые объективно ценны с точки зрения, хорошо знакомой людям, имеющим дело с системами. На вопрос «Каково оптимальное функционирование системы „человек“?» можно ответить: оно означает оптимальное развитие всех его способностей, сведение к минимуму трений и потерь энергии в отношениях между людьми и между человеком и окружающей средой.

Один или два примера могут более конкретно продемонстрировать, что имеется в виду под этим общим принципом. Человек находится среди других людей. Эти отношения могут осуществляться в разных формах – например, в подчинении покорной личности к тому, от кого она зависит. В этом случае за близость приходится платить потерей независимости, невозможностью высказывания своих оценок. Могут возникнуть и попытки неподчинения, хотя часто бес сознательные, этого лица тому, от кого этот человек зависит. Эта близость, основанная на подчинении, тормозит развитие личности и создает состояние дискомфорта для личности, особенно в моменты конфликта между чувством покорности и неподчинением. Существует только одна форма близости, не мешающая развитию и не вызывающая внутреннего раздвоения, – это зрелая любовь. Я имею в виду полную интимность между двумя лицами, когда каждое из них сохраняет полную независимость и осознает свою отдельность. Любовь сама по себе – не конфликтная и не энергопоглощающая сила, потому что она соединяет две глубокие человеческие потребности: близость и независимость. Другой пример – это необходимый баланс между интеллектуальными и эмоциональными силами, между принципом безусловного всепрощающего милосердия и принципом ответственности. Можно привести еще множество примеров, которые подтвердили бы тот факт, что сама природа системы «человек» такова, что одни решения ведут к оптимальному функционированию, а другие – к истощающему дисфункционированию. Вторая ситуация, конечно, ясно прослеживается в патологии неврозов и психозов. Не следует, однако, забывать о «патологии нормальности», о дефектах, сформированных культурой, представляющих собой системную дисфункцию, но поскольку эти дефекты свойственны многим или большинству членов общества, то их не воспринимают как патологические.

Со знанием о системе «человек», которым мы располагаем сегодня, вполне возможно построить модель характера, ведущую к оптимальному функционированию и минимальной затрате энергии. Аристотель и Спиноза создали такие модели, но они описали их в терминах, отличающихся от сегодняшних. Фрейд, безотчетно для себя, предложил ряд ценностей, более всего ведущих к оптимальному функционированию человека.

Следовательно, интегрированное планирование требует включить систему «человек» в систему «предприятие – власть – общество». Каждому должно быть ясно, что экономическая выгода не всегда благо для человека и, следовательно, социально ущербна. Нам нужно научиться выбирать между действующими ценностями – либо максимальный рост производства и потребления, либо максимальное развитие человека.

Мы сможем сделать выбор только тогда, когда перестанем верить в предустановленную гармонию между двумя этими целями или, говоря традиционным языком религии, перестать верить, что интересы Бога те же, что и интересы кесаря. Существует множество фактов, показывающих, что Соединенные Штаты, как и весь западный индустриальный мир, не исключая, по моему мнению, Советский Союз, находятся в жестоком кризисе, не столько экономическом, сколько человеческом. Мы свидетели роста населения, разочарованности, беспокойства, отчужденности, а наше возрастающее потребление не дает нам чувства удовлетворения, освобождения от постоянного человеческого голода, но ведет нас лишь к стремлению получать материальное удовлетворение.