ОБ ИСКУССТВЕ. ТОМ 2 (Русское советское искусство) - Анатолий Луначарский

Если же события пойдут тем темпом, каким они идут до сих пор, то мы постараемся (что касается по крайней мере народа и его руководителей, то они к этому стремятся) прибавить к дивному Петрограду царей еще более дивный Петроград рабочих.

Найдется ли на это соответствующее количество дарований, талантов, вкуса? Я надеюсь, что художники, здесь собравшиеся, преисполнены достаточной уверенности, чтобы сказать: только допустите нас к работе, дайте нам материалы, а за талантами дело не станет. Только такое настроение может быть у художников великого народа в великую эпоху.

Максимум свободы, максимум внутреннего содержания, которое диктуется всемирной исторической значительностью переживаемого момента, самим размахом тех заказов, которые делает не меценат, а народ, — и, соответственно с этим, свобода творчества, свободный строй всех учреждений искусства. Долой всякую официалыцину, всякий контроль торгашей или заслуженных вельмож от искусства! Полная свобода самоопределения за художественной личностью, за художественным коллективом!

Вот принципы, вот перспективы, которые открываются перед искусством.

Здесь, в Петрограде, в этом здании бывшей Академии художеств, мы надеемся иметь в этом году первый опыт такой свободы самоопределения искусства, сотрудничества старших и младших товарищей — сотрудничества в высокой степени активного и освещенного теми непосредственными задачами, которые будет ставить жизнь перед всем художественным миром, не делая разницы между старым и малым, знаменитым и незнаменитым, действительно создавая вольный, свободный конкурс, в котором солдат может оказаться фельдмаршалом, как это всегда бывает в эпоху революции, когда всякий талант может найти себе должную оценку и место. Поэтому я думаю, нисколько не отрицая скорбных сторон нашей жизни, что художник, у которого горячая кровь течет в жилах, может испытывать только радость и готовность идти навстречу открывающемуся будущему. То, что в этом будущем есть много опасного, много неопределенного, должно только подзадоривать,, вызывать мужество в том, кто еще молод, — а молодым должен быть человек до тех пор, пока не будет положен в могилу.

Говорят, что сова Минервы вылетает только ночью[35] что искусство подводит итоги великим событиям лишь после того, как они уже произошли. Я по многим симптомам замечаю, что у нас это будет не так.

Социалистическая революция алчно стремится как можно скорее влить в новые мехи новое вино. Уже сейчас мы слышим на каждом шагу со стороны крестьян и рабочих взволнованные требования: дать им науку, дать искусство, ознакомить их с теми сокровищами, которые накоплены до сих пор, творить для них то, в чем бы они нашли отклик своим переживаниям, взглядам, надеждам, скорее дать им реальный доступ к тем источникам знаний, которые помогли бы адекватно, гениально, широко, небывало широко выразить, что творилось в душе народа в течение сотен лет, что было под спудом и что освободила революция, освобождающая каждую индивидуальность[36]

Я призываю вас, если в этом призыве есть нужда, к бодрости, уверенности и надежде. Мы находимся в подлинном царстве надежд. Если эта надежда похожа на первые побеги, то ведь это есть то, что растет; горчичное зерно может превратиться в великое дерево, а земля наша превратится в рай и, послушная человеческому гению, сделается великим художественным произведением. И художники уже в настоящее время могут приложить к этому свою руку.

Я считаю, что маленькое торжество *, на котором мы присутствуем, находится в глубоком соответствии с самим духом социалистического переворота, и в высокой степени рад, что как раз в этот самый день, когда я должен был явиться перед вами и сказать те слова, которые я говорил, в тот самый день я имел удовольствие принять делегацию от Путиловского завода с требованием: «призовите наших художников к творчеству, пусть государство даст средства, пусть воздвигнется в Петрограде первый великий Народный дворец».

* Открытие «Свободных государственных художественных мастерских» в здании бывшей Академии художеств.

Свободные государственные мастерские, по–видимому, и есть тот коллективный мастер, который в первую голову будет строить Свободный народный дворец в Петрограде.

ЛОЖКА ПРОТИВОЯДИЯ

Впервые — «Искусство коммуны», 1918, 29 декабря, № 4, с. 1.

Печатается по тексту кн.: Луначарский А. В. Об изобразительном искусстве, т. 2, с. 31—32.

Вторую часть статьи, которая при жизни Луначарского не публиковалась (см. об этом: Луначарский А. В. Собр. соч., т. 2. М., 1964, с. 613), мы не помещаем в настоящем издании — она не имеет отношения к изобразительному искусству

Некоторые ближайшие мои сотрудники немало смущены первыми номерами газеты «Искусство коммуны»[37]. На этой почве — что греха таить —возник даже легонький конфликт между коллегией Комиссариата просвещения Северной области[38] и Отделом изобразительных искусств при том же комиссариате.

Признаюсь, и я смущен.

Мне говорят — политика комиссариата в деле искусства строго определена. Не напрасно, — говорят мне, — потрачено столько порой героических усилий на охранение всякой художественной старины; не напрасно мы шли даже на нарекания, будто мы оберегаем «барское добро», и мы не можем позволить, чтобы официальный орган нашего же комиссариата изображал все художественное достояние от Адама до Маяковского грудой хлама, подлежащей разрушению.

Есть и другая сторона дела. Десятки раз я заявлял, что Комиссариат просвещения должен быть беспристрастен в своем отношении к отдельным направлениям художественной жизни. Что касается вопросов формы — вкус народного комиссара и всех представителей власти не должен идти в расчет. Предоставить вольное развитие всем художественным лицам и группам. Не позволить одному направлению затирать другое, вооружившись либо приобретенной традиционной славой, либо модным успехом.

Слишком часто, в истории человечества видели мы, как суетливая мода выдвигала новенькое, стремившееся как можно скорее превратить старое в руину, и как после этого плакало следующее поколение над развалинами красоты, пренебрежительно проходя мимо недавних царьков быстролетного успеха. Слишком часто также видали мы и обратное — как какой–нибудь художественный Кащей Бессмертный заедал чужие жизни и, заслонив солнце от молодого растения, обрекал его на гибель, калеча тем самым ход развития человеческого духа.

Не беда, если рабоче–крестьянская власть оказала значительную поддержку художникам–новаторам: их действительно жестоко отвергали «старшие». Не говоря уже о том, что футуристы первые пришли на помощь революции, оказались среди всех интеллигентов наиболее ей родственными и к ней отзывчивыми, — они и на деле проявили себя во многом хорошими организаторами, и я жду самых лучших результатов от организованных по широкому плану Свободных художественных мастерских и многочисленных районных и провинциальных школ [39]

Но было бы бедой, если бы художники–новаторы окончательно вообразили бы себя государственной художественной школой, деятелями официального, хотя бы и революционного, но сверху диктуемого искусства.

Итак, две черты несколько пугают в молодом лике той газеты, на столбцах которой печатается это мое письмо: разрушительные наклонности по отношению к прошлому и стремление, говоря от лица определенной школы, говорить в то же время от лица власти.

Я хотел бы, однако, чтобы встревоженные газетой лица не придавали всему этому чрезмерного значения. Не напрасно воинственный футурист Пунин на задворках этого журнала, портал которого украшен исступленными скульптурами Маяковского[40] изо всех сил потеет над тем, чтобы спасти традиции мстёрской иконописи, тревожится по поводу запрещения местной власти вывозить иконы из Мстёры[41]

Я могу уверить всех и каждого, что действительно талантливые среди новаторов великолепно чувствуют и даже сознают, как много чудесного и очаровательного заключается в старине, и, как авгуры, улыбаются друг другу и подмигивают, когда заносчиво поносят все старое, отлично зная, что это только молодая поза, и, к сожалению, воображая, что она им к лицу.

ОХРАНЯЙТЕ НАРОДНОЕ ДОСТОЯНИЕ

Впервые — «Вечерние известия Московского Совета рабочих и красноармейских депутатов», 1919, 27 февраля, № 182, с. 1.

Печатается по тексту кн.: Луначарский А. В. Об изобразительном искусстве, т. 2, с. 50—51.

Отделом охраны памятников старины и произведений искусства, а также и библиотечным отделом принимаются самые энергичные меры к тому, чтобы сохранить бесценные богатства народного достояния, которые представляют собой книги, рукописи, художественные произведения и памятники старины, собранные царями и барами, а также скопившиеся во многих монастырях.