Бойся света - Стелла Так

– Не сомневаюсь, – сухо ответил я, чувствуя горячие четки на запястье. Одним движением я переместил их в ладонь, чувствуя знакомое тепло от бусин между пальцев, которое пропало моментально, как только я шагнул к Лиф. Вместо тепла во мне проснулась совесть.

– Фалько, прошу тебя… не надо, – выдавила она, и я чуть не упал на колени. Меня душили стыд, сожаление и гнев. Стыд за то, что я сейчас совершу, сожаление, что не подготовил ее к этому дню лучше, и гнев от того, что она не доверяла мне полностью, из-за чего мы оба оказались в такой ситуации.

Но вслух я ничего не сказал. Все внимание было приковано ко мне и к тому, что я сделаю дальше. Прояви я даже мимолетную слабость, и все было бы кончено. Лиф возненавидит меня. Это значит, что в ней достаточно человечности, чтобы ненавидеть. Поэтому вместо того, чтобы пасть перед ней на колени и вытащить ее из этого кошмара, я приподнял руку с четками.

– Прости, – тихо прошептал я, прижимая к ее лбу Око Гора. – Adsisto tibi ut famulus vitae.

Глава 6. Лиф

Экзорцисты/ Классы

Духи 3-го уровня

Заклинатель. Заклинатели имеют тесную связь с третьим глазом, благодаря чему могут вступать в контакт с любыми духами. Также имеют способность вызывать духов и удерживать их в течение длительного времени.

Заклинатели крепко связаны с загробным миром, поэтому часто обладают такими талантами, как предсказание будущего или видение прошлого (→ для усиления эффекта часто используется вещество экзоген, которое может привести к сильной зависимости).

При дальнейшем изучении данного направления на третьем курсе заклинатель изучает способы уничтожения и устранения духов. В разных странах эти способы отличаются друг от друга.

Во время работы подручными средствами выступают как реликвии, так и Спиритусы. В обязанности заклинателей также входит поиск проклятых предметов, выкапывание и последующее сжигание костей потенциально проклятого духа.

– In manibus meis pondus justitiae. Sanguis temporis in corde meo fluit. In me spiritus puritas animae innocentis iacet.

Никогда в жизни я не испытывала такой боли. Словно одними словами Фалько делал мне трепанацию черепа и протыкал мозг иглами. И все это без анестезии. Его голос громом звучал в моей голове, несколько искаженно, бил по барабанным перепонкам, проникал в кожу и вены, выворачивал органы наизнанку и дергал за капилляры, словно куклу за ниточки, пытаясь вытянуть ими все мои внутренности.

Я знала, что кричала. Даже не кричала, а орала как умалишенная: слюна брызгала с моих губ на грязную кофту, мышцы сводило постоянными судорогами, а мочевой пузырь грозил вот-вот опорожниться от невыразимой боли.

– Pedissequa mortis. Fregisti innocentiam. Vehementer premit justitiae proditio, nec tempus per venas fluit.

– Прошу, хватит! – мой крик был настолько громким, что можно было различить лишь пронзительный вопль. Слезы градом текли по щекам, но мои крики никто не слушал. Око Гора прожигало мой лоб, прокладывая себе дорогу через кожу в череп.

Фалько продолжал читать со спокойствием священника:

– Tibi manus meas vincla posui. Delebo tuas sanguine meo. Animo meo vinco tuum.

Я почувствовала это. Когда его Арканум проник в меня. Когда он коснулся меня… моего существа. Оно охватило меня всеми своими уродливыми, неровными концами. Я ощутила, как Фалько осознал, что со мной происходит, что во мне зарождается. Я запрятала информацию о Q-гене так глубоко, как только могла. Фалько чувствовал, что я демон, но я не стала показывать ему почему. Мы смотрели друг на друга. Никогда я не ощущала себя такой напуганной и беззащитной. Словно экзорцист содрал с меня шкуру на том стуле и изучал, насколько велико зло во мне.

Не уверена, видела ли раньше я такое выражение на его лице.

– Что такое? Заканчивайте, синтоист Чепеш, – раздался голос. Он звучал искаженно, так что я не могла понять ни кому он принадлежал, ни откуда он звучал. Чувствовалась лишь дрожь Фалько. Его рука резко пропала с моего лба, и легкий ветерок прошелся по горящему лбу. Мне показалось, что я услышала шепот:

– Прости меня.

Не успела я сказать и сформулировать вопрос у себя в голове, как увидела блеск металла. Острый, длинный и изогнутый серп. Его серп. Фалько выхватил его и одним движением вогнал мне в грудь.

Глава 7. Фалько

Экзорцисты/ Классы

Монстры 4-го уровня

Охотник. Охотники проходят усиленную подготовку по рукопашному бою и владению оружием. Прежде всего для них важна ловкость, быстрота реакции, грубая сила и выносливость. При необходимости охотников привлекают для борьбы с нежитью (→ требуется дополнительная специализация на третьем курсе Академии).

Охотники занимаются поиском и отловом монстров. Для этого необходимы мастерство и хитрость, а также обширные знания и умение ставить ловушки. Охотник – важнейшая и самая распространенная профессия. Их считают «грубыми и неуклюжими». Обычно они работают в командах по двое.

Воздух загустел. От заряженного воздуха после обряда экзорцизма волоски на шее встали дыбом, а серп легко и без сопротивления вонзился в сердце. Я проделывал это тысячу раз. Знал, куда целиться, чтобы не задеть ребра или грудину во избежание отскока. Молодые экзорцисты часто оставляли после себя неприятный кровавый след, но мои удары были так хорошо нацелены, что кровь поначалу почти не текла.

Я попал точно в сердце. На мгновение почувствовал чистую эйфорию от раскрытия собственного Арканума. Вкус силы был неповторимым, пьянящим и опасным. Слишком легко было потеряться в нем. Вкус крови стал сладок, крики стали мелодией, а боль – голодом. Голодом.

Сколько экзорцистов поддались этому голоду? Неужели они ослабели? Я не слаб, поэтому я прервал голод и вытащил серп из тела.

Лиф задыхалась. Из раны сочилась кровь, но вместе с ее хриплым дыханием не вырывался дым. Не появилось и демоническое присутствие, которое бы указывало на лорда-демона. Глаза Лиф закатились, и она опустилась на стул. По ее лбу стекали бисеринки пота, веки подергивались, и было трудно сказать, в сознании ли она.

Одним движением я стряхнул серп так, что свежая кровь брызнула на пол и, склонив голову, передал его Интенданту.

– Она не лорд-демон, – заверил я его.

Напряжение в комнате еще не спало. Интендант взял у меня серп и нахмурился, вглядываясь в остатки крови на лезвии.

– Потрясающе, – вот и все, что он сказал.

– Потрясающе? – повторила Габриела Халь. – Что-то не так. Я бы хотела повторить обряд.

Я повернулся к ней и посмотрел таким холодным взглядом, что даже настолько пустая женщина, как она, замерла