Книжный клуб в облаках - Сильвия Алиага

это верят. Отец у меня – коуч, автор нескольких книжек по аутотренингу, так что он ездит по миру, всячески их продвигая. Слышала такое название – «Инструменты скорби»? – Каролина отрицательно помотала головой. – Тем лучше для тебя. Штука в том, что теперь, в ближайшие месяцы, он каждое утро участвует в съемках одного ток-шоу для нью-йоркского телевидения. Названия не припомню, но ведут эту программу две женщины…

Каролина чуть не подскочила в кресле, и обиженная Леди Орхидея спрыгнула с ее колен.

– «С добрым утром, Нью-Йорк»? – предположила она. – Лили ни одного ее выпуска не пропускает. Ой, что будет, когда она об этом узнает… Ведь твой отец – знаменитость!

– На самом деле, – с утомленным вздохом и смущенной улыбкой заговорил Дориан, – знаменитость – это моя мать. А отец в своих интересах, для раскрутки, только использует места ее работы: это маму приглашают университеты по всему миру. Она – ученый, профессор, специалист по ирландской литературе. Ведет семинары и читает курсы лекций в лучших университетах. Мы здесь, потому что Колумбийский университет позвал ее провести семинар в летней школе.

В глазах Каролины все это и вполовину не выглядело столь же привлекательным, как каждое утро появляться на экране телевизора в программе государственного телевещания, однако от комментариев она воздержалась.

– Так значит… – Она начала говорить на испанском, но осеклась, заметив это, и вернулась к английскому. – Ты поскандалил с ними вчера вечером?

Дориан тяжело вздохнул, на этот раз – более продолжительно и несколько наигранно, и откинулся на спинку кресла, переведя взгляд на проспект, живущий своей жизнью по ту сторону стекла.

– Да мы уже месяцами ничем другим не занимаемся.

Спустя какое-то время Каролина узнает, что эта пантомима ему в высшей степени свойственна: как театральные вздохи, так и взгляды, направленные в никуда. Но в тот момент все это ее впечатлило. Пошарив в кармане шортов, она извлекла оттуда помятую пачку сигарет «Лаки Страйк» и протянула ему.

Дориан перевел на нее взгляд – неуверенный и вместе с тем заинтригованный.

– Я еще не пробовал курить.

– Ага, понятно, – сказала Каролина, вынимая одну сигарету и прикуривая ее от зажигалки, спрятанной в пачке. – Я ведь тоже не то чтобы опытная курильщица, только недавно начала. Если вначале станешь кашлять – ничего страшного.

Дориан протянул руку, вынул другую сигарету и принялся ее ощупывать, оценивая вес и текстуру, а потом сунул в рот и зажал губами. Каролина немного склонилась вперед, давая ему прикурить от своей сигареты. После первой затяжки, не выдохнув дым, Дориан скривился, но не закашлялся.

– А тебе неплохо зашло, – прокомментировала Каролина.

Дориан нервно хохотнул и затянулся во второй раз. В будущем Каролина будет корить себя за это. Сама она выкурит последнюю сигарету меньше чем через год, но Дориан к никотину пристрастится. И все же именно то ленивое летнее утро, отмеченное дымом сигарет и смятыми, испачканными кетчупом пакетами из-под гамбургеров, стало одним из ключевых событий в жизни обоих. С того самого момента Каролина Кабрера и Дориан Торсби, два человека, которые, казалось, не должны были встретить друг друга, стали неразлучными под внимательным немигающим взглядом белой длинношерстной кошки с приплюснутым носом.

КАЯ

С тех пор как Кая переехала в Париж, это воскресенье стало первым, когда она никуда не пошла и осталась дома. С погодой в выходные не повезло: моросил бесконечный дождь, было холодно. Подойдешь к окну – мощенные брусчаткой улицы, по которым обычно толпами бродят туристы, – серые и пустынные. Вчера вечером, вооружившись мужеством и крепким зонтом, она решилась на прогулку до ближайшей цветочной лавки. Ей вдруг захотелось наполнить дом своей двоюродной бабушки цветами. В романе «Трепещущий на синих крышах свет» Ингрид Боден дала описание места, где жила ее героиня, и, судя по всему, оно до малейших деталей совпадало с ее квартирой: такие же высокие потолки, те же лепные розетки на потолках, откуда спускаются хрустальные люстры, тот же камин в гостиной. Вот только квартира в романе наполнена цветами, музыкой, смехом друзей, запахом сигарет и кофе. Кае пока что не удалось приручить старый бабушкин проигрыватель, сама она не курила и не испытывала особого интереса к кофе, но уже хотя бы принесла домой пару цветочных горшков. Теперь у нее жили примула и жасмин, если верить словам продавщицы из цветочного магазина.

Героиня «Трепещущего на синих крышах света» умудрилась ни разу на страницах романа не упомянуть своего имени, рассказав всю историю от первого лица. Кая всегда подозревала, что роман имеет под собой автобиографическую подоплеку. А теперь, живя в этой квартире, практически убедилась в этом. Ей хотелось бы поговорить об этом с Минхо. Еще она задавалась вопросом, не смутят ли его страницы с любовными сценами. Самой-то Кае эти описания представлялись просто блестящими, выполненными с совершенно восхитительной натуральностью, но все же кому-то они могли бы показаться чересчур откровенными.

Эти размышления заставили ее вспомнить о фотке, что пару дней назад отправил ей тот парень. Дориан прислал ее неожиданно, без предупреждения, она даже не сразу поняла, кто это. Ей уже приходилось видеть лицо Минхо на официальном портале компании в разделе персонала, но это было совсем другое дело.

Она не могла бы точно сказать, что больше всего поразило ее в полученном сообщении: аватарка Дориана, где он позирует в обнимку с девушкой, его ровесницей, на фоне, по-видимому, фестиваля Коачелла в калифорнийской пустыне, или же фотка Минхо, где он снят во весь рост в ресторане, приодетый, весь в черном, слегка нахмуренный.

Оба изображения вызывали у Каи ощущение, что она оказалась невольным свидетелем чего-то не предназначенного для ее глаз. Будто перед ней открылась щелка в частную жизнь двух ее коллег, которых девушка едва знала. Она и сама в день их знакомства отправила Минхо селфи со своим членским билетом, но это – другое. Кая делала снимок, совершенно точно зная, кто его получит. А эти два фото, в противоположность ее селфи, ничуть не были похожи на адресованные именно ей.

На своей аватарке Дориан обнимал девушку за плечи. В ее внешности сквозили романские черты: смуглая кожа, блестящие черные глаза. Одежда в стиле хиппи, характерная для этого фестиваля: джинсовые шорты, ковбойские сапоги, яркие ленты в волосах. Кая задумалась, кто она, не невеста ли… Светлые волосы Дориана сильно взъерошены, на нем гавайская рубашка и солнечные очки, где, как в зеркале, отражается вытянутая рука с телефоном, на который и было сделано селфи. Оба широко улыбались явно не на камеру – видимо, смеялись над чем-то своим. Увидев их в первый раз, Кая безумно позавидовала, что они ездили туда, в Калифорнию, на многодневный музыкальный фестиваль. А вот она никогда еще не бывала на хотя бы отдаленно похожем празднике.

Запечатленный на втором фото Минхо выглядел совсем не таким, как на служебном снимке.