Духи дельты Нигера. Реальная история похищения - Сергей Медалин

блокады, начавшейся, когда Питер вырубил телефон. Каждый раз, когда появлялся кто-то из лидеров, я задавал им один и тот же вопрос: «Когда мы сможем позвонить?» События последней недели не просто подталкивали к срочному разговору с переговорщиками, а пинали в спину и даже чуть пониже спины. 11 февраля 2009 года вечером объявился Питер и заявил, что уезжает в отпуск на месяц, устав, видимо, от трудов праведных. Для нас это могло означать только одно: получена команда расползаться по норам, пересидеть опасное время. Это позже подтвердил и сам Питер, когда сказал нашим охранникам, что найдено новое место для лагеря в Восточном Опобо; нас перевезут туда, а лагерь здесь бросят.

На вопрос, когда наконец состоится сеанс связи с переговорной группой, Питер с энтузиазмом начал рассказывать, что они вошли в положение и обсуждаемая сумма снизилась до 250 млн найра, но, между нами, они готовы упасть даже до 200 млн найра. Любая сумма ниже их не устроит и никаких дальнейших переговоров по обсуждению не будет. На этом разговор был окончен, и на очередной мой вопрос Питер ответил, что звонить будет, но позже, – и ушел.

Следом за Питером приехал Абуджа – как всегда, в приподнятом настроении. У меня даже получилось переговорить с ним. Заведя разговор издалека, о трех днях нападения на лагерь и странном нападении с востока, я сказал ему, что это не могли быть военные, поскольку Россия сильная страна, и если бы нас хотели освободить, то уже сделали бы это тихо: есть специальная группа профессионалов, которые работают в любой точке земного шара. Пришли бы ребята ночью, с приборами ночного видения, и бесшумно бы всех уничтожили. Я добавил, что прецеденты были, и я никому бы не пожелал попасться тем ребятам. Но, поскольку у нас все цивилизованно и нам ничего не угрожает, то и привлекать их никто пока не собирается. Если же с нами что-нибудь случится, то возмездие наступит все равно, найдут и убьют всех. Такова политика государства.

В общем, врал я ему очень душевно, как говорится, «Остапа понесло»[27]. Нужно было хоть чем-то укрепить нашу безопасность – если не интересом, то, может, получится страхом. Абуджа слушал меня как будто рассеянно, задумчиво, но я отметил, что в ночь у костра остались не двое, как обычно, а четверо. Нам впервые за долгое время удалось хорошо выспаться.

Утром мы, отловив Абуджу, напомнили ему о том, что прошло уже много времени с момента последнего звонка и необходимо срочно звонить. Мы возлагали на это много надежд, поскольку ситуация зашла в тупик и ощущение возникновения критической ошибки не просто витало в воздухе, а совершало над нами мертвые петли.

Мы ожидали, что будет как всегда: покивает, исчезнет на весь день, а вечером скажет, что звонить будем, но не сегодня. Но, к нашему удивлению, Абуджа вернулся довольно быстро.

О чем он и Питер разговаривали со своей свитой, нам неизвестно, поскольку они ушли в верхний лагерь, но из того, что мы подслушали от боевиков перед нашей палаткой, стало очевидно, что Питер придумал очередную театральную постановку. Идея заключалась в том, чтобы разыграть «нападение» на их лагерь в момент, когда у нас должен был состояться сеанс связи с группой переговорщиков, чтобы в телефон было слышно стрельбу и взрывы. Спор был о том, как нападать. К единому решению они не пришли.

Я рассказал Косте об этих их замыслах и вкратце объяснил ему, как, в случае чего, бежать противолодочным зигзагом, использовать укрытия и выбирать направление бега. Объяснил и то, что надо постараться держаться ближе к командирам и бежать в одну с ними сторону, и прятаться вместе с ними за укрытия. Как это реально могло помочь, я даже не хотел думать. Объяснение на пальцах – это не недели тренировок. В любом случае, кроме Господа Бога и себя, уповать было не на кого.

Часть боевиков, которая должна была «нападать» на лагерь, ушла в лес заниматься подготовкой и обсуждением сценария. Другая часть осталась в лагере «защищать» его.

Абуджа зашел за нами в палатку и повел звонить. Обычно мы выходили в сланцах, но в этот раз ситуация подсказывала, что стоит надеть более удобную обувь. Мы опасались, что сейчас начнется розыгрыш спектакля по нашему устранению.

Как правило, звонки совершались в пяти метрах от палатки – там был достаточно устойчивый прием. На этот раз Абуджа, захватив с собой Питера и пару сопровождающих, предложил прогуляться чуть дальше по тропе. Он объяснил это тем, что в лагере гости, и он не хочет, чтобы кто-то узнал, что здесь иностранцы. Мы прошли метров пятьдесят, но Сеть не ловила, и нас повели еще дальше от лагеря. Вскоре нас догнал Гоблин. Его присутствие меня несколько успокоило, поскольку присутствие здесь сразу трех командиров говорило о том, что в данный момент вряд ли кто-то будет разыгрывать какие-либо сценарии. Сложно было себе представить толстых Абуджу и Гоблина прыгающими под пулями по кустам, но для большего успокоения мы с Костей старались держаться между ними.

В итоге мы позвонили Ангелу и сказали, что боевики просят 200 млн найра. Наши тут же начали играть в «не слышал, не понял», и связь опять оборвалась. Набрали еще раз и попросили перезвонить (убили кредит на телефоне). Ждали минут двадцать, но ответа не было.

Вернулись к лагерю. Послали за картой для пополнения баланса. Гоблин забил ее себе на телефон вместо Абуджиного. Вместе они пытались перевести деньги, но ничего не получалось. Абуджа кричал на него.

Со стороны тропы, по которой мы пришли, доносились шелест кустов и бряцанье оружия. Все это время я следил за Питером, который делал знаки в ту сторону, откуда доносились эти звуки, означающие: «Свалите отсюда». Вероятно, группа бандитов, которая утром ушла из лагеря, потеряв терпение, подошла слишком близко в ожидании начала исполнения сценария – они не знали, что планы к этому времени поменялись. Несмотря на это, мы старались держаться как можно ближе к «веселой троице»[28]. Бандиты с телефона Гоблина попытались отправить смс, где написали, что им нужно 200 млн найра, и потребовали подтверждение о получении сообщения, но отправить его не удалось, потому что телефон переговорщиков не принимал. В итоге нас отправили обратно в палатку. Мы, кажется, даже успели задремать, когда услышали шум мотора. Вскоре лодка ткнулась в берег метрах в десяти от палатки, послышались окрики. Кто-то дернул затвор. В лагере забегали. Наши охранники переговаривались, что приехал король Опобо[29]. Кто-то из верхнего лагеря крикнул, чтобы с Королем на берег сошел только один сопровождающий и без оружия; требование сопровождалось щелчком затвора. Да, встреча не