Духи дельты Нигера. Реальная история похищения - Сергей Медалин

и ногу. Так уже связывали пленных боевиков Атеке – я видел это через щель в пологе. Веревку использовали полиэтиленовую, как на базаре для перевязывания товара. Чья это была идея – неизвестно, но точно не Смолла, все-таки он повар из верхнего лагеря.

Имека нарубил ветки и пристроился перед палаткой очищать их от коры. Насколько я понял, они хотели привязать руку и ногу по принципу медицинской шины. И бежать нельзя, и рукой особо не помашешь.

В ЭТУ НОЧЬ, С 15 НА 16 ФЕВРАЛЯ, Я ВДРУГ ПРОСНУЛАСЬ ОТ НЕОБЫЧНОГО И СТРАННОГО ОЩУЩЕНИЯ. Я БЫЛА НА СТО ПРОЦЕНТОВ УВЕРЕНА В ТОМ, ЧТО СЕЙЧАС, В ТРИ ЧАСА НОЧИ, В МОЕЙ ЗАКРЫТОЙ НА КЛЮЧ КОМНАТЕ ВОЗЛЕ НАШЕЙ КРОВАТИ СТОИТ СЕРГЕЙ.

Времени было катастрофически мало. Мозг работал очень быстро. Утром мы слопали банку молока с какао, случайно перепавшую нам с очередного грабежа, и я спешно кинулся к мусорной коробке. Обнаружилась она сразу же. Протерев наспех крышку туалетной бумагой, я сначала отломал ее от банки, а затем, многократно сгибая-разгибая ее, переломил крышку на две части. Жесть, из которой была сделана банка, была не лучшего качества, какая-то туповатая, но при желании распилить или порвать веревку зазубренными краями было возможно. В любом случае другого инструмента у нас не было. Косте я сказал спрятать обломок крышки слева, где его будет удобно достать свободной рукой и пустить в ход при необходимости, если таковая возникнет. Я объяснил ему, что бандиты задумали театральное представление, и мы можем стать его невольными участниками. Поэтому, если нас повезут, то, как только услышим взрыв, сразу прыгаем в воду и пытаемся освободиться от веревок. Дальше – на берег, бежать «противолодочным зигзагом»[25]. Я сопроводил свои слова характерным жестом, обозначив в воздухе зигзаг. Может случиться все, потому друг друга не ждем и действуем по обстоятельствам. Господи, помоги нам!

В последний момент у бандитов что-то не состыковалось, и нас трогать не стали. Один из наших охранников, Себастьян, утащил куда-то большой кусок тарпаулина на восток. Через полчаса в том же направлении пронесли на спинах троих связанных людей Атеке. Один из них плакал, бандиты ржали над ним. Второй боевик Атеке пытался им угрожать, но это развеселило их еще больше. Прошло около часа, когда со стороны, куда унесли людей Атеке, раздалась длинная очередь из «РПД»[26] (его здесь называли «Ангола»). Следом – короткая очередь, потом еще одна и еще одна. Спустя минут десять – две короткие очереди.

Питер со своей свитой вернулся в лагерь под вечер. Все были сильно возбуждены и подшучивали над Джулиусом, который чуть не завалил все дело. Нашим тюремщикам возбужденно рассказали всю историю: боевиков Атеке посадили в лодку и накрыли с головой мешковиной. Когда, по расчетам стрелка, они задремали, в них выпустили очередь из пулемета. Кто-то из наших охранников начал возражать, что это не по-христиански, мол, надо было дать им помолиться – для меня в контексте рассказа это звучало возмутительно. Потом, продолжали боевики, они добивали пленников короткими очередями и бросали в воду. В одного из них, самого живучего, пришлось выпустить несколько очередей, поскольку даже в воде он оставался жив.

Потом тела кинули в лодку и повезли к мосту. Там боевики остановили автобус и попытались вытащить из него какого-то военного. Джулиус, который полез в автобус с пулеметом, не смог там развернуться, и если бы того военного не застрелили снаружи, то и Джулиуса, и других тот ухлопал бы. Тело бедного военного кинули в ту же лодку к боевикам Атеке. Однако встреча не состоялась, и трупы пришлось тащить обратно. Остаток вечера боевики подкалывали Джулиуса.

Ранним утром Питер с пулеметчиками снова уехали, оставив Себастьяну радиостанцию для связи. Прошло часа три. Питер должен был только передать пленных, но представитель Атеке, увидев их тела, вышел из себя. Питер, не будучи простаком, позаботился о том, чтобы в прикрытии сидели три пулеметчика, которые и обеспечили ему отход, скорее напоминающий бегство. Все это стало известно позже, а в тот момент у Себастьяна в рации были слышны только мат, очереди из пулемета и крики. Потом все смолкло.

Среди наших охранников началась паника. Харрисон, надрываясь, орал, что всех убили и надо избавиться от иностранцев – мол, если их найдут, всем несдобровать. Себастьян пытался кому-то дозвониться, но безуспешно; он считал иначе, чем Харрисон: по его мнению, нас можно при случае использовать как прикрытие, а вот те, кого привезли «с рынка», местные заложники, – они точно обуза. Себастьян считал, что надо бросать лагерь и уходить. Нас забрать с собой, а от местных избавиться. Ночью никуда не уйдешь, решили сделать все утром.

Харрисон и Себастьян поднялись раньше обычного, чтобы расстрелять нигерийских заложников. За многих из них даже выкуп потребовать не успели. Их вывозили на лодке за пределы лагеря, расстреливали из «Анголы», чей рокот невозможно спутать с другим пулеметом. Мы не видели, что происходит, только слышали, как их сажали в лодки и вывозили, потом – очереди из пулемета и взрывы брошенного в воду динамита. Возвращались за следующими. Были слышны крики и плач жертв, а также хохот Харрисона и Себастьяна. Всего убили человек десять.

По возвращении бандиты были взвинчены и возбуждены, наперебой рассказывали Имеке и раненому в подробностях, как все происходило. Мне вспомнилась тогда метафора «опьяненные кровью» – в тот момент это точно было про них. В живых оставили только жену местного мафиози, которую насиловали всей бандой. Видимо, там уже была договоренность о выкупе. В разгар красочного описания неожиданно раздался телефонный звонок – это был Питер. Он передал, что отсиживается где-то с пулеметчиками, и сказал Себастьяну и Харрисону не паниковать.

Приехали пулеметчики с Питером на следующий день, ближе к вечеру. Выглядели они довольными и даже радостными. Немного озадачил их Себастьян, но большого горя от самоуправства я не заметил.

Зато уже следующим вечером нашлись-таки те, кому не понравилось то, что сделали наши охранники. В верхний лагерь прибыла другая группа. Мы слышали, как они выгружались из лодок. Затем – как нарастали вопли, перемежающиеся матом, по мере приближения к нашей палатке. Вскоре они перешли в яростные крики и клацанья затворов прямо на пятачке перед нашей палаткой. Оказалось, что Харрисон с Себастьяном расстреляли одну из нигериек, которую присвоил себе один из прибывшей группы. Он был жутко недоволен, что у него отняли «любимую игрушку»: кидался на Харрисона и кричал, что убьет его. Стоял гвалт как со стороны приехавших, так и со стороны наших тюремщиков. Около часа они орали друг на друга, пока Питер всех не разогнал. Огорченного боевика товарищи увели обратно в верхний лагерь.

Глава 15

Режиссеры и торговцы

Подходила к концу четвертая неделя информационной