Хэллоуин: история и традиции - Жан Маркаль

и должна совершить нечто невозможное. Ей это все же удается благодаря содействию некоторых представителей волшебного народа; несмотря на изгнание, Бекуна не лишилась сверхъестественных способностей. В итоге она возвращается в крепость Тары и «приводит с собой из сида трижды пятьдесят молодых мужчин. Никто, кроме Бекуны, их не видит, потому что Мананнан, сын Лира, наделил их даром невидимости».

Благодаря этим невидимым помощникам Бекуна выигрывает вторую партию. Арт понимает, что его провели, но не может ничего поделать, и теперь уже ему приходится выполнить невыполнимое задание: привести девушку, принадлежащую к волшебному народу, хотя он понятия не имеет, где ее искать. За время невероятного путешествия длиной в год (от Самайна до Самайна) Арту, проявившему чудеса целеустремленности и отваги, удается – не без поддержки со стороны некоторых представителей Земли Обетованной – привести домой добрую фею, которая возвращает королевство к процветанию и вынуждает злую фею Бекуну покинуть землю Ирландии и отправиться в вечное изгнание.

Действительно, в Ином мире, о котором грезили и который описывали кельты, существовали и добрые, и злые создания, и часто именно добрые призывали на помощь людей, чтобы вместе сражаться против разрушительных сил, угрожавших гармонии «благословенных земель». Таков случай героя Кухулина: чтобы вернуть себе утраченные здоровье и силу, он должен биться на стороне короля Земли Обетованной. Таков же случай Финна и его товарищей: некое странное существо, в вечер Самайна появляющееся в Ирландии верхом на устрашающего вида кобыле, увлекает их в загадочную «Страну под волной».

Эти источники позволяют нам уточнить некоторые подробности, связанные с праздником Самайн. «Финн, как до него его отец Кумал и его дед Тренмор, имел обычай отмечать конец лета и праздник Самайн большой охотой в одном из лесов Ирландии, а затем устраивать великий пир в крепости Аллен. В главном зале его жилища слышались оживленные разговоры и громкий смех, исполнялись героические песни, а лучшие арфисты и самые умелые флейтисты играли тихую музыку. Гости не вставали из-за стола, пока полностью не удовлетворят голод и жажду и не примут участие в играх и развлечениях[79]».

Заметим мимоходом, что в программе празднества присутствовали не только обильная еда и спиртные напитки, но также игры, которые не следует смешивать с развлечениями. Вспомним для сравнения, что в средневековом французском театре в основе религиозной драмы лежала игра; со временем она удлинялась за счет включения эпизодов комического характера (наполняясь «фаршем» – отсюда слово «фарс»); впоследствии эти эпизоды окончательно оторвались от религиозной основы и стали самостоятельными пьесами.

Но в основном Иной мир давал о себе знать во время охоты. Финн со своими соратниками-фениями, входившими в дружину «Фианна», находился на берегу моря. Вдруг из воды появился удивительный персонаж верхом на удивительной кобыле и приблизился к ним. «Огромного роста, с темным неприятным лицом, дикой повадкой и уродливыми членами. В левой волосатой руке он сжимал железную палицу. На спине у него висел черный щит дурной выделки, с уродливого левого бедра свисал острый меч со слишком широким клинком. Два копья казались погнутыми, наверное, чтобы стать длиннее, и жалко болтались у него на плече. Одежда на нем была такой изношенной, словно десяток лет пролежала закопанной в землю. А кобыла его была такой тощей, что из боков торчали реберные кости[80]».

Этот портрет почти полностью соответствует описанию «дикаря» – косматого жителя лесов и частого героя кельтской мифологии и романов о короле Артуре. В данном случае он заявляет, что зовут его Гилла, но, судя по некоторым деталям, в первую очередь, наличию палицы, можно предположить, что это Дагда – один из великих богов ирландской мифологии, который позже появится у Рабле в литературном образе Гаргантюа. Гилла просит фениев принять его в дружину, и те охотно соглашаются. После множества перипетий Гилла вовлекает Финна и нескольких его воинов в безумную скачку на его кобыле и заводит их прямиком в море, откуда они попадают в удивительную страну, где их ждут невероятные приключения. Потом они возвращаются в Ирландию – разумеется, в вечер Самайна. Фении помогли обитателям Иного мира сразиться с демонами в пространстве без времени. Гилла целый год остается вместе с фениями и прощается с ними, когда наступает Самайн[81].

Итак, в персонаже Гиллы явно угадывается один из вождей Туатха Де Даннан – Дагда, имя которого означает «добрый бог». Действительно, в обмен на услуги, оказанные ему фениями в Земле Обетованной, он дарует им процветание и радость. Это немного напоминает странные истории, в которых Королева фей влюбляется в смертного и уводит его – иногда при помощи колдовства – за собой в свое волшебное царство, чаще всего – на некий райский остров (у ирландцев – Эмайн Альбах, то есть «Яблоневый остров»), точный аналог Авалона из легенд о короле Артуре, где всем правят женщины, где фрукты зреют круглый год, где отсутствуют земные заботы и не существует понятия времени.

Самая яркая и подробная из этих историй, бесспорно, – «Плаванье Брана, сына Фебала»[82]. Фея, влюбленная в героя, поет ему чудесную песню и дарит яблоневую ветвь, чем его буквально завораживает и вынуждает пуститься в удивительное плаванье в Страну фей. То же самое происходит и с Финном в повести «Ойсин в Земле Обетованной»[83], и с Кондлой, сыном Конна ста битв, похищенным феей вопреки заклинаниям друидов, друзей его отца. Кондла из путешествия не возвращается[84]. В отличие от Ойсина и Брана – последний спустя двести лет пристает к берегам Ирландии и рассказывает, что с ним приключилось. Как бы то ни было, Фея в этих историях не злоумышляет против героя, напротив, делает все, чтобы он был счастлив и обрел бессмертие.

Таким образом, из множества источников мы узнаем, что обитателей Иного мира – как покойников, так и древних богов, именуемых «племенами богини Дану», отличают те же достоинства и недостатки, что и живых людей. Они не лучше и не хуже их, они просто есть. Как у древних греков, они покорны Судьбе, даже если порой пытаются с ней бороться и иногда одерживают победу. Они вовсе не пребывают в постоянном блаженстве и способны испытывать страдания. Но у них есть одно качество, возвышающее их над людьми: они обладают «магическими» способностями, а главное, знают то, что неведомо простым смертным, в первую очередь все, что касается будущего. И в стремлении привнести в их жизнь гармонию и справедливость, охотно предупреждают людей о том, что их ждет.

Именно таков сюжет короткого рассказа «Провидческое исступление призрака»[85]. Однажды во время праздника Самайн король Конн ста битв был застигнут густым туманом и сам не заметил, как оказался в великолепном дворце, где бог Луг поведал ему о его будущих подвигах и подвигах его потомков. Внук Конна, король Кормак, пережил похожее приключение – с той разницей, что бог Луг вначале подверг его испытанию, дабы убедиться в его честности[86]. В обоих случаях существа из Иного мира выступили по отношению к людям благодетелями. Это показывает нам, о чем думали кельты, мечтая о взаимопроникновении двух миров – видимого и невидимого.

Упразднение Времени

Бран, сын Фебала, и его спутники провели в Стране фей два месяца. Охваченные тоской по родной Ирландии, они попросили у фей разрешения побывать дома. Феи их отпустили, но предупредили, что их ноги не должны касаться земли. Подплыв к берегу, Бран заводит разговор с рыбаками и узнает, что после их отбытия прошло двести лет. Один из спутников Брана, не в силах сдержаться, спрыгивает с корабля, но, едва