Поломанный мир - Анна Ланг

учительницы. Что будет потом с этими детьми? Куда мы докатились, школа должна быть местом, где дети общаются, взрослеют, учатся первым отношениям. Моя подруга белка, пришедшая поприветствовать нас и в этот вечер, казалось, тоже укоризненно качала головой.

-

Конрад покупает каждую ночь. Илзе нарадоваться на него не может, да и я купила Беате запас лекарств, и запас продуктов.

Каждый раз он меня целует, обнимает так, как будто бы я представляю для него самое ценное сокровище на земле, и не заходит дальше.

— Конрад…ты брезгуешь мной? В последнее время ты покупаешь все мои ночи. Илзе строго за нами следит, нас проверяют. Если ты хочешь что-то особенное и это не очень больно, ты скажи. Если я чего-то не умею, я научусь.

Эльза, да как ты можешь думать, что ты мне противна?

Тут Конрад помолчал, собрался с духом, и выпалил:

— Просто я в тебя влюбился, и я не знаю, как тебе помочь.

В ту ночь Конрад любил меня, я отзывалась на каждое его прикосновение, мы звучали с ним в унисон, становились единым целым. Я на какое-то мгновение позволила себе почувствовать себя счастливой.

15.

25 год запомнился мне множеством карет скорой помощи. Каждый день несколько скорых разрывали своими сиренами тишину, и с тех пор их поездки по городу стали печальной традицией.

Вот и сегодня, когда я побежала за молоком для завтрака постояльцам, я увидела, как на дороге упала женщина.

Пострадавшая вела машину, и с ней, как это обычно случается, приключилось внезапное недомогание. Приехавшая полиция сухо констатировала, что несчастную уже не спасти. Я подумала, что если женщина была непривитой, то она и медика бы не смогла найти. Всё больше врачей отказывались обслуживать пациентов без зеленых сертификатов, даже скорая помощь не всегда принимала людей без пропуска.

Те немногие, которые не обзавелись аусвайсом, стали собираться в соцсетях. Люди договорились устроить всеобщую забастовку и пойти к столице. Столицу, конечно же, перекрыли, а всех бастующих отследила полиция и пришла к ним домой. Кто знает, если бы люди решили бастовать раньше, увенчалось бы их предприятие успехом.

Беата недавно рассказала, что видела репортаж, как другие страны живут свободной жизнью, которой нас лишили в девятнадцатом году. Дания несколько лет назад отменила все ограничения, вслед за ней от пропусков отказались Англия и Испания.

Семья Зелдиной родственницы поехала в Болгарию, Зелда рассказала, как ребёнок видел толпы гуляющих людей без масок, открытые торговые центры, кафе, детей, играющих в парках. Малыш отказался возвращаться, терзая домашних вопросами: почему нас постоянно закрывают? Что у нас не так?

Действительно, что у нас не так, раз этими вопросами задается даже ребенок.

16.

Зимой 2026 года сеть всколыхнули сообщения о лагерях. Кто-то увидел бараки и решил, что в эти лагеря будут отправлять непривитых.

Жители, чьи дома находились поблизости от этих странных бытовок, утверждали, что строили временные помещения для рабочих. Этой же зимой грянул гром.

Оказалось, что в столь настойчиво рекомендуемым всех прививках содержались чипы с особым металлом, который как утверждали нейробиологи, может влиять на мозговую деятельность и нервную систему человека.

Правительство объявило, что отменяет кредитные карты, удостоверения личности, медицинские карты — теперь вся эта информация будет содержаться в чипах. На самом деле предпосылки к цифровизации возникли уже несколько лет назад. Постепенно правительство отказалось от использования наличных. Хотя, если ты дашь 50 человекам по 2 евро, а потом эти 50 человек тебе 2 евро вернут, ты останешься при своей сумме.

Если ты перечислишь 50 человекам 2 евро через банк, то ты заплатишь комиссию банку и не сможешь эту сумму вернуть. Возникшее протестное движение обрубили на корню. Правительство позволило людям, немногим оставшимся непривитым, выражать свое неудовольствие криками, плакатами, плачем. Однако манифестантам не дали блокировать поезда, запретили блокировать транспортные артерии.

С помощью чипов теперь совершались все платежные операции, медики получали доступ к медкарте человека. Можно было видеть, что пишет владелец чипа, о чём думает. Один китайский журналист, когда в Китае ввели похожую систему, попытался предупредить мир. Теперь этот журналист живёт под мостом, он не может купить хлеб, снять квартиру, не может поехать на автомобиле или на поезде.

Он посмел пойти против системы. Мы с Беатой теперь тоже не могли ничего купить. В качестве жеста милосердия непривитым остались базовые продукты в продуктовых магазинах и аптеки. Но не насильственная цифровизация подкосила меня в тот год.

Дитрих, с которым мы когда-то мечтали пожениться, попал в каменоломни.

Как оказалось, его родители боялись прививаться. Узнав о чипизации, они вышли протестовать. Полицейские пришли к ним домой и арестовали Дитриха. Дитрих попытался спасти родных и отправился вместо них в шахты, с тех пор о нем нет никаких известий. Я очень надеюсь, что он жив.

Месяц спустя после того, как Дитриха отправили в каменоломни, мы с Беатой похоронили его родителей, до сих пор дрожь берет от того, когда вспоминаю, как мы копали могилы под дождем. Похоронные бюро требовали оплату через чип-терминалы.

На работах вроде чистки канализации или уборки гостиниц я не смогла достаточно заработать, чтобы спасти Вальдхайм, хоть он и превратился в ненужную груду камней. Так я пришла к Илзе.

-

17.

Странно, почему-то считается, что люди, которых все молчаливо относят к отбросам общества, не могут испытывать никаких тёплых чувств. Илзе когда-то работала в отеле вместе с таким же, как она, незадачливыми товарками.

С появлением чипов женщина сориентировалась и предложила работу несчастным вроде меня. Илзе учи за зла меня, первое время отпаивала кофе с коньяком после каждого мужчины, не давала никому дойти до крайностей, иногда прибегая к помощи Ульриха.

Илзе всегда говорила, что это просто работа. Она оплачивала и до сих пор оплачивает мои счета через чип-терминал, покупает одежду, если нужно, она выдаёт мне наличку на расходы, и все премии оставляет мне. Я никогда не думала, что в самые чёрные времена мне будет помогать бывшая проститутка

Беата в последние годы совсем сдала. Наш семейный врач, который вел Беату ещё 20 лет назад, отказался от нас, сказал