Песнь одиноких китов на частоте 52 Гц - Матида Соноко

ведет себя как-то странно, и не раз говорила матери об этом, а она мне не верила. Она фыркала: «Ему нет еще и шестидесяти, с чего бы ему впадать в деменцию?»

Что ж, мне нужно было быть стойкой. Только я хотела взять маму за руку, как тут же моя щека зазвенела.

– Это ты не ухаживала за отцом как следует!

Мать, встав, снова дала мне пощечину.

Я удивленно взглянула на нее, и она ударила меня еще раз.

– Ты специально сделала так, чтобы отец заболел! Я-то думаю, почему ты так заботлива с ним! Ведьма!

Мать, словно помешанная, лупила меня и рыдала. «У нас еще все было впереди, за что мне такое?! Это все из-за нее! Эта ведьма всегда мешала моему счастью! Я была так добра к тебе, а ты! Неблагодарная!» Врач и медсестра пытались остановить ее, твердя: «Ваша дочь так старается! Болезнь прогрессирует не из-за нее. Вы ведь понимаете, да? Не вините дочь, давайте лучше попробуем вместе преодолеть эти трудности».

– Неправда, неправда! Это все из-за нее! Пусть бы лучше она заболела, а не он! Пусть бы она вообще умерла!.. – кричала мать, рыдая, как ребенок.

Глядя в ее красные от ненависти глаза, я поняла, что значит «потерять надежду». Во что же я верила до этого? Теперь все кончено. Больше я ничего не могла сделать. Что ж, мне уже все равно… Пусть я и умру, плевать.

Я на нетвердых ногах вышла из больницы и бездумно побрела по улице, шатаясь: неухоженная девушка в одежде, доставшейся от матери, с узлом волос на голове, с шершавой от постоянного недосыпания кожей. Но люди вокруг лишь отводили глаза, и никто со мной не заговаривал. Я подумала, что уже, наверное, умерла, и лишь моя душа неприкаянно бродит по городу. Раз так, то мне повезло – ведь я уже свободна от мучений или боли, которые сопровождают смерть. Я засмеялась, хоть мне и не было весело, и шла, хихикая, когда мне показалось, что кто-то окликнул меня: «Кико!» Неуверенно оглянувшись, я встретилась глазами с каким-то мужчиной. Ко мне обратилась женщина, которая шла с ним рядом.

– Нет! Не может быть! Ты ведь Кико? Что стряслось?! – с криком бросилась меня обнимать моя подруга Михару Макиока, с которой мы учились последние три года перед выпуском. После я ни разу с ней не виделась.

– Все никак не могла с тобой связаться, не знала, где ты и чем занимаешься! Так волновалась! Что с тобой случилось?

Михару была очень красиво накрашена, от нее хорошо пахло. За ней стояли с удивленными лицами незнакомые мне люди, среди которых были и женщины. Они все были нарядные, светились, будто жили в другом измерении. Я невольно оглядела себя, заметила большое пятно на подоле и захотела провалиться сквозь землю.

– Ты где до сих пор была?

– Дома, у родителей.

– Врешь! Я звонила туда, мне твоя мама сказала, что ты уехала.

Мое сердце уже ничто не трогало. Вот, значит, как бывает. Ну и ладно, мне уже все равно.

– Ладно, я пойду. Пока, Михару.

– Эй, подожди! Куда пойдешь? – Я вырвалась из объятий Михару и попыталась уйти, но она сразу ухватила меня за руку.

– Не знаю. Ну… куда-нибудь, где хорошо. – Неплохую отговорку я придумала на ходу.

Точно! Пойду туда, где будет легко и хорошо.

– Ясно. То есть планов у тебя нет. Пойдем выпьем. – С этими словами Михару приобняла меня за плечи и сказала своим растерявшимся спутникам: – Как видите, произошла драматическая встреча с моей давно пропавшей подругой, так что простите, но тут я вас покину. Кстати, мы с ней сейчас пойдем выпить, кто-нибудь хочет составить нам компанию? Пойдем вместе.

И, хотя была самая середина дня, Михару потащила меня в круглосуточную забегаловку. У меня совершенно не было сил ей сопротивляться, поэтому я послушно уселась рядом с ней, а передо мной в мгновение ока появилась кружка пива.

– Выпьем за встречу!

Время обеденное, в переполненной забегаловке стоял гул. Мне было неловко, я ощущала себя не в своей тарелке, но Михару заставила меня взять в руки кружку и звонко чокнуться с ней. Она с бульканьем отпила свое пиво, после чего выдохнула и указала на сидящего передо мной мужчину. Он был единственным, кто к нам присоединился.

– Кико, познакомься. Это Анго Окада, работает в той же фирме, что и я.

Приятное круглое лицо, такие же круглые очки, кожа со следами прыщей и бородка, как трава на газоне. Наверное, так выглядел бы ставший взрослым Ампан-ман. Он провел рукой по коротко подстриженным волосам и улыбнулся.

– Очень приятно. Меня все зовут Ан, как героя детских мультиков. Ты Кико, а я буду звать тебя Кинако. По-моему, Ан и Кинако очень хорошо друг другу подходят[15].

Так произошла встреча с Аном.

Потом, чувствуя, как кружится голова после первой в моей жизни кружки пива, я выслушала рассказ о том, что произошло с Михару после окончания школы. Она окончила колледж и устроилась бухгалтером на подготовительных курсах для школьников.

– Со мной сейчас были девочки из офиса и наши преподаватели. У нас с сегодняшнего дня два выходных подряд, вот мы и собирались прогуляться.

Ан учил младшеклассников арифметике. Я подумала, что его неторопливые жесты и мягкое обращение очень подходят для работы с детьми. И сам он был ласковый. Он ни слова не сказал про мой затрапезный вид и про то, что я в одиночестве бесцельно шаталась по улице, просто вместе с Михару рассказывал про всякие забавные случаи у них на курсах. Я смотрела, как они смеются, будто какую-то передачу в телевизоре. Мне казалось, что они говорят про какой-то другой мир.

– Слушай, Кинако. Здесь хоть и дешевая забегаловка, но вкусно. Ну-ка, а-ам, а-ам!

Ан, заметив, что я молча слушаю их, зачерпнул ложкой политый крахмальным соусом китайский омлет, от которого шел пар, и поднес к моему рту. Меня, конечно, так еще никто не кормил, и я растерялась, а он сказал: «Говорю же, вкусно!» Я тогда подумала, что он слишком развязный, плохо чувствует дистанцию между людьми. Однако его беззаботная улыбка, как ни странно, не была мне противна, и я проглотила ложечку. Яйцо и чуть солоноватый крахмал, пахнущий кунжутным маслом, нежно растеклись во рту. В тот момент, когда я проглотила эту вязкую текстуру, Ан засмеялся, демонстрируя зубы: «Правда ведь, вкусно?» И когда я кивнула и попыталась ответить на его улыбку, у меня полились слезы.

Ложка предназначенной мне теплой еды застряла